Приблизившись, ухмыльнулся. Сейчас мы с тобой, дорогая, сравняем счет.
Ее губы были слегка приоткрыты. Ни намека на макияж. Сейчас она выглядела несколько взрослее и, естественно, красивее. Скользнув языком по нижней губе, прижался, целуя. Еще не успел изучить языком ее рот, как девица в ужасе открыла глаза и попыталась отбиться.
— И снова здравствуй, Бестия, — проговорил, откровенно издеваясь.
Одеяло скатилось вбок, обнажая сочную грудь, обтянутую белым топом, и длинные ножки. Коротенькие черные шорты скрывали все самое интересное.
— Да пошел ты! — храбро выплюнула она, и это стало последней каплей, последним звонком, последним ударом колокола, который снес к черту все мои тормоза.
Накинув на нее одеяло, тут же поднял на руки, закидывая девицу себе на плечо. Ее округлая задница разместилась аккурат рядом с моим лицом. До зубного скрежета хотелось укусить, но она и так визжала, привлекая ненужное внимание, а потому я ограничился несколькими шлепками.
Ее сумку я тоже взял с собой.
Надо было видеть перепуганные глаза ее подруги. Она с новой силой начала отбиваться от Дмитрия, но всего один мой жест быстро успокоил ее. Видимо, девочке еще ни разу не приходилось видеть пушку.
— Мы тебя сейчас отпустим, — начал я объяснять ей как маленькой. — И дядя Дима тебе даже двести долларов даст за молчание и примерное поведение.
Охранник достал из кармана помятые купюры и покрутил ими перед носом девицы. Она неуверенно кивнула в знак согласия.
— Девочка пока побудет у меня. Расскажешь хоть кому-то или обратишься в полицию, и я заявлю о краже. Вам хочется в тюрьму? По глазам вижу, что нет. Такие, как вы, там обычно долго не живут. — Бестия на моем плече тоже притихла, видимо, вслушиваясь в мои слова. Пусть мотает на ус. Ее это касается в первую очередь. — Девчонка вернется, ок? Только сначала я ее немного проучу за шаловливые пальчики.
Начал спускаться вниз по лестнице. Отпустив жертву обстоятельств, Дима впихнул ей денег и последовал за мной. Да, нести эту вертлявую тушку и освещать ступени фонариком — не слишком удобно.
Глава 2. Даша
Страх, дикий всепоглощающий ужас. Меня трясло как дряхлый трактор на последнем издыхании. Что он собирался со мной делать? Сказал, что вернет, но какое наказание он имел в виду? Не полиция, однозначно. Тогда что?
А если он собирается забавляться со мной? У меня даже отбиться нечем! Болтаюсь на его плече, как связка сосисок. Даже из одеяла выбраться не могу!
Начав вырываться с новой силой, получила ощутимый шлепок по заднице.
— Прекрати ерзать. Иначе свяжу к чертовой матери, — послышалось раздраженное.
Паника захлестывала с головой. А если он ненормальный? Да он точно ненормальный, кого я обманываю?! А вдруг они собираются устроить групповой секс? Чертов кошелек! Я ведь даже спрятать его не успела!
Темнота, паника, отсутствие воздуха, непередаваемый ужас. Все это подстегнуло мое тело к бегству в обморок. И таки да, я была безумно счастлива пребывать в неведении, потому что чем меньше знаешь, тем крепче спишь!
Приходила в себя всего лишь раз. А может, и не приходила вовсе. Кто их знает эти обморочные глюки? Лично я с ними раньше не встречалась лицом к лицу.
Может и приснилось мне, что полулежала на заднем сиденье машины в объятиях мужчины, завернутая, словно в кокон, в то самое одеяло. Может, приснилась и его горячая ладонь, невесомо оглаживающая мою щеку. Может, приснился и размеренный стук сердца прямо под ухом. Может, и взгляд приснился — темный, завораживающий. И чужие слова:
— Куда вас, Сергей Андреевич?
— Домой, — ответил мужчина скупо.
— Это, конечно, не мое дело, но что вы собираетесь делать с девчонкой?
— Ты правильно заметил — это не твое дело, а ее я собираюсь воспитывать.
Мне снилась мама. Она снова сердито грозила пальцем и смотрела на меня осуждающе. Да-да, мамочка, твоя непутевая дочь, как всегда, вляпалась по самое «не могу». А ведь я просто могла позвонить тебе и сказать, что поступить не получилось. Не прошла по чертовым баллам, чтоб им пусто было. Я позвонила тебе, но вновь солгала, как бывало уже не раз. Не пережила бы твоего разочарования и ободряющей наигранной улыбки. Ты ведь так гордилась тем, что я еду в столицу. Как бы я смотрела тебе в глаза?
Стало жарко. Настолько жарко, словно черти поместили меня на раскаленную сковородку в адовой бездне. А еще связали и придавили крышкой.
Открыв глаза, сначала и не поняла, где нахожусь, но чужая рука недвусмысленно прижимала меня к горячему телу. Одеяло скомкалось в ногах. Еще бы! С таким живым камином и в баню идти не надо — кожа покрылась потом. Или это от страха?
Оглядывала комнату, стараясь дышать через раз. Красивая спальня, выдержанная в стиле минимализма. Широкий платяной шкаф во всю стену, высокий комод, софиты на разно уровневом потолке. Напротив кровати огромный телевизор. По правую сторону два высоких растения у окна. Их видела краем глаза. Но абсурдом всей этой холостяцкой спальни являлось зеркало. Потолочное полукруглое зеркало над кроватью. Собственно, и кровать была той же формы. Интересно, это он любит наблюдать за собой со стороны? Как это пошло!
Рассматривала тело мужчины. Он спал на животе, крепко обнимая меня своей ручищей. Широкие плечи, мощная спина, аппетитная задница, обтянутая боксерами, подкачанные ноги. Да я выглядела рядом с ним как моська, лающая на слона! Разве что лежала тихо и не рыпалась.
Сквозь узкую щель в шторах виднелась полоска рассвета. Надо поскорее выбираться из этой задницы да сваливать, пока этот хмырь не проснулся.
Осторожно передвигалась по кровати, отползая от мужчины миллиметр за миллиметром. Замирала в страхе от каждого шороха. Сердце стучало быстро-быстро, оглушая, подбираясь к самому горлу. Если проснется, то лучше сразу помереть.
Носки, домашние шорты и топ — вся моя одежда, но за неимением лучшего придется добираться до дома в этом. Осень, конечно, еще одаривает теплом, но лучше бы поймать такси, на которое нет денег. Черт, в такой кошмарной ситуации я не была еще ни разу.
Соскользнув на пол, оглянулась. Спит зараза.
Спи-спи, мое бородатое солнышко, пока я творю побег к чертовой матери!
Оказавшись в гостиной, совмещенной с кухней и столовой, прошла мимо двух одинаковых дверей. Понятия не имела, что за ними, но и проверять не собиралась. Мое любопытство сейчас совершенно не к месту, собственно, как и голод, хотя желудок урчал очень красноречиво.
Мимо небрежно брошенного на диван пиджака пройти просто не смогла. Обыскав карманы, нашла тысячу рублей, сложенную в несколько раз. Помятая купюра юркнула в кармашек шорт. Пораскинув остатками мозгов — по-другому это и не назовешь в такой ситуации, — пришла к выводу, что пиджак не самое худшее пальто, тем более что на полу у дивана стояли мягкие темно-синие тапки. Такие потертые мужские тапки размера эдак сорок пятого. Теперь оставалось постараться бесшумно проскользнуть через входную дверь.
