– А я, когда о брачных притязаниях услышала, сначала подумала, что ты опасаешься моей беременности, – невпопад шепнула в темноту.
И снова грустный вздох. А потом смех… с оттенком горечи.
– Если б я мог, но камень тебя оберегал. Это ведь тоже стало бы способом увести тебя насильно. – Показалось, что карангарец резко и гневно рубанул воздух рукой. – Оставалось лишь надеяться, что смогу привлечь твое внимание, заинтересовать, очаровать… А уж как я был счастлив, услышав твой шепот подруге на самой первой лекции. О! Тогда я впервые обрел надежду…
Чувствуя, что краснею, перебила:
– Ты во всем давил на меня! И самообороной дожимал, фактически принудил к отношениям! Да и потом времени думать мне не оставлял.
– Так и хотел, надеялся, что ты добровольно под видом отдыха согласишься полететь к нам. Обратно я бы тебя не вернул, да и брачные претензии вынужденно удовлетворили бы. И камень на своей территории нашел бы способ сорвать. – И сейчас он был честен!
– Так вот почему маран Карангара согласился преподавать в нашей Лунной академии, – просто подтвердила я вслух очевидный факт, уставившись на мужчину с изрядной долей изумления.
– Согласился?! – Снова его злой смех. – Я их принудил меня взять! Едва нашел тебя там. Да я бы на все пошел, чтобы подобраться к своей рыженькой…
Я вновь поперхнулась воздухом, перестав дышать, столько силы и страсти было в его словах. И тут же подсознательно уцепилась за фразу, вдумавшись в ее смысл.
«На все пошел», – сказал он. Он и пошел… О чем я думаю?!
Я тут лежу, утопаю в слезах и радости от того, что все прояснилось, что теперь могу убедиться в его чувствах ко мне, а он… он остается все тем же убийцей землян! Мысль с эффектом ледяного душа…
– А те двое других преподавателей академии, карангарцы, они – шпионы? – Подозрение давно жило в подсознании, или мне об этом сказал кто-то из наших военных?..
– Возможно что-то в этом роде, – немного озадаченный, но явно правдивый ответ. – И не то чтобы они шпионили, скорее уж просто информировали о текущем положении дел землян.
Получается, подготовка к моему похищению не мешала Муэну готовиться к войне с Землей! И он спокойно рассуждает об этом…
Кажется, именно в этот миг я окончательно поверила земным новостям, странному мутному воспоминанию о разговоре с Миленой. Как бы ни было велико его желание обрести свою пару, он продолжал оставаться мараном карангарцев. И руководил их действиями.
– Муэн, – опираясь на локоть, я чуть приподнялась над кроватью и решительно заявила, отчаянно всматриваясь в мужчину, – я не могу принять твоей правды. – Не могла не заявить! Я женщина, а та, кто несет в себе основу жизни, не сможет понять и простить того, кто ее отнимает, не забудет лиц других матерей, лишившихся детей. Даже в ущерб собственному счастью. – Я очень сожалею о том, что случилось. Искренне! Но я не признаю тебя мужем.
Всё.
Слова сказаны, и неважно, какой болью отдается в душе решение. Неважно, что оно спонтанно. Неважно, что я сама не смогу с ним жить. Видимо, пришло мое время нести крест нашего непостижимого объединения. И я должна хотя бы его озвучить… не знаю, смогу ли следовать ему.
С глухим рычащим стоном Муэн уронил голову на краешек кровати, коснувшись волосами моего плеча. Я инстинктивно шарахнулась к стене, но стремительная рука, обхватившая мою руку, удержала на месте.
– С момента первого прикосновения там, у врат, – голос его звучал глухо, скрытый матрасом, и яростно, – ты меня предаешь. Не пошла за мной тогда, обрекла меня на чудовищные муки, убежала с учебной базы, не предупредив, не приняла моих брачных претензий, хотела ударить в спину и вот сейчас, после всех пояснений, вопреки собственным ощущениям ответила отказом. И знаешь, – он резко вскинул голову и прожег меня пылающим алым, устрашающим в этом сумраке взглядом, – мне уже безразлично твое мнение! Мне кажется, что я выстрадал право на тебя. Оно у меня есть. В конце концов, право силы и принадлежности. Я уже сказал тебе, что отныне и навсегда – ты моя, мы не расстанемся!
Меня ошеломили ярость и мощь, звучавшие в его голосе. Оцепенело вглядываясь в темный силуэт, скорее ощутила, чем увидела, как мужчина резко встал и на миг отстранился. Легкий шорох, и вот я уже чувствовала горячее тело Муэна, притискивающее меня к кровати.
– Теперь у меня будет семья, – убежденно шепнул он мне на ухо, – я уже не отступлю.
И снова наши ладони переплелись в безмолвном противостоянии борьбы, тела напряженно замерли, всей поверхностью кожи осязая друг друга, губы встретились, целуя и кусая одновременно, избавляя от напряжения и даря мир. Мир моей душе, которая рада была этой борьбе. Ведь она давала мне шанс оправдаться перед собой за те желания и потребность, что ощущались сейчас в ней.
Муэн не дал мне и шанса ускользнуть. Просто сдавил руками в объятиях, захватил мой рот своими губами и… безумно, как-то отчаянно крепко прижал меня к себе, вжимая в собственное тело.
– Нола… – на миг оторвавшись от моих губ, припал поцелуем к плечу.
Этого оказалось достаточно, чтобы все мои недавние решения истаяли как дым, а сердце преисполнилось нежности. Не в силах ее сдерживать, замирая от любви и неуверенности, я потянулась навстречу, уже сама обнимая Муэна.
Неодолимо… Нет сил, что могут удержать нас вдали друг от друга.
Когда наступил сладчайший миг слабости и удовлетворения, мы стиснули друг друга в объятиях, наслаждаясь мгновением абсолютного единения, продлевая его…
Потом долго лежали, не разрывая связи тел и слушая сердца друг друга. Мое заходилось в ошалелом беге, карангарское замедленно отсчитывало удары.
– Не плачь, – молящий шепот и ощущение его губ, собирающих слезы с моего лица. А я и не заметила, что плачу, настолько сильные эмоции переполняли в этот момент, настолько отчаянно хорошо и невыразимо больно было душе. – Прими меня, Нола, прими…
– Не могу, – я сама себя не слышала, казалось, это крик души вырвался из моих губ. – Пойми, не могу. Я не смогу доверять убийце, разделять с ним абсолютную близость, свою душу… Возненавижу себя. И тебя! Прошлого не вернуть.
Муэн замер.
– Убийце?! – озадаченно переспросил он, потянувшись рукой и активировав освещение.
Зажмурившись от яркого света, испуганно сжалась: вот оно! Тема войны поднята.
– Конечно, я знаю, что наступлением на землян руководишь ты, – старательно моргая, чтобы с честью встретить его взгляд, сообщила о своей осведомленности.
– Наступлением?! – с возросшим недоумением в голосе широко распахнутыми глазами воззрился на меня муж.
– Ну, атаками, нападением, агрессией, войной… Называй как хочешь, – злясь на его попытку уйти от ответа, фыркнула я, слегка отстраняясь.
– Нола, – перебил Муэн, обхватив мой подбородок ладонью и заставив в упор посмотреть на него, – я не понял, о чем ты говоришь? Какая война?! Землян с карангарцами?
