– И ради этого ты заставил нас сюда притащиться!
Я был вне себя от возмущения.
В самом деле.
Я не услышал ничего нового. Абсолютно. Примерно так я себе все и представлял. Ну а детали, вроде того, что Макака подцепили на крючок, когда он в пух и прах проигрался святоше в домино, большого значения не имели. Разве что только подтвердили наши предположения о том, что Макака наняли святоши. И они же, по всей видимости, его кончили.
– Все это можно было рассказать по телефону!
– Но это еще не все.
– Ты сказал – все.
– Все, что я разузнал о Макаке.
– Так тебе еще что-то удалось разнюхать?
Витька Полутруп загадочно улыбнулся, взял из пепельницы погасшую сигару и стал не торопясь раскуривать. Он крутил сигару и пыхал дымом так старательно, что это уже начало напоминать представление. Причем не особо умело разыгранное.
Конец этому положил заглянувший в дверь официант.
– Виктор Петрович? Можно подавать?
– Неси! – кивнул Полутруп.
И довольно запыхтел сигарой.
В дверь вбежали двое официантов. Один – проворный, другой – ловкий. Проворный быстренько сервировал стол, а ловкий перекидал на него блюда со столика, который прикатил. В две минуты все было готово. Пожелав нам приятного аппетита, официанты удалились.
Стоявшие на столе блюда источали, да простит меня Гамигин, божественный аромат. Нет, лучше, чтобы не обижать друга, скажу – неземной. Да и выглядели они изумительно. Однако прежде чем беззаветно придаваться кулинарному восторгу, я хотел закончить разговор.
– Так ради чего мы сюда пришли? – глянув на стол, я вынужден был добавить: – Если, конечно, забыть обо всех этих восхитительных яствах.
Витька пыхнул последний раз и раздавил сигару в пепельнице. После чего запустил руку под стол и выложил среди блюд видеокамеру. Почти новую.
– Это подарок эстонцам? – спросил я.
– Можно и так сказать. Хотя, я полагаю, это та самая камера.
Стараясь не показать, как меня это зацепило, я достал коммуникатор и открыл заметку с серийным номером видеокамеры Хуупов. Затем я взял видеокамеру со стола и сличил номера. Все совпадало. До последней циферки. Я тут же открыл ячейку мемори-карты. Как и следовало ожидать, ячейка оказалась пуста. Я включил видеокамеру и вывел на дисплей информацию о записи на жестком диске. Но и тут меня поджидало разочарование – диск был чист и даже не сформатирован. По всей видимости, Хуупы все записывали на мемку.
– Рассказывай, – посмотрел я на Витьку.
– Камеру обнаружил наш человек по имени Бигфут. Он работает на Выставке достижений народного хозяйства. Поздно ночью Бигфут шел по темной аллейке и вдруг увидел – что-то лежит на скамейке. Подошел ближе – камера. Бигфут решил, что кто-то из отдыхавших забыл. Естественно, ему не пришло в голову сдавать камеру в бюро находок. Тем более что и закрыто уже было бюро.
– Видимо, на то и был сделан расчет, – сказал Анс. – Кто-нибудь найдет камеру и оставит ее себе. Вещь-то хорошая, в хозяйстве всегда пригодится. И концы ее будут потеряны. Умный ход.
– А что нам это дает? – спросил я у Гамигина.
Демон молча развел руками.
То, что камера была найдена на ВДНХ, не давало нам даже оснований думать, что тот, кто ее здесь оставил, живет или работает где-то в окрестностях выставки. Зато мы теперь знали, что наш противник чертовски умен. Другой бы, кто попроще, на его месте разломал бы камеру и выбросил обломки в мусор в разных концах города. А их, если потребовалось бы, все равно собрали вместе. Что-что, а копаться в мусоре спецслужбы умеют. Будь они хоть райские, хоть адские. Хоть наши, родные. Вот только не припомню, когда мы с ними породниться успели?
– Скажите, пожалуйста, господин Полутруп, – обратился к хозяину Гамигин.
– Просто Виктор, – поправил его тот.
Демон дежурно улыбнулся.
– Скажите, Виктор, есть какая-то возможность установить личность святоши, обыгравшего Макака в домино?
– Я в этом деле не специалист. Те, кто видел его, говорят, что понятия не имеют, кто он и откуда.
– А камеры наблюдения в том игорном доме имеются?
– Да что вы, господин Гамигин! Какие камеры?! Какое наблюдение?! Эдак хозяева всех посетителей распугают! У нас, господин Гамигин, все на доверии. Исключительно.
– Ну, а получить описание внешности святоши можно?
– Это вам следует с Бумбоксом поговорить. Если надо, я велю его сыскать.
– Отлично, пусть он сегодня вечером, где-то около шести, заглянет к нам в агентство.
– Заметано, господин Гамигин.
– И последний вопрос. – Анс достал из кармана фотографию и показал ее Полутрупу. – Вам, часом, не знакомо это лицо?
Витька внимательно посмотрел на фотографию и покачал головой:
– Нет. Могу только сказать, что это святоша.
– Ну, это мы и сами поняли, – полагая, что все вопросы уже заданы и основная тема нашей встречи исчерпана до дна, я взялся за ложку. – Господа! Предлагаю перейти к трапезе.
Возражений не последовало.
Глупо было спорить с таким предложением.
Глава 13
Из «Дыры» мы вывалились сытые и довольные. Да и на улице распогодилось. Дождь закончился, и солнце снова сияло, будто начищенный советский пятак, рассыпаясь бликами по мокрой листве и траве. А здоровяк-хост услужливо подогнал наш «Хэлл-мобиль» к самому крылечку.
– Интересно, где Виктор раздобыл своего шеф-повара? – спросил Анс, усаживаясь за руль.
Я изобразил удивление.
– А что такое?
– Он безупречен.
На лице Гамигина блаженно-умильное выражение сытого и всем довольного демона, какого я никогда прежде не наблюдал. Похоже, обед у Витьки Полутрупа пронял моего напарника не по-детски.
– У нас впереди еще «Герб старого герцога», – напомнил я.
Гамигин сразу как-то поскучнел.
– Я туда не пойду.
– Чего это вдруг?
– Не прикидывайся, ты сам все прекрасно понимаешь.
Машина тронулась с места.
Ехать нам был меньше пяти минут. И Гамигин не торопился. Вел машину медленно, осторожно, будто опасался чего.
– Не понимаю. Наверное, съел что-то не то за обедом.
– Там будут святоши.
– Я знаю.
– Во-первых, в их компании я буду чувствовать себя некомфортно.
– А ты не отдыхать туда идешь, а работать.
– Во-вторых, тебе одному святоши могут сказать гораздо больше, чем нам двоим.
