– Я перестала проверять помощников, потому что большая их часть бежала откуда-то с Земли, и почти у всех в прошлом было нечто такое, о чем я не хотела ничего знать. Но в случае техников мне нужна полная информация, так что я запустила проверку.
– Тогда в чем проблема? – Аманда демонстративно сложила руки на груди. – Мне только двадцать один. Я ничего не сделала.
– Не совсем так. У тебя были родственники на «Ностромо».
– Да, моя мать пропала без вести вместе со всей командой. Что с того? Как уже сказано, сама я не сделала ничего, что не прошло бы проверку.
Конечно, в ее детстве случилось происшествие-другое, но «Вейланд-Ютани» удалили эти записи.
– Ты – нет, – сказала Мендес. – А вот твой отчим…
– Вот дерьмо, – глубокий вздох прозвучал почти как рычание. – Послушайте, я ничего не могу поделать с тем, что творил мой отчим, и в любом случае, какое это имеет значение?
– Это часть характеристики.
– И какое отношение его характер имеет ко мне?
Мендес взглянула на планшет.
– Согласно записям, Пол Картер гостит у Королевской канадской конной полиции вот уже два года и задержится еще на столько же, если только не выйдет по досрочному.
– Не выйдет, – заверила Аманда. – Он думает, что комиссия по рассмотрению досрочного освобождения состоит из идиотов и имеет привычку им это высказывать.
– И снова дурной нрав, – Мендес покачала головой. Ее это, похоже, забавляло. – Надо сказать, Рипли, я даже и не подозревала, что конники еще существуют.
Аманда кивнула.
– Севернее сорок девятой параллели они заправляют всем, что не находится непосредственно в городе. Включая Анмор – это к северо-востоку от Ванкувера. А еще они терпеть не могут, когда их называют конниками. Мой отчим испытал это на собственной шкуре.
– Его посадили в тюрьму за то, что он назвал их конниками?
– Нет, за то, что он избил нескольких полицейских. Правда, это было после того, как они попросили не называть их так. Мой отчим к просьбе не прислушался.
– Потому что был пьян?
– Это официальная причина, – Аманда пожала плечами. – Умение слушать никогда не относилось к его сильным сторонам. В любом случае это произошло в ту ночь, когда мне исполнилось восемнадцать, и напился он из страха, что теперь придется искать работу. Отчим повредил спину, когда мне было шестнадцать, и я бросила школу, чтобы мы не умерли с голоду.
Мендес потерла подбородок и кивнула.
– И в восемнадцать ты уже не обязана была с ним жить.
– Ага. Я и не стала. Они арестовали его в квартире, и я даже не могла войти, потому что она технически стала местом преступления. Так что я ушла, не оглядываясь. Поздравляю, теперь вы в курсе моей убогой семейной жизни.
– Ее части, – Мендес снова посмотрела на пад. – Еще тут записано, сколько ты тратишь компьютерного времени.
Аманда возмущенно вскочила.
– А это вас каким боком касается?
– Никаким, если речь о помощнике. Но я уже говорила, что собиралась сделать тебя ремонтником, так что мне интересно, что ты там пытаешься найти.
– Все еще не понимаю, какое вам до этого дело. Разве что вы действительно собираетесь повысить меня до техника.
Мендес поморщилась.
– К сожалению, не могу. Прости, Рипли, но ты не закончила училище. Тебе повезло, что получила хотя бы работу помощника.
– Прекрасно, – Аманда уселась на стул и уставилась в пол.
– Слушай, Рипли, если бы мне решать, то я бы тебя взяла, не раздумывая. Ушел не только Цистернино, я лишилась и Яблонски.
– Но ведь это твое решение. Ты – босс.
– Все не так просто, – Мендес покачала головой. – Помнишь Анзовин?
Аманда нахмурилась, размышляя, потом вспомнила.
– Она ушла как раз после того, как я начала здесь работать.
– Не ушла. Мне пришлось ее уволить, потому что у нее не оказалось сертификатов, и эти ублюдки из «Вейланд-Ютани» обещали нас засудить, если мы ее не уволим – причем с возвратом заработка. Мне тогда крепко досталось.
– Ладно, фиг с ним. Мы меня повышаете, или как? – спросила Аманда, уже зная ответ. Ей хотелось, чтобы Мендес сказала это вслух.
– Боюсь, нет, – прежде, чем Аманда успела ответить, женщина продолжила: – Однако кое-что для тебя я сделать могу.
– Да ну? – с сарказмом поинтересовалась Аманда. Верилось в это с трудом, а терять ей теперь было нечего.
– Полагаю, что компьютерное время ты тратишь на то, чтобы выяснить что-нибудь о «Ностромо».
Аманда вздохнула.
– Моя мать пропала десять лет назад, и мне чертовски хотелось бы ее найти.
Мендес улыбнулась. Аманда никогда не видела, как улыбается Флора Мендес, и пришла к выводу, что зрелище это не особенно приятное. Улыбка просто не подходила к этому лицу.
– Конкретно сейчас о «Ностромо» у меня для тебя ничего нет, но… скажем так, когда ты занимаешься аварийным ремонтом, информация сама тебя находит. Я буду посматривать, не появится ли чего-нибудь, связанного с «Ностромо», и в случае чего дам тебе знать.
Если Мендес пыталась подсластить невозможность повышения, получалось у нее ужасно. За последние десять лет Аманда много раз натыкалась на «что-либо, связанное с “Ностромо”». Каждый раз это либо оборачивалось попыткой вытянуть из нее деньги, либо полученная информация оказывалась уже известной, ненужной или такой, которую Аманда никак не могла использовать.
И все же это было лучше, чем ничего.
– Хорошо. Я могу идти?
– С этого момента ты работаешь в паре с Джин.
– Да без разницы.
Работать с Джин оказалось не так плохо, как с прочими, потому что она на самом деле прислушивалась к советам Аманды. Это длилось месяц, а потом Аманде пришло сообщение, что их вызывают для починки лунного вездехода.
Джин так и не появилась.
Аманда починила вездеход сама.
Лунными вездеходами владела «Цзяоян Энтерпрайзиз» – звучное имя для компании, состоявшей из Цзяо Ян и трех ее подчиненных. Компания давала вездеходы в аренду людям, работавшим на поверхности Луны за пределами защитного купола базы. За работой Аманды наблюдала сама Ян.
– Благодарю, – сказала она, когда починка была закончена. – Ты новенькая?
– Вроде того.
– Счет пришлете, как обычно?
– Э… да, – неуверенно ответила Аманда.
Об этом она ничего не знала, поскольку никогда прежде не занималась бумажной работой. Так что, вернувшись, она направилась прямиком к Мендес.
– Где Джин? – поинтересовалась начальница, подняв взгляд от планшета.
