– Валяй.
Уэлан выкрикнул команды, и на чердак быстро подняли складную лестницу. Уорд запустила на чердак не всех полицейских – только пятерых, из опасения вызвать новое обрушение. Ей ужасно не хотелось оставлять меня наверху, но я переубедил ее: ведь у меня единственного имелось медицинское образование, и оно могло пригодиться до прибытия «Скорой».
За всей этой суетой как-то забылось, из-за чего мы все сюда попали. Тело мертвой женщины и ее нерожденного ребенка переместили подальше от провала, чтобы наша возня поблизости не нанесла им ущерба. По моей просьбе полицейские принесли еще кусок полиэтилена, и пока Уэлан с помощью еще одного полисмена устанавливал стремянку в провал, я накрыл им мумифицированное тело. Пластик мог защитить его от дальнейшего загрязнения пылью и волокнами стекловаты. Впрочем, я отдавал себе отчет в том, что это не единственная причина, по которой мне хотелось укрыть его. Мертвая женщина пролежала здесь бог знает сколько времени.
Мне казалось неправильным оставить ее без внимания хотя бы теперь.
К моей досаде, Уорд заставила меня отойти подальше, пока Уэлан опускал стремянку, стараясь при этом не потревожить обломков, засыпавших патологоанатома. Прожектора переставили так, чтобы они были направлены вниз. Теперь они освещали груду досок и утеплителя, под которой лежал Конрад, но все остальное скрывалось в темноте.
Вместо того чтобы опереть верх стремянки на ненадежную кромку провала, Уэлан прислонил ее к стропилам и привязал к балке куском нейлонового шнура. Потом подергал, проверяя крепление, и поставил ногу на ступеньку.
– Осторожнее, Джек! – предостерегла его Уорд.
– Это все равно что окна мыть! – откликнулся он и принялся спускаться.
Алюминиевая стремянка шаталась и ритмично поскрипывала, но через несколько секунд застыла: Уэлан добрался до дня. С места, где я стоял, его не было видно, но слышал я его хорошо.
– Так, спустился. Попробую убрать с него весь этот мусор…
Уэлан крякнул, затем снизу послышался стук. Новое облачко пыли поднялось из провала: инспектор освобождал профессора из-под обломков.
– Вот так-то лучше. – Судя по голосу, он запыхался. – Профессор здорово приложился. Пульс прощупывается, однако вид у него неважнецкий. Одна нога, вероятно, сломана, и… черт, здесь полно кровищи.
– Откуда? – крикнул я. – Артериальная?
– Не знаю. Не пойму, откуда она сочится. Может, из ноги, но она подвернута, и я боюсь его трогать. Слышите, мэм, если мы не справимся с этим быстро, то можем потерять его.
Я повернулся к Уорд:
– Позвольте мне? Я бы…
Она отмахнулась от меня.
– Нам нужно попасть туда, Джек. Ты видишь дверь или выход?
– Подождите… Все это похоже на небольшую палату. Несколько коек и еще какой-то мусор, но двери нет.
– Но должна же она быть где-то!
– Тут перегородку кирпичную выложили, и…
Что-то лязгнуло.
– Джек? Джек! Ты в порядке?
Прошло несколько секунд, прежде чем Уэлан отозвался:
– Да, я просто… уронил фонарик.
Уорд облегченно вздохнула.
– Чтоб тебя, Джек, что за шуточки!
– Извините, мэм. Это все койки. – В его голосе звучало напряжение. – На них люди.
Глава 4
Уорд ужасно не хотелось отпускать меня вниз к Уэлану.
– Я не желаю больше рисковать никем, пока не пойму, с чем мы столкнулись.
– Мы знаем, с чем столкнулся Конрад. Он умрет от потери крови, если мы ее не остановим.
– «Скорая» и пожарные будут здесь через пять минут…
– А у него, наверное, и этого времени нет. Я могу, по крайней мере, попытаться остановить кровотечение до их приезда!
– Джек знает приемы оказания первой…
– А я дипломированный врач! И если вы боитесь, что я затопчу улики на месте преступления…
– Это не так, и вы это сами знаете!
– Тогда разрешите мне спуститься!
Уорд вскинула голову:
– Господи! Ладно, только, бога ради, будьте осторожны!
Я не стал ждать, пока она передумает. Осторожно поставив ногу на перекладину, я перенес на нее вес и начал спускаться. Стремянка скрипела и качалась, но я даже не замечал этого. Уэлан придерживал ее снизу, пока я не оказался на полу.
– Осторожно!
Лучи прожекторов били сверху, однако освещали только маленький пятачок пола вокруг нас. Все остальное скрывалось во мраке. Уэлан пригнулся над грудой обломков, светя фонарем на Конрада. Инспектор успел освободить его от досок и штукатурки – хорошо еще, что не кирпичей, – и профессор лежал словно в гнезде из кусков утеплителя. Лицо, белое от штукатурной пыли, было безжизненным, и на нем темными пятнами поблескивала кровь. Он не приходил в сознание, и его дыхание мне не понравилось. Нижняя часть тела находилась в луже крови, в которой плавали хлопья утеплителя. Кровь сочилась из ноги, на которой он лежал, и осмотреть рану можно было, только повернув его. Теперь я понимал, почему Уэлан не хотел трогать Конрада. После такого падения профессор запросто мог повредить позвоночник, а по прерывистому дыханию я заподозрил, что по меньшей мере одно ребро проткнуло ему легкое. Помочь с этим я ему не сумел бы, но мог по меньшей мере постараться сохранить Конраду жизнь до прибытия полноценной помощи.
– Держите его крепко, если он вдруг начнет дергаться, – сказал я Уэлану и осторожно, стараясь не потревожить туловища, подсунул руку под травмированную ногу.
Трогая ногу в том месте, откуда, как мне казалось, текла кровь, я надеялся, что не нащупаю там торчащего обломка кости. Если бы причиной кровотечения было что-нибудь вроде этого, я мало чем смог бы ему помочь – особенно если кость порвала бы одну из артерий. В таком случае Конрад мог бы умереть еще до приезда «Скорой».
Однако никаких острых осколков кости, которых я так боялся, не обнаружилось. Вместо них сквозь тонкую резину перчаток я нащупал рваную дырку в комбинезоне и штанах – на бедре, теплую от сочившейся из-под нее крови. Вероятно, падая, профессор зацепился за гвоздь или острый обломок доски. Плохо, конечно, но все-таки не артерия.
– Приготовьтесь! – сказал я Уэлану. – Сейчас буду зажимать.
Перчатки у меня были уже далеко не стерильными, однако с телом убитой на чердаке не контактировали. И из всех рисков, угрожавших сейчас профессору, инфекция была едва ли не меньшим. Я с силой сжал Конраду ногу. Он негромко застонал и сделал попытку пошевелиться.
– Держите крепко! – скомандовал я, и Уэлан плотно прижал раненого к полу всем весом своего тела.
– Что происходит? – донесся до нас голос Уорд. – Он в порядке?
– А «Скорая» далеко еще? – отозвался я.
