Наверное, именно поэтому я сегодня пришел в юридический отдел за консультацией. Мог бы сам составить липовый договор, но хотелось, чтобы он был похож на настоящий. Алик ржал, когда печатал пункты. Ему такая вольность была позволительна — мы знали друг друга слишком давно, чтобы он мог искренне порадоваться за меня. Естественно, никто никому не будет выплачивать неустойки, если что-то пойдет не так и мы с Мариной вдруг поймем, что наши дороги ведут в разных направлениях, но пока же…
Мне были жизненно необходимы эти три месяца. Я не мог объяснить это даже самому себе. Где-то внутри меня возникла неконтролируемая потребность в Марине и Аришке, и я не мог, не хотел ее преодолевать, потому что впервые за два года мне стало пусть и немного, но легче. Каждый вдох уже не приносил невыносимую боль, а в голове…
В голове вдруг появились мысли о будущем. Этот факт ошеломил меня, выводя из строя на долгие минуты. Давая осознать, что я могу шагнуть дальше, могу выбраться из той ямы, в которую сам себя и загнал.
Нет, того, что случилось, уже не изменить. Нельзя забыть часть своей души, нельзя выбросить ее, навсегда избавиться от боли, но можно отпустить. Помнить, все так же любить, но отпустить, чтобы дать им свободу, чтобы дать себе возможность наладить свою жизнь.
Последние два года я только и делал, что ждал момента, когда мы с Юлькой снова будем вместе. Здесь до сих пор меня держала только мать — я не мог причинить ей еще большую боль, но потом…
Теперь мне не хотелось этого «потом». Больше не возникали случайные мысли о нелепом стечении обстоятельств. Сколько раз я думал, что в любую секунду могу попасть в аварию. Ждал пожара, потопа, болезни, которая могла бы меня подкосить. Теперь я гнал эти мысли, эту слабость, что завладевала мной время от времени. Марина дала нам эти три месяца, она дала их мне, дала мне возможность доказать ей, что ничего никогда не происходит просто так. Я уже понял это, а ей только предстояло это осознать. Предстояло осознать с моей помощью.
Я видел, как много могу дать ей взамен, но еще больше понимал, как много уже сейчас она дает мне. Эгоист во мне требовал, приказывал сжать ее в своих объятиях и спрятать у себя на груди от целого мира, но действовать нахрапом было нельзя. Я хотел, чтобы она и сама желала этой близости не меньше. И нет, любовь — это не желание и не секс, теперь я это знал. Любовь — это потребность прикасаться и слышать уверенный стук чужого сердца.
— Что со списком возможных предателей? — спросила она, когда тишина затянулась.
Аришка спала рядом с нами, умаявшись за день. Такая малюсенькая, что на нее даже дышать страшно. Марина укутала ее во флисовый плед, а я достал такое же покрывало для нас. Теперь язык не поворачивался назвать Марину девчонкой. Она так уютно лежала, откинувшись спиной мне на грудь. Я даже не смотрел, какой там фильм идет по телевизору. Все мои мысли витали вокруг нее.
— Осталось четырнадцать претендентов, — вздохнул я, поморщившись от не слишком приятных воспоминаний.
Сегодня мне пришлось пережить несколько истерик, но оно того стоило. Да, жесткий метод, но действенный и эффективный. За несколько часов я бесстрастно отсеял сразу девять человек, в невиновности которых теперь был уверен. Еще два дня и четырнадцать человек — немного, но и немало. Уже завтра собирался воспользоваться помощью Марины, чтобы сузить круг претендентов, а еще… Пора было делать шаги к ее разводу.
— Много, — тоже вздохнула она, неосознанно, но в искреннем порыве сжав мою руку в знак поддержки.
— Я хотел попросить тебя о помощи. На утро назначено совещание. Мой секретарь всегда присутствует на таких мероприятиях, но мне нужен человек извне, который не был бы знаком с моими сотрудниками.
— Конечно, я согласна! — тут же обернулась она полубоком, с энтузиазмом заглядывая мне в глаза. — Только…
— Бывший муж и его пассия? Да, они будут присутствовать на совещании, так что для тебя это двойная нагрузка. Первое — ты должна отслеживать чужие эмоции, попытаться распознать плохие, когда они будут адресованы в мою сторону. Второе — делать коротенькие записи важных моментов. Третье — всем своим видом показать, что адекватно реагируешь на бывшего мужа и готова к конструктивному диалогу. Завтра ты должна уведомить его о том, что подаешь на развод. Конечно, если ты готова. — Не хотел давить, но фраза прозвучала шероховато.
— Я готова, — кивнула она решительно.
— Тогда пойдем спать? Придется рано вставать, — поймал я ее губы в коротком, но желанном поцелуе.
Наверх поднимались вместе. Я нес Аришку и беззастенчиво вел за собой Марину, не давая ей высвободить руку из моего захвата. Видел, что ей неудобно, но эту черту мы должны были преодолеть.
Наверное, если бы она попросила отложить беседу с бывшим на некоторый срок, я бы бессовестно воспользовался тем, что увидел сегодня. Когда выходил из офиса, видел на первом этаже Ларису и Ивана. Казалось, что женщина только меня и дожидалась, чтобы тут же демонстративно впиться поцелуем в губы этого мерзавца. Будто я должен был как-то отреагировать, но ничего, кроме глухого раздражения, я не испытывал.
Думал совсем о другом. Перед глазами так и стояла Ольга Николаевна, которая радовалась тому, что я впервые не сижу на работе до самой ночи, что с нетерпением покидаю офис. Эта фраза намертво въелась в подкорку, но ответ пришел легко и играючи. Просто очень приятно, когда дома тебя действительно ждут.
Глава 13. Марина
Утро было… Ранним.
Как-то незаметно для себя я уже привыкла к тому, что по утрам бессовестно отсыпаюсь, а с Аришкой в это время возится Паша. Совесть с этим фактом была не согласна, но что-то другое во мне тихонечко шептало, что такими благами нужно пользоваться, пока есть возможность. Еще день-два, и мужчина навряд ли сможет находиться рядом с нами целый день. Было несказанно жаль, но я все понимала. У него есть работа, а теперь она имеется и у меня.
— Просыпайся, птичка. — Ласковые касания, ласковые слова.
Прижав его ладонь к своей щеке, зажмурилась от удовольствия и не смогла скрыть улыбку. Это было волнительно — засыпать рядом с ним, ощущая его горячее тело совсем рядом, нежиться в его объятиях. Но еще более волнительным оказалось просыпаться рядом с Пашей от его тихого шепота, от его коротких, едва ощутимых поцелуев.
— Так приятно… — промурлыкала я невпопад, пытаясь словами передать всю ту гамму эмоций, что затапливали меня, омывали теплыми волнами.
— Мне тоже. Век бы из постели не выбирался, — произнес он тихо, а я поймала на себе его хитрый взгляд. — Пойдем в душ?
— Сейчас Аришка проснется, — вздохнула я. — Лучше по очереди.
— Она будет спать еще час точно. Сейчас пять утра, — потянул он на себя одеяло, которое все это время прикрывало все стратегически важные места моего обнаженного тела.
— А зачем мы так рано проснулись? — прикрылась я подушкой, которую у меня тут же отобрали.
