Он полез в карман за компасом, сжал в пальцах холодный латунный корпус и прикрыл глаза, вспоминая. Потом тихо, одни губами прошептал:
— Открой мне путь.
Когда Хастингс взглянул на компас снова, стрелка лежала на отметке "север", неподвижно, как приклеенная. Бен улыбнулся как-то совсем по-мальчишески и зашагал быстрее, догоняя Джил, пробирающуюся через можжевельники.
Они миновали склон и почти добрались до соснового леса у его подножья, когда на камень прямо под ноги охотнику на фей упала темная птичья тень.
Бен вскинул голову, выругался, схватил Джил за руку и потащил ее под сомнительную защиту сосен. Птица в небе была вороной или ее близкой родственницей, и это не предвещало ничего хорошего.
- Они же ищут нас, да? — испуганно спросила девушка.
- Наверное, — Хастингс дернул плечом. Его больше волновало, как бы не потерять свой единственный ориентир. Словно чувствуя его беспокойство, стрелка компаса задрожала.
— Знаешь, — неожиданно сказала Джил, — а Дилан недавно начал рисовать ворон. Он раньше никогда их не рисовал, только всякие звездолеты, шагающие танки, фантастику разную.
Бен кивнул, давая понять, что услышал, но промолчал. Ему чудилось, что где-то там за спиной воздух трещит под напором множества крыльев. Оборачиваться Хастингс не стал, только зашагал быстрее.
Лес стал гуще и темнее, кое-где среди сосновых стволов стали попадаться разлапистые ели, а один раз Хастингс заметил дуб, неизвестно, каким ветром оказавшийся в этой хвойной компании. Компас указывал дорогу, и Бен почти физически чувствовал, как дрожит воздух над землей от чужой ворожбы.
Он почти поверил, что им удастся оторваться от возможно преследования, когда Джил споткнулась о корень, незаметный под толстой подстилкой палой хвои.
Она тихо вскрикнула и схватилась за колено. То самое, ушибленное. Бен подхватил ее, подставил плечо, давая опереться. Обезболивающее у него в аптечке давно закончилось.
— Ну что за черт, а? — простонала девушка.
— Нужно идти. Ты сможешь? — сказал Хастингс, понимая, впрочем, что далеко они не уйдут. Он сжал зубы, чувствуя, как оттягивает ремень кобура с револьвером.
Кое-как, опираясь на его руку Джил попыталась сделать несколько шагов. Лицо ее стало белым, на лбу выступил пот. Ей нужен был привал, но оба они понимали, что ни о каком привале не может быть и речи, если их преследуют вороньи ведьмы.
Хастингс почти решил плюнуть на возможное преследование и остановиться, когда заметил первую птицу. Черная, как уголь, ворона сидела на ветке и чистила перья. Вторая появилась чуть позже, мягко спланировала к подруге. Бену показалось, что птицы смотрят на них, едва ковыляющих, с презрительной насмешкой. Хастингс скривился.
Первая ворона каркнула. Ей ответили откуда-то сзади. Охнула Джил и крепче вцепилась в руку охотника на фей. Бен стиснул зубы. Подумал, что надо было не играть в благородство, а выпустить двинутой старухе прямо в голову весь барабан.
— Что нам делать? — тихо спросила Джил.
— Идти, — отозвался Хастингс глухо. Он чувствовал, как ноги обдувает едва ощутимый ветерок, зовет, почти требует, чтобы они шли за ним, но что-то мешало, держало здесь, не давало оторвать ног от земли. Кое-где над землей маленькие вихри кружили хвойные иголки веточки и другой мелкий мусор, как будто две эти силы там вступили в противостояние.
Будь он один, Бен обязательно придумал бы что-то. Но с охотником была Джил Грегори, которая с каждым новым шагом все сильнее опиралась на него, заставляя Хастингса опасаться, что она попросту упадет, если он ее отпустит.
Ворон становилось все больше. Они рассаживались на ветвях и на земле, некоторые принимались копаться в палой хвое, другие смотрели на людей. Пронзительные птичьи крики резали уши.
— Сейчас день, — зло сказал Хастингс. — Если ведьма покажется, буду стрелять в голову. Чтобы наверняка.
Он не стал говорить вслух то, о чем думал. Если воронья старуха решит поручить дело своим птицам, им с Джил Грегори крышка. Ворон слишком много.
Рыжая опавшая хвоя взметнулась, поднятая в воздух сильным порывом ветра. Вороны с карканьем поднялись с мест. Дохнуло озоном, как после дождя.
Она появилась откуда-то из золотой дымки. Прошла между янтарных сосновых стволов, шурша юбками. Мерно и глухо постукивал о землю тяжелый резной посох. Бену показалось, что среди древних сосен стало как будто даже светлее.
Хастингс осторожно отпустил Джил и поклонился. Сердце стучало где-то у горла, а рот самым дурацким образом расплылся в улыбке.
— Леди Гвинет!
— Здравствуй, мальчик, — женщина тоже мягко улыбнулась. Голос ее звучал чуть хрипловато, как будто простужено, но за этой хрипотцой звенели холодно и чисто серебряные колокольчики Другой стороны.
Она устало оперлась на посох, и Хастингс снова почувствовал горечь от того, как изменила черты сиды печать старости. Сейчас леди Гвинет, его золотая леди из снов выглядела старше матери Бена.
— Ты просил открыть тебе дорогу, — сказала та, которую при рождении назвали Гвинет Уолш. — Но не спешил по ней идти. Я решила поглядеть, почему. И, вижу, не зря.
Женщина нахмурилась и разом стала грозной. Ветер выгнул парусом ее тяжелый темный плащ, вспенил светлые юбки. Джил недоуменно переводила взгляд с сиды на Хастингса и обратно.
- Все хорошо, — сказал ей Бен и снова улыбнулся. — Это друг. Наконец-то друг.
Джил кивнула и села на землю прямо там, где стояла. Стала разминать колено, морщась от боли. В отдалении каркали вороны, их надсадные вопли становились все громче.
— Их хозяйка должна быть где-то поблизости, — сказал Хастингс. — Это она мешала мне, я уверен.
Рука охотника на фей привычно легла на рукоять револьвера. Никаких игр, в этот раз он будет стрелять на поражение.
— Поглядим на их хозяйку, — негромко проговорила Гвинет. Леди Гвинет, как Бен ее всегда называл, что вслух, что про себя.
— Гвиллионы называли их вороньими королевами, — охотник цепко обшаривал глазами пространство между сосен.
— После ты расскажешь мне о них. О гвиллионах, вороньих королевах и этой девочке, — сида предостерегающе подняла руку. — Но сейчас подождем.
Ждать, однако, пришлось совсем не долго. Вначале вернулись вороны, вспугнутые ветром. Хастингс попытался их посчитать, но сбился на двадцать пятой. Или двадцать шестой. Джил кое-как поднялась на ноги, теперь она, пошатываясь, опиралась на плечо Бена.
Старуха-ведьма появилась без всяких спецэффектов. Просто вышла из-за дерева, как будто стояла там всегда. Бен попытался заслонить женщин, но сида остановила его коротким взмахом руки. Старуха сказала, обращаясь к Гвинет и ни к кому больше:
— Отдай мне этих людей.
— Это не твоя земля и здесь нет твоей власти, чтобы требовать, — спокойно отозвалась сида.
