— Откуда ты знаешь, что Бен носит на шее?
— Увидел, пока вы спали. Это хорошо, что он взял с собой дар Гвинет. В этом подарке достаточно тепла, чтобы он пригодился там, куда мы идем.
Невольно Рэй поежилась. У нее-то не осталось никаких амулетов для Бездны. Единственный, сгодившийся бы, она использовала здесь, на красном вересковом поле, когда вела Бэт Биннори навстречу той странной судьбе, которую она для себя выбрала.
У нее самой не было ни сидского серебра, ни волшебной арфы, ни пряди волос, подаренной в благодарность за отвагу. У нее болел бок и время от времени снова начинала кружиться голова. Усталость, отогнанная травяным питьем, намекала, что она снова рядом, снова готова кандалами повиснуть на лодыжках. Керринджер вздохнула и заставила себя распрямить спину.
Спуск закончился. Прямо перед ними лежало вересковое море. Скованные инеем стебли едва слышно звенели на ветру. Гвинор пошел впереди, и там где он проходил, задетый плащом иней облетал со стеблей, оставляя на виду кроваво-красные соцветия.
Рэй не потребовалась чужая подсказка, чтобы увидеть следы фомора. Там, где он шел, осталась только вымерзшая земля. Заканчивался след пятном, где белое соседствовало с красным. Особенно ярким был вереск посередине. Как свежепролитая кровь.
— Почему он пришел сюда? — спросила она. — Его ведь позвали люди.
— Наш мир плотнее и прочнее, чем Другая сторона, — ответил ей Томас. — Фоморам сложнее забирать. Так говорит Королева, по крайней мере.
— Так и есть, — Гвинор невесело усмехнулся. И первым шагнул на замороженную землю.
То ли дело было в смутном волшебстве Другой стороны, то ли в том, что изменился угол обзора, но теперь Рэй видела, что вдали курится дымка, скрадывающая очертания холмистой гряды на другом краю поля.
Она оглянулась на красную кляксу вереска за спиной. Сделала два шага и сорвала стебель, густо усыпанный соцветиями, сунула в карман. Гвинор проследил за ней взглядом, но ничего не сказал.
Сид повел плечами, прикрыл глаза, словно собираясь с духом. Проговорил:
— Будет холодно. Очень холодно. И очень страшно. Дальше дороги назад не будет. Думайте.
— Бен? — Рэй обернулась к Хастингсу. Будь ее воля, она бы вообще оставила мальчишку за завесой Границы. Кто тогда бы тащил рюкзак и винтовку, конечно, вопрос.
— Я решил, — он насупился и вцепился во что-то под курткой.
Гвинор кивнул ему и перевел взгляд на Тома, кивнул на его чехол:
— Не жаль арфы?
Что-то было в голосе сида, что заставило Керринджер понять — он знает все про эту арфу и про Бэт Биннори.
— Жаль, — пасмурно сказал Лери. — Но без нее меня половина, а проку от половины?
Никто из них ничего не стал спрашивать у Рэй, и она была благодарна им за это. Она чувствовала себя, как выпущенная пуля, когда есть только цель, в которую ее направил стрелок. Пуле не положено думать, и женщина старательно гнала от себя любые мысли.
— Идемте, — сказал Гвинор и глубже надвинул на лоб капюшон.
Дымка впереди как будто сама потекла навстречу. От нее веяло таким морозом, что Рэй невольно поежилась. Сид шагал размашисто, и ей стоило труда не отставать. Кололо в боку, и мерзли руки в карманах.
Темный силуэт бросился им наперерез из дымки, мелькнуло ему навстречу копье Гвинора. Существо коротко взвизгнуло и отпрянуло, затерялось где-то в тумане.
Это снова была Граница, но какая-то другая, незнакомая, как будто холод до неузнаваемости изменил ее.
— Сиды ходят напрямик, — словно угадав ее мысли, сказал Том Лери. — Особенно те, кто из Дикой Охоты. Особенно по следу.
Неожиданно Гвинор остановился. Туман обвивал его ноги, кристаллами льда оседал на плаще.
— Мы пришли. Мне нужна кровь кого-то из вас троих, чтобы открыть дорогу в Бездну. Подойдет любой.
Все верно, каждый из них троих отравлен Другой стороной, даже Бен Хастингс. Без колебаний Рэй протянула руку.
Том перехватил ее за запястье.
— Погоди. Ты откроешь дорогу туда, а как обратно? — спросил он у Гвинора.
— Вернемся по собственным следам, если повезет. Говорят, можно держать проход открытым, но я не колдун для таких дел.
— Я знаю, — арфист чуть улыбнулся. — И знаю, как оставить проход открытым. Но для этого кому-то придется остаться, как стражу. Я думал, ты для этого взял с собой паренька.
— Я тут стою, между прочим, — слова вырывались у Бена изо рта вместе с клубами пара. Он растирал озябшие руки, то и дело поправлял на плече ремень винтовки.
Арфист обернулся к нему:
— Послушай меня. Для тех, кто пойдет в Бездну, должна быть открыта дорога назад. Кто-то должен держать для них дверь, если образно. Из нас троих ты подходишь лучше всего. Я слишком принадлежу Другой стороне, Рэй не хватит сил. И она не согласится. Не думай, что ты останешься в безопасности. Ты останешься один против холода и Бездны.
Под взглядом арфиста Бен отступил на шаг. Потом мотнул головой, снова сжал что-то под курткой. Рэй сообразила — на шее у Хастингса подарок Гвинет, прядь золотых волос. Наверное, он сунул ее в медальон или что-то вроде того и носит при себе.
— Хорошо, — хрипло отозвался Бен. Осторожно снял с плеча винтовку, протянул Рэй, скинул себе под ноги рюкзак. — Что нужно делать?
— Оставаться здесь, что бы ни случилось. Дайте мне нож. Холодное железо у вас есть?
Хастингс передернул плечами. Рэй привычно потянулась к поясу, потом вспомнила, что ее нож остались в полиции вместе с револьвером. Бен вытащил из кармана складной с серыми накладками на рукояти. Женщина была твердо уверена, что не так давно видела его в витрине «Колд Армора».
— Ты весь магазин обнес или там что-то осталось? — невольно она улыбнулась.
— Но ведь пригодилось же, — парень насупился.
Чуть поморщившись, Том Лери взял у него нож. Тусклое лезвие вспороло кожу на ладони Бена, порез быстро налился красным. Мелкие капли упали на землю, дымка отпрянула от них. Что-то такое Рэй уже видела, когда ее отец искал путь обратно из тумана Границы. Но на сей раз колдовство было другим.
Том Арфист что-то тихо шептал, кровь капала с руки Бена. Стало холоднее. Дымка как будто становилась плотнее, ощутимее.
— Откуда ты так хорошо разбираешься в сидском волшебстве? — спросила Рэй, когда Том замолчал.
— Для того, кто видит через чары и один раз почти умер, это не сложно, — взгляд зеленых глаз Лери был удивительно тяжелым. — В старых песнях народа холмов можно найти множество странных вещей.
Неожиданно дохнуло таким холодом, что обожгло кожу. Завеса тумана разошлась.
По ушам ударила тишина. Она была такой плотной, что ее можно было потрогать руками. И в этой тишине голос Гвинора показался слишком громким и слишком чужим:
