— Она себя порезала! Страшно порезала! Быстрее, скорую. — Выкрикиваю ей и возвращаюсь к несчастной самоубийце.
Дальнейшие события проходят в мутном тумане. Мы бежим с Сашкой обратно, она звонит медикам, объясняя сбивчиво, что в данном здании медпункт тоже есть. Но и настоящую скорую тоже вызывает немедля. Она очень быстро приезжает, вот только время идет как в замедленной съемке. Какие-то разговоры, полиция… двое полицейских подходят ко мне и говорят, что придется проехать с ними…
Но более всего меня оглушает крик несостоявшейся самоубийцы:
— Я тебя ненавижу! — выдает она сквозь истерику. И только тут замечаю Багримова, который смотрит почему-то на меня. Мне становится холодно и неуютно от пронизывающего взгляда. Вспоминаю, что на мне лишь бюстгальтер, рубашка, пропитанная кровью, точнее то что от нее осталось, валяется на полу. Обхватываю себя руками, отворачиваюсь.
— Как ты мог бросить меня из‑за этой… шлюхи! Я ведь так тебя любила!
Багримов лишь морщится, а я понимаю, что мне он буквально омерзителен. Как может мужчина довести женщину до такого состояния, а потом лишь морщиться, как от зубной боли? Не переживает, не чувствует свою вину. Подонок! И я не хочу работать на этого подонка.
— Вы должны поехать с нами, — повторяет один из полицейских, в ответ на мой непонимающий чего от меня хотят, взгляд.
— Я… не могу в таком виде, говорю заплетающимся голосом. И тут на мои плечи опускается… пиджак. Меня окутывает ощущение уюта и тепла. Поднимаю голову и вижу взгляд Багримова. В нем… забота?
Офигеть, значит по любовнице он не страдает, а о сотруднице вот проявил… да пошел он!
Сбрасываю пиджак.
— Спасибо не надо!
— Девушка, вам это не помешает, — начинает протестовать женщина-полицейский. — Зачем так грубо?
Отлично! Может меня еще за проявление грубости к бабнику, арестуют? Что не так с этим местом?
— Все нормально, — раздается низкий голос Багримова. — Она просто в шоке. Ей бы в больницу.
— Ненавижу-у! — продолжает кричать жертва, и от ее голоса у меня и правда в глазах темнеет, начинает вести. Чьи-то сильные руки подхватывают меня, не дав упасть.
— Говорю же, шок! Дайте еще носилки! — властный голос. Неужели сам босс подхватил меня на руки? Не может быть, это все безумный сон. Может вообще все сон, я задремала над чертежами и мне снится кошмар?
Но приоткрыв ослабевшие веки снова вижу лицо Багримова, он несет меня куда-то по коридору.
— Оставьте меня в покое, — шепчу едва слышно. — Почему вы?
— Носилок нет, — отрывисто объясняет босс. — Мне нравится все это еще меньше. Так что помолчи.
Снова закрываю глаза, проклиная собственную слабость. Нет, это не первый день на новой работе, а полноценный фильм ужасов…
Глава 3
Кажется, в какой-то момент я отключилась. Прихожу в себя и первые минуты не могу понять где нахожусь. Подскакиваю, сажусь на пластиковой лежанке в машине скорой помощи. Потом постепенно начинаю вспоминать события, начиная с запаха крови — он еще очень сильный, потому что я перепачкана ею, и правда, как персонаж ужастика. Причем кровь почти засохла и от этого чувствую еще большее омерзение. Я не вынесу в таком состоянии еще несколько часов, а если меня отвезут в полицию — так и произойдет… Да и в больнице вряд ли мне сразу предоставят душ и полотенце…
Не решаюсь выйти в полуголом состоянии, лучше подожду пока кто-то из врачей заглянет сюда. А может Сашка одежду какую принесет… Почему обо мне все забыли? Нехорошо конечно так думать — на первом месте жертва… То есть самоубийца, но уверена, она жертва — хамского и потребительского отношения мужчины к женщине. Так, стоп, Виола, не заводись. Не время сейчас впадать в гнев праведный…
Нестерпимо хочется пить, во рту все пересохло. И вот теперь начинаю снова ругать себя. За то что вела себя как идиотка и снова нарывалась на конфликт с боссом. Он мне пиджак предложил, а я…
Но мне все-таки очень повезло, что не отвезли в больницу. Потому что сумочка с ключами — в кабинете. Отвезли бы фиг пойми куда на другой конец Москвы — как потом домой попасть? А вдруг уже увезли и возле больницы стоим? Или в пробке? Но нет — вокруг тишина, и бензином не пахнет. Соскальзываю с лежанки и осторожно приоткываю дверь скорой. Возле нее стоит группа из мужчин и женщин, но ни одного знакомого лица…
— О, пришла в себя. — Довольно говорит мужчина в белом халате. — Я же говорил нет нужды в больницу везти. Просто излишне чувствительный организм…
— Можно я к себе пойду? — спрашиваю безжизненным голосом.
Мои руки все еще в крови и дрожат. Первый день на работе, я и так не ожидала ничего хорошего, но это — из ряда вон.
— Вам надо у полиции разрешения спросить, они показания берут, а вы — главная свидетельница, — отвечает врач. — Точно в больницу не хотите? Как вы себя чувствуете.
— Мне незачем в больницу, просто переволновалась…
— Ладно, тогда справку напишу. Пару дней отгула вам не помешают.
— Не могу. Я тут первый день.
— Ну ничего себе, неповезло как!
— Это точно…
— Справку вот, все равно держите… — протягивает мне лист бумаги, но не решаюсь взять — испачкаю. Да и засунуть мне бумагу совершенно некуда, брюки у меня без карманов, сумка в кабинете…
— У вас нет какого-нибудь халата? — зябко ежусь, понимая, что моя нагота и размазанная по телу кровь привлекают внимание.
— Простите, нет… — отвечает врач. — Справку возьмите.
И я все же беру протянутый документ, осторожно, двумя пальцами. И ругаю себя что не приняла пиджак Багримова. Хотя понимаю, что и сейчас, подойди он ко мне — сделала бы то же самое. А потом бы снова костерила за упрямство…
Тут вижу пробирающуюся ко мне Сашку. В руках подруги большое полотенце.
— Не представляешь как я тебе рада! — вырывается у меня. — Подержи пожалуйста справку. Ты гений! Где полотенце нашла?
— В фитнесе урвала, — объясняет Сашка, заворачивая меня я в махровую ткань и мне сразу становится легче дышать. — Ты как, Виол? Потерпи чутка, сейчас уже все закончится и душ примешь… Нафиг тебе эта справка? — фыркает, читая. — Да тебе Багримов отпуск за такое отвалит!
— Меня, наверное, в полицию заберут. — Игнорирую слова о боссе, но в душе глубоко сомневаюсь, что дождусь от этого мужлана благодарности.
— Не-а, Багримов все решил, сам поехал.
— Она выжила?
— Вроде да…
— Виола Солнцева? — подходит ко мне молоденький полицейский и кладет руку на плечо. — Вы молодец, спасли жизнь Тодоровой. Но возможно, вам тоже надо в больницу. Вас знобит.
— Это нервное. Пройдет. Я даже не знаю, кто эта женщина…
