— Лекса! Лекса!
Пока я с ужасом смотрела на ее рот, она закрыла глаза и отключилась. Нет! Нет! Она не могла умереть! Не сейчас! Не так! Не рядом со мной! Да и без меня! Она не может. Слезы вовсю застилали глаза, и я, слабо соображая, что делаю, стучала ее по щекам и груди.
— Лекса, милая моя, хорошая. Не шути так со мной, открой глаза, слышишь? Открой глаза, я тебе говорю! Хватит! Очнись! Ну же!
Лекса, как же я без твоих шуток, как же я без тебя, как же Николай Александрович, не подводи его… — Мой голос с крика и визга скатился до шепота и каких-то бессвязных причитаний.
Я не замечала, ничего вокруг и не чувствовала больше ничего, даже боль в животе была какой-то несущественной.
— Яна! Яна, — словно через вату, послышался голос Игната.
Он прижимал меня к себе со спины, надо же, а я даже не почувствовала тепло его рук.
— Помощь едет, Яна, успокойся, тебе нельзя волноваться, иначе…
Яна? Почему так мокро…
Я растерянно посмотрела вниз на бетон, на котором сидела и по которому сейчас водил рукой Игнат. Там была лужа не из крови, а из простой прозрачной жидкости.
— Кажется, у меня отошли воды, — отстраненно произнесла я.
— Что?
— Не кричи, пожалуйста, — всхлипнула, я не могла смотреть на бездыханное тело Лексы и пыталась нащупать пульс, а крики Игната мне очень мешали. — Ты вызвал помощь? — Он кивнул, а я отметила, что ко мне начало возвращаться рациональное мышление.
Пульс еле слышный, но был.
В следующий момент я вскрикнула от скручивающей боли.
— Игнат, у меня отошли воды! Совсем недавно, а схватки уже с час где-то.
Игнат подал мне руку и, опираясь на нее, я приподнялась, рассеянно глядя на внезапно появившихся на крыше волков, которые аккуратно перекладывали Лексу на носилки.
— Мари, у нее отошли воды и схватки уже час, да, хорошо, едем.
Да не переживаю я. Спокоен! — Игнат скинул телефон и выругался в сторону.
— Спокоен, твою мать… Яна, пошли, моя хорошая, тебе нужно в больницу.
— А Лекса?
— Ее тоже повезли в больницу, поехали и мы.
Я кивнула и зашагала вслед за мужем, опираясь на его руку и тихо всхлипывая, чувствуя боль схваток, которые стали значительно дольше, чаще и болезненнее.
Неужели я совсем скоро увижу своих малышей? Луна, пожалуйста, пусть Лекса выживет, и день появления на свет моих малышек не ознаменуется ее гибелью. Пожалуйста. Пожалуйста. Всю дорогу до больницы я молилась, первый раз в жизни молилась луне, которой поклонялись оборотни.
Глава 44. Игнат
Я ехал к дому Лексы, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. По пути позвонил паре ребят и для перестраховки отправил их по тому же адресу.
Как же я оказался прав. Дверь в квартиру Назимовой была не заперта, иначе бы выломал к чертям собачьим. В помещении стояла гробовая тишина, и я понял, что они опять наверху.
Ожидавшая меня на крыше картина была самой что ни на есть неожиданной. Яна плакала навзрыд и что-то причитала себе под нос, а рядом с ней лежала Лекса.
И опять кровь. Второй раз я находил Яну, и второй раз она вся в крови. Состояние у нее было, мягко говоря, неадекватное, она даже не заметила, как я появился. Перед ней было только бездыханное тело Лексы, которое она трясла и даже пыталась обнять, несмотря на большой живот, значительно ей мешающий.
Я вызвал наших дежурных врачей и почти не переживал; стоило мне только в самом начале увидеть здоровую Яну, как пружина, натягивающаяся внутри меня испарилась. Просто бахнула, а я вздохнул с облегчением, но ненадолго. Опустившись рядом с ней и попытавшись привлечь жену к себе, угодил туфлями в лужу, состоящую из прозрачной жидкости. Вот тогда-то паника родилась во мне заново. Чувство тревоги пошло на второй круг, взяло меня в свои тиски и не отпускало.
Дыша через раз, позвонил Мари и, пытаясь следовать ее указаниям, еле оторвал Яну от Лексы. Как ни странно, как только приехали врачи, Яна сразу же успокоилась и стала задумчива.
Мы ехали в роддом молча, делая вид, что ничего не происходит.
Правда, мне это давалось тяжело, особенно когда слышал ее тихие постанывания при каждой схватке и видел, как искажается в судороге ее лицо от накатывающей боли.
— Где Мари? — спросил у оборотня, встречавшего нас в родильном центре.
— Игнат Маркович, Мария мне звонила и просила позаботиться о Яне Олеговне, пока она не приедет. Пойдемте. — Врач было направился к моей жене, но, заметив, как я оскалился, остался стоять на месте и указал рукой нужное направление. — Роженицу нужно подготовить, и вам, Игнат Маркович, тоже нужно переодеться, если вы хотите быть рядом с женой.
— Что за глупые вопросы, конечно, хочу.
К нам подбежала молоденькая девочка, человек, забрала верхнюю одежду и убежала без следа. Поднявшись на второй этаж, этот отчаянный волк опять попытался увести мою жену.
— Лена, Катя! — прокричал он. — Где вообще кто-нибудь?
В коридор сразу выбежали испуганные девушки.
— Проводите нашего бету переодеться и умыться, — и опять попытался потянуть Яну на себя, — да отпустите вы ее, Игнат Маркович! — вскрикнул он и тут же поспешил успокоиться. — Вы же ей хуже делаете, как вы не понимаете? Ее надо подготовить перед родзалом, а времени и так нет.
Скрипя зубами и с тревожным сердцем отпустил Яну, которая перестала воспринимать происходящее. Как кукла, шла, куда скажут, делала, что скажут и тихонько охала, прикрывая глаза при каждой схватке.
Следующие двадцать минут тянулись для меня словно целая вечность. Молоденькие девочки, между прочим, волчицы (отметил это краем сознания), провели меня по коридорам в совершенно другое помещение. Никогда в жизни мое внимание не было таким рассеянным, я даже не запомнил дорогу и вряд ли мог найти обратный путь.
— Игнат, — навстречу вышла Мари, одетая в больничную форму, — успокойся, все хорошо.
— Мари, не заговаривай мне зубы, где Яна?
— Я уже посмотрела ее, раскрытие семь пальцев, так что если пойдет с такой же скоростью, то скоро родим. А ты сиди здесь. Нечего тебе там делать.
— Ты издеваешься? — Но, посмотрев на ее воинственное выражение лица, понял, что она не шутит. — Еще запри меня, — усмехнулся.
— Так и сделаем, если надо будет, разрешение Николая Александровича имеется.
Твою ж мать, его приказов только не хватало! Саданул кулаком о стену и попытался сосчитать хотя бы до пяти, чтобы успокоиться.
— Точно все в порядке? У нее же очень маленький срок.
— Маленький, но тридцать первая неделя для двойни не так уж и необычно, возможно, Яне будет даже проще. Знаешь же, что волчата всегда появляются на свет крупнее, чем человеческие дети. Так что за малышей не переживай, все жизненно важные органы у них уже сформированы, и вес, судя по последнему УЗИ, достаточный.
