— Зачем ты это сделала? — голос звучит рассерженно. Ян протягивает руку и берет меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. В глазах мелькают всполохи ярости, хоть и хорошо сдерживаемой. — Поступок ребенка.
— Ты мне противен! Противна твоя жалкая месть, ясно?
Выкрикиваю это потому что хочу, чтобы это было правдой. Хочу испытывать к нему ненависть и отвращение. Ян наклоняет голову и смотрит на мою грудь, подчеркнутую облегающим платьем.
— Я это уже давно понял. Иногда мне кажется, что ты лишь это и способна испытывать. Но мне уже плевать.
— Тогда хватит измываться! Закончи все… побыстрее.
У меня нет сил молить его отпустить меня. Но в душе надеюсь, что он сделает именно это. Поймет, что я в безвыходном положении, пощадит мою гордость. Смею ли просить его об этом? Нет! Не имею ни малейшего права. Но видимо наглая сука намертво впечаталась в мою сущность. Беспринципная и бессовестная, она до сих пор жаждет подчинения.
— Ты сделала это, чтобы поторопить меня? Или решила внести перчинку? Или потому что больше нечего терять? — допытывается Ян. Хотя какая по сути разница?
Никакой. Он и не ждет ответа. Уверен, что одно из озвученных предположений — истина. Не успеваю опомниться, как Ян рывком притягивает меня к себе и впивается поцелуем в губы. Зарывается пальцами в мои волосы, сжимает до боли и тянет на себя. Другой рукой давит мне на спину, постепенно его ладонь сползает вниз, к моим ягодицам. Упираюсь руками в его грудь в безуспешной попытке оттолкнуть и понимаю что ладони начинает покалывать от желания провести по этой сильной груди… ощутить мускулы. Открываю рот чтобы умолять отпустить, не начинать все здесь, ведь за стеклянными дверями, в баре, есть люди и мне невыносимо думать что они пялятся на нас. Что среди них может быть кто-то из знакомых. Но не успеваю ничего сказать — Ян проникает в мой рот языком. Мгновенная реакция — впиваюсь ногтями в его грудь. В ответ он прикусывает мою нижнюю губу, резкая боль и привкус крови шокируют меня. Не могу разобраться что это — внезапно охватившая нас страсть или Ян просто хочет подавить меня превосходящей мужской силой. Но притворства в поцелуе нет — однозначно. По телу, сменяя друг друга, проходят волны тепла и холода, понимаю, что еще немного и потеряю сознание.
Ян отпускает меня так же неожиданно, так что едва не падаю. В последнюю секунду успеваю сконцентрироваться и удержать равновесие.
— Ненавижу тебя! — бросаю в удаляющуюся спину Морозова.
Он даже плечом не повел, продолжил путь к столику, с которого уже убрали десерты. Хочет продолжить чертову пытку? Но оказывается, он подошел лишь забрать свой мобильный. Набирает номер и тихо говорит с кем-то. Спокойный, собранный. Словно то что происходит между нами — в порядке вещей. Рутина. Его не смущает ни пятно на рубашке, ни вкус моей крови! Как он посмел укусить меня? Что еще собирается сделать? Чувствую, что лицо мокрое. Я плачу? Только не это! Представляю какой жалкой я ему сейчас кажусь! Я должна во что бы то ни стало сохранить образ холодной, уверенной в себе, смелой женщины, Но взглянув в одно из зеркал вижу лишь раскрасневшейся, растрепанной девицей, которую только что поцеловали и одновременно напугали до чертиков…
Я не возвращаюсь к столику. Застыла возле лестницы, ведущей на второй этаж. Закончив разговор Ян подходит ко мне.
— Ты готова? Успокоилась?
Молчу, не знаю что ответить, хочется сказать что-то очень грязное, грубое, но не могу придумать подходящих слов.
— Хорошо, пойдем.
Предлагаю жестом ему следовать первым. Иду за ним. Он толкает дверь в номер. Огромная постель притягивает взгляд, кажется, я краснею. И тут же усмехаюсь — краснеющая проститутка, что может быть тупее. Беру себя в руки, главное не показать какая я на самом деле запуганная и жалкая. Последние месяцы моя жизнь превратилась в настоящий кошмар откуда нет выхода. Но я не хочу жаловаться и просить милостыню. Умру, если придется, но не буду молить о пощаде. Поэтому, делаю шаг навстречу Яну, встаю на цыпочки и тянусь в его губам, целую со всем рвением на которое способна, чуть кусаю за нижнюю губу, возвращая боль. Пусть и у него останется отметина от меня. Его губы невероятно приятны, мне нравится целовать их, дух захватывает от ощущений. Не хочется отрываться, но Ян неожиданно перехватывает инициативу и толкает меня на постель, хватает за шею.
— Ты можешь сколько угодно стервозничать вне постели, но в ней — командую только я, хрипит мне в лицо.
Начинаю дрожать от этой манеры, брутальной и одновременно чувственной. И вдруг накатывает острая тоска. Он был моим так долго, а я не замечала, не хотела. Он стал роскошным мужиком — ни одна не пройдет мимо… Но все на что могу теперь рассчитывать — это быть его игрушкой.
Глава 3
— Мне нравится это странное сочетание в тебе, — неожиданно говорит Ян. И берет меня за руку. Подносит к губам и целует. Это самое неожиданное, что он мог сделать, начинаю еще сильнее дрожать от такой простой, но такой цепляющей до боли ласки.
— Какое? — выдыхаю вопрос едва слышно.
— У тебя руки ледяные, трясешься как осиновый лист. А в глазах — стерва плещется, так и жаждет укусить побольнее. Что ты такое, Рита? Почему ты не можешь быть простой?
Его вопросы вызывают острую тоску, которая разливается ядом внутри. Зачем он спрашивает? Чтобы месть была максимально полной? Желает увидеть мои слабости, чтобы я растеклась жалкой лужей у его ног, просила пощады, молила? Такая сатисфакция его удовлетворит? Или он в любом случае поимеет меня физически? Но я не могу озвучить эти вопросы, нет сил произнести это вслух. Боль раздавила меня. Боль и тоска по этому красивому мужчине, который мог быть моим… но теперь недоступен как звездное небо.
— Может все-таки сначала исповедь? — неожиданно предлагает Ян, словно прочитал мои мысли. — Кто знает, вдруг разжалобишь и я тебя отпущу.
— Оставь себе свои жалкие подачки, — бросаю резко прежде чем успеваю подумать. Ногтями впиваюсь в ладони. Я — безнадежная идиотка. Что если он дает мне шанс?
Или играет как кот с мышью. Наслаждается унижением и хочет продлить подольше.
— Понял, тебе в кайф строить из себя распятую на кресте мученицу. Новая любимая роль. Да, помню ты мечтала стать актрисой. Хотя здесь то зачем, нет свидетелей, а на меня не действует.
Ян отстраняется от меня, подходит к низкому стеклянному столику на котором стоит ведерко с торчащей из него бутылкой шампанского. Приготовил чтобы отпраздновать? От этой мысли рот наполняется горечью.
Ян замечает мой взгляд, наполняет бокал, салютует мне.
— Тебе налить?
— Ты уже не боишься, что меня развезет? — спрашиваю ехидно.
— Ты слишком зажата, это тоже не в плюс, — усмехается уголками губ. Почему я не замечала раньше какая у него красивая улыбка? Видела только очки, только прыщи и лохматые волосы. Почему я всегда была такой придирчивой к мелочам и не видела сути? Только сейчас понимаю — как бы грубо не вел себя Ян, вокруг него — аура хорошего парня. Он точно не из тех, кто может сделать женщине больно. Уж точно не ради собственного удовольствия?
