— Отлично. Тогда жду справку о твоем здоровье, потому что генитальный герпес, гонорея и сифилис — меньшее, чем ты можешь меня наградить! — как и он, повысила голос, а потом и вовсе обиделась, встала и натянула на себя комбинезон.
Его тяжелый взгляд не пугал. Наверное, чувство самосохранения все-таки сбежало, оставляя свою нерадивую хозяйку на попечение дурости.
— А у своих клиентов ты тоже брала справки? — лед его голоса поражал. Была бы я кошкой, наверняка, шерсть встала бы дыбом, настолько страшным он сейчас казался.
Не нашла, что ответить. Хотела съязвить, как-нибудь укусить, но в голову ничего не приходило. Правда, этого и не потребовалось.
— Хорошо. Завтра я собирался отвезти тебя в частную клинику для сдачи анализов. Что же, сдадим вместе, но, Бестия… Я буду терпеть резинки ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы узнать результаты. Это касается всего. А теперь иди сюда.
Словно пришибленная, присела обратно на кровать, не веря, что мне так легко удалось избежать собственного кошмара, но не тут-то было.
Легко приподняв меня, мужчина придвинул мою несопротивляющуюся тушку ближе к себе. Его горячие руки прикоснулись к моим — холодным. Смотрела только в его глаза, не спускаясь взглядом ниже. Одну мою руку он без труда завел себе за шею, а второй буквально заставил обхватить его член. Медленно вверх, сжимая, а потом аккуратно вниз. Он шумно дышал, тогда как я совершенно забыла о том, что организму требуется кислород. Заворожено наблюдала, подмечая его черты и то, как менялось лицо с каждым моим движением. Он то прикрывал веки, то вновь распахивал их, давно оставив мою руку в покое. Теперь я действовала сама.
К собственному стыду, мне понравилось смотреть на него. Я чувствовала себя всемогущей, всесильной! Его удовольствие полностью зависело от меня, от моих прикосновений и это… возбуждало. Слегка покручивая кистью, вырывала из него хриплые рыки. Сдавливая чуть сильнее, натурально наслаждалась приглушенными стонами. Ощущала, как головка члена задевает каждый палец, и это не казалось пошлым.
Мне было жарко, и этот жар разрастался, обволакивая тело. Чувствовала дискомфорт. Очухавшаяся сумасшедшая во мне требовала коснуться его груди, погладить плечи, прижаться сильнее, чтобы ощутить горячее тело. Хотелось стереть капельки пота с его лба. Лизнуть чуть пухлые губы, потереться щекой о короткие волоски.
Пребывая на грани чего-то чересчур волнительного, издала победный стон, когда Сергей прижал меня еще ближе, притягивая крепкой хваткой. Губы коснулись губ. Этот поцелуй не шел ни в какое сравнение с предыдущими двумя. У меня сносило крышу. Он захватывал, завоевывал, клеймил. Удерживал жестко, грубо вторгаясь языком в мой рот. Мы словно боролись, и никто из нас не хотел сдаваться, однако все хорошее имеет свойство заканчиваться.
Его рык потонул в поцелуе. Прикусив мою нижнюю губу, мужчина излился, пачкая спермой и мою руку, и пижаму, и постельное белье. Горячая, вязкая субстанция быстро охладела, а член, напрягшийся несколькими секундами ранее, стал более мягким.
Быстро перехватив мою руку, Сергей отвел ее в сторону, удерживая на весу, а губы вновь коснулись губ. Сама подалась вперед, отвечая безумием, но Его Величество Царь вдруг изволил оборвать такой прекрасный поцелуй.
— Спасибо, — произнес приглушенно, заглядывая мне в глаза. — Но минет ты мне все же должна. Не думай, что так легко отделалась.
И вот как можно было испортить такой момент всего одной фразой? Сейчас все казалось неправильным — и поцелуй, и то, что я делала, и мои возникшие желания. Уууу! Так и хотелось огреть его чем-нибудь тяжелым!
Психанув, поднялась с кровати и отправилась в ванную смывать свой позор. Руку терла до покраснений на коже, а уж рот-то как мыла! С чувством, с толком, с расстановкой! Раз пять точно. И все равно ощущала себя обиженной. Хотелось сесть, надуть губы и зареветь, но характер не позволял разориться хотя бы на одну скупую слезинку.
Комбинезон полетел в корзину для белья.
Ну и черт с ним! А ты чего, дура, ожидала? Щедрой улыбки и комплиментов о проделанной работе?
Фууух… Еще раз сполоснув лицо холодной водой, решила все же покинуть свое временное убежище и пойти на кухню похомячить. Как-то оно лучше переживалось на сытый желудок.
Его Величество Царь спал, пока я пыхтела и натягивала на себя удлиненную футболку, которую кто-то слишком жадный за баснословные деньги сделал новомодной сорочкой. Вот прямо нагло спал, раскинув свои конечности по всей кровати, и даже не прикрылся бессовестный! Оценив его свирепым взглядом, еще больше надулась. Нет, ну разве так можно? Получил чего хотел и сразу на боковую! Зараза!
Включив свет только в той части, где располагалась кухня, по-хозяйски открыла холодильник и достала кастрюлю с борщом. Уж есть, так есть. Час ночи — самое время, чтобы порадовать желудок.
Чуть не выронила поварешку, когда за моей спиной прозвучал чересчур жизнерадостный голос Сергея:
— И чем сегодня кормят в этом доме? — он снова обнял меня со спины, разглядывая через мое плечо содержимое кастрюли. — Ммм… Борщ! А я тоже люблю борщ.
И чего-то мне его вдруг прямо так жалко стало. Как ту самую кошку из анекдота, которой три дня подряд одну и ту же гречку есть предлагали.
— Тебе со сметаной? — потянувшись за такой же маленькой тарелочкой, как и моя, была немедленно остановлена.
— Бестия, ну ты не издевайся.
Хмыкнув, взяла большую тарелку и щедро наполнила ее до краев. Сейчас можно было подумать, что мы с ним обыкновенная пара, которая проживает вместе и делит быт. Это выглядело таким нормальным.
Пока я ставила тарелки с борщом в микроволновку, этот обжора, облаченный в домашние штаны, уже порылся в холодильнике, изучил содержимое полок, присвистнул и, пожевав укроп, выложил на стол зелень, сметану и хлеб. Немного постояв, гипнотизируя стол взглядом, вернулся к стальному монстру и достал из него пироженку. Мою пироженку. Еще и довольно улыбнулся.
— Чаю? — не выдержав его отличного настроения, с хмурым видом спросила я, уже понимая, что биться за лакомство придется не на жизнь, а на смерть.
Ну кто знал, что такой взрослый мужик ест пироженки? Я бы хоть два тогда взяла. Оно ведь такое маленькое.
— Ага, — кивнул он, забирая у меня тарелки.
Накладывал ложкой сметану, посыпал зеленью, резал хлеб, а я… А я делала чай. С лимоном. Ибо нечего покушаться намою пироженку!
Завидев это дело, Его Величество Царь лишь хмыкнул и как ни в чем не бывало уселся за стол поглощать борщ. И все бы ничего, но кушать мы закончили одновременно. Смотрела то на него, то на белковую шапку крема, которую венчала вкусная вишенка, и думала о том, как бы умыкнуть десерт.
— Хочешь? — спросил он вполне миролюбиво.
Пожевав губу, все же ответила:
— Очень, — и даже кивнула в подтверждение своих слов, но Сергей как-то так нехорошо улыбнулся, вынуждая меня почувствовать неладное.
