— Разумеется.
— Собрать тебе почту? — спросил он.
Она покачала головой.
— Я устала. Если придется лететь, не хочу брать с собой лишнего веса.
Бернард кивнул и вышел из кабинета, Амара не отставала. Вместе они миновали восточный двор и направились к высокой, мощной стене, выходящей на равнину и земли, принадлежащие Маратам. Стена достигала тридцати футов в высоту и толщину, была выстроена из черного базальта и казалась монолитной. Вдоль бастионов шел ровный ряд зубцов. Ворота, достаточно высокие и широкие, чтобы пропустить внутрь самых крупных гаргантов, были сделаны из единого куска темного металла, какого Амара никогда прежде не видела, добытого из глубин земли самим Первым лордом после сражения, которое состоялось два года назад.
Они поднялись по ступеням на бастион, где выстроились восемьдесят немало повидавших на своем веку ветеранов Джиральди, тех, которые остались в живых после Второго кальдеронского сражения. На их форменных брюках красовалась алая лента ордена Льва, и, хотя они были в парадной форме, каждый из них держал в руках проверенное в бою оружие.
Издалека к крепости приближались двигающиеся тени, похожие на темные, едва различимые пятна.
Амара наклонилась между двумя каменными зубцами и подняла руки. Она призвала Цирруса, и тот заметался между ее ладонями, превратив воздух в изогнутую световую линзу, которая увеличила далеких путников.
— Это Дорога, — доложила она Бернарду. — Если я не ошибаюсь, с ним вместе Хашат.
— Хашат? — нахмурившись, переспросил Бернард. — Она патрулирует восточные болота и удерживает волков. Они подвергаются опасности, путешествуя таким маленьким отрядом.
Амара принялась разглядывать гостей.
— Бернард, Хашат идет пешком. Ее лошадь хромает. Кроме того, многие из его клана идут пешком. А еще у них носилки. Лошади и гарганты без всадников. Раненые животные.
Бернард снова нахмурился и быстро кивнул.
— Ты был прав, центурион, — сказал он. — Это военный отряд.
Джиральди кивнул.
— Только они не собираются с нами сражаться. Возможно, их кто-то преследует.
— Нет. Для этого они идут слишком медленно, — возразил ему Бернард. — Если бы за ними кто-то гнался, они бы их уже догнали. Спустись вниз и позови лекарей.
— Слушаюсь, сэр.
Центурион знаком показал своим людям, чтобы они убрали оружие, и принялся выкрикивать приказы. Он распорядился наполнить ванны и призвать гарнизонных магов воды, чтобы те сразу же занялись ранеными.
Обессилевшему отряду Дороги потребовался час, чтобы добраться до крепости. К этому времени в воздухе уже плыли ароматы жарящегося мяса и свежего хлеба, были накрыты столы, для гаргантов приготовлены горы соломы, а около конюшен выставлены поилки с водой и еда для лошадей. Легионеры Джиральди расчистили один из складов, где разложили тюфяки и одеяла для раненых.
Бернард открыл ворота и вышел навстречу отряду маратов. Амара шагала рядом с ним. Они остановились в двадцати футах от громадного, в боевых шрамах черного гарганта Дороги, и она почувствовала сильный земляной запах животного.
Сам марат был крупным мужчиной, высоким, могучего телосложения, слишком крупным даже для представителя своего народа, и под его рубашкой перекатывались мощные мышцы. Жесткие волосы, заплетенные в боевую косу, были откинуты назад, а на груди виднелась резаная рана с засохшей кровью. Несмотря на грубые черты лица, в глазах, смотревших на Бернарда из-под нависших бровей, светился ум. Он был в рубашке, подаренной ему гольдерами Кальдерона после сражения, хотя он расстегнул ее на груди и оторвал рукава, чтобы могли поместиться руки и плечи. Казалось, холодный ветер его совершенно не беспокоит.
— Дорога, — крикнул Бернард.
Марат кивнул.
— Бернард. — Он показал большим пальцем себе за спину. — Раненые.
— Мы готовы помочь. Заносите их.
Губы Дороги искривились в улыбке, и стали видны его короткие крупные зубы. Он кивнул Бернарду в знак благодарности и отвязал большой мешок с перевязью от седла гарганта. Затем он ухватился за плетеную кожаную веревку и соскользнул со спины животного. Подойдя к Бернарду, он обменялся с ним приветствием, как это было принято у Маратов, ухватившись рукой за его предплечье.
— Я буду очень вам признателен. Мы не в силах справиться с некоторыми ранами. Я подумал, может, вы захотите нам помочь.
— Это честь для нас, — Бернард знаком показал Джиральди, чтобы тот позаботился о раненых Маратах, а конюхи занялись лошадьми, гаргантами и парой покрытых кровью волков.
— Ты хорошо выглядишь, — сказал Бернард.
— Как твой племянник? — пророкотал Дорога.
— Уехал учиться, — ответил Бернард. — Китаи?
— Уехала учиться, — сказал Дорога и посмотрел на Амару. — А, девушка, которая летает. Тебе нужно больше есть, девочка.
Амара рассмеялась.
— Я пытаюсь, но Первый лорд постоянно меня посылает с разными поручениями.
— Да, когда слишком много бегаешь, можно легко похудеть, — согласился Дорога. — Заведи себе мужчину. Роди парочку детишек. Это всегда помогает.
Внутри у Амары все сжалось от отвратительной, тошнотворной боли, но она постаралась улыбнуться.
— Я подумаю.
— Ха, — не унимался Дорога. — Бернард, может, у тебя в штанах кое-что испортилось?
Бернард стал пунцовым.
— Хм. Нет.
Дорога увидел замешательство графа и громко расхохотался.
— Да, алеранцы. Все совокупляются, — заявил Дорога. — Всем нравится. Но только твой народ делает вид, якобы это не про вас.
Амара с удовольствием смотрела на пунцового Бернарда, хотя боль, которую ей причинили слова Марата, не позволила ей самой покраснеть. Бернард, наверное, подумает, что она слишком искушена, чтобы так легко смущаться.
— Дорога, как ты получил свою рану? — спросила она, чтобы сменить тему разговора и спасти Бернарда. — И что случилось с твоими людьми?
Улыбка вождя Маратов погасла, и он с мрачным видом оглянулся на равнину.
— Я получил свою рану из-за собственной глупости, — ответил он. — Остальное предназначено только для твоих ушей. Давай куда-нибудь отойдем.
Бернард нахмурился, кивнул Дороге и позвал его за собой. Они вместе вошли на территорию гарнизона и направились в кабинет Бернарда.
— Хочешь чего-нибудь поесть? — спросил Бернард.
— После того как поедят мои люди, — ответил Дорога. — И их чала. Животные.
— Я понимаю. Садись, если хочешь.
Дорога тряхнул головой и принялся молча расхаживать по кабинету, взял несколько книг с маленькой полки и внимательно посмотрел на страницы.
