— Привет, близняшки! — из воды вынырнули русалки и помахали нам хвостами.
— Привет, близняшки! — хором отозвались мы с Лией, и все вчетвером захохотали.
Как дети воды ни пытались затащить нас в воду, им это не удалось. Мы сели на обрыв, лишь немного опустив ноги в воду, а русалки лежали на мелководье, подставляя свои хвосты солнцу. Мы рассказывали о своих приключениях в академии, а они в нужном месте выдавали подходящие эмоции. Затем, я рассказала о выходке Арона, Лия, как и я, предположила, что он ревнует, а русалки призадумались.
— А кто этот Алекс по расе? — спросила одна из сестёр.
— Человек. Наверное. Я не спрашивала, — задумчиво ответила я.
— Спроси, а потом нам расскажешь, — предложила русалка.
— Хорошо.
Мы разговаривали недолго. Нужно было возвращаться в академию. Мне предстоял разговор с Алексом, но если быть честной — я соскучилась и просто хотела его видеть.
Не успела я дойти до женского крыла, как столкнулась с Алексом.
— Привет, — робко поздоровалась я.
— Привет. Где ты пропадала? — глаза его лучились нежностью и заставляли меня таять перед ним. Лия всё поняла без слов, коротко попрощалась и ушла.
— В теплицах весь день была, — заправляя прядь за ухо, тихо сказала я. Почему-то было неловко. — Может, прогуляемся? — предложила я, чтобы не стоять на месте.
— А вчера? Я хотел встретиться, — немного с укором спросил он.
— Директор вызывала, — пришлось рассказать ему о маленьком происшествии. Он всё понял и лишних вопросов не задавал. Мы просто беседовали ни о чем. Я смеялась над его шутками, и мне было так легко. Ну как он может обманывать? Он такой открытый и искренний, не то, что Арон.
— Ты уже видела пегасов? — прервал мои размышления парень.
— Нет.
— Хочешь покажу? — Алекс улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках.
— Конечно, хочу! — обрадовалась я и даже захлопала в ладоши. Парень повёл меня к конюшням.
Два длинных здания друг напротив друга и были конюшнями. Вход посередине, а позади зданий была загородка для выгула.
— Идём, — потащил меня Алекс в одну из широких дверей.
— А можно? — мне было страшно, ещё одного наказания я не хотела.
— Конечно. Мы же не будем летать, просто посмотрим, — заверил меня Алекс.
В конюшне никого не было, в стойлах, громко цокая копытами, стояли пегасы разных расцветок. Я подошла к ближайшей лошадке, черный как смоль конь всхрапнул, немного напугав меня, а я была словно заворожённая, не могла оторвать взгляд от его черных глаз. В них было столько разума, сложилось ощущение, что он видит меня насквозь. Я, повинуясь неведомой силе, протянула руку сквозь железные прутья. Алекс что-то говорил, может даже кричал, но я не обращала внимания на него, всё было отдано большому, красивому, гордому пегасу. Я коснулась его морды. Шерсть была такой мягкой, что хотелось потереться щекой о неё. Пегас переступил с ноги на ногу, чем напугал меня и заставил одёрнуть руку. Наваждение спало словно пелена.
— Он прекрасен, — обернулась к Алексу, но на нём лица не было.
— Ты что делаешь? Я же сказал, что его нельзя трогать! — накинулся на меня он.
— Я не слышала, — меня охватывало удивление. Он же стоял в метре от меня.
— Он позволил себя погладить, — ни к кому не обращаясь, сказал Алекс.
— Он сам попросил, кажется. Не знаю, как объяснить, но я чувствовала, что должна его погладить, — попыталась объяснить я свои чувства.
— Ива, — парень за плечи развернул меня к себе и посмотрел в глаза. — Это самец.
— И что? — не понимала, к чему он ведёт.
— А то, что они не подпускают к себе никого. Они вольны и никто не имеет власти над ними, никто не может к ним прикоснуться, даже конюхи, — быстро объяснял парень.
— А что будет? — всё еще не понимала я.
— Смерть, — шепнул он и отвернулся. Я стояла столбом, переваривая информацию.
— Почему тогда я жива?
— Не знаю. Надо будет спросить, — задумчиво протянул он.
— Постой, а если он волен, то почему стоит взаперти? И кто его моет и кормит? — сам чёрт ногу сломит в этом странном мире.
— Он так хочет. Он может уйти в любое время. Летает, где хочет, и купается, где вздумается. Даже в королевском бассейне может, и никто не вправе его выгнать. Стоит ему покинуть конюшни, как рабочие тут же их чистят и наполняют кормушки едой.
Словно в подтверждение своих слов, пегас прошел сквозь дверь и оказался перед нами. Я не смогла сдержать восхищенного "Вау!". Пегас всхрапнул и расправил свои крылья. Они переливались сияющим блеском и были так красивы, что ни в сказке сказать, ни пером описать, ни фотоаппаратом передать. Огромные и сильные. Он слегка ими взмахнул, и все пегасы в конюшне заржали. Рука потянулась к ним, хотелось коснуться этих перьев. Алекс одёрнул меня, но я снова поддалась порыву и коснулась их, мягко стала перебирать длинные маховые перья, но и маленькие не оставила без внимания, затем стала поглаживать его по спине, мышцы рябью пошли под кожей от удовольствия, я почесала лопатку, и пегас, наслаждаясь, прикрыл глаза.
"Как же тебя зовут?" — подумалось мне.
"Равэн" — представился пегас. Его величественный голос был не менее прекрасен. Сказать, что я была удивлена, значит ничего не сказать. Рука так и зависла в воздухе.
"Не останавливайся".
Я спохватилась и снова стала поглаживать его.
"Хочешь полетать?"
— Эээ… Н-нет. Я боюсь, — вслух сказала я.
— Чего? — спросил позабытый мною Алекс.
— Летать. Равэн предложил, — пояснила я, всё еще не в силах оторваться.
— Он говорил с тобой? — выдохнув и округлив глаза, спросил он.
— Ты же слышал, — удивленно моргнула я и всмотрелась в лицо Алекса, в надежде на шутку.
— Нет.
"Нет", — одновременно раздалось со стороны Алекса от Равэна. — "Меня слышишь только ты", — пояснил пегас.
— Почему? — я была не в силах переварить ситуацию.
"Я так хочу", — гордо ответил он. — "Если ты отказываешься летать, то я не намерен лишать себя такого удовольствия. До встречи" — пегас вышел на улицу разбежался, расправил свои крылья и взлетел, а я стояла, открыв рот.
— Что он говорил? — спросил Алекс, смотря на то место, где только что был Равэн.
— Представился и предложил полетать. Потом сказал, что хочет говорить только со мной и попрощался, — не тая ничего, рассказала я.
— Это невероятно! — выдохнул он. — Идем в академию, уже темнеет.
Обратно мы шли молча, держась за руки и пытаясь дать логичное объяснение случившемуся.
