– Как тебя зовут? – тихо спросила Иссейя, осматривая упряжь.
Грифоны, эти гордые создания, не терпят ошейников, и их имена начертаны на нагрудных пластинах их боевой упряжи.
– Ревас, – прочла вслух Иссейя.
Что на эльфийском означает «свобода».
Едва грифоница услышала свое имя, как ее уши, с кисточками на кончиках, встали торчком, она раскрыла клюв, зашипела – и положила свою громадную голову Иссейе на плечо. В нос эльфийке ударил теплый мускусный запах. Сквозь одежду она чувствовала, как пульсирует кровь в шейной артерии великолепного животного.
От неожиданной тяжести колени у Иссейи подогнулись, но она была только рада.
– Кажется, меня уже выбрали, – сообщила она Турабу, который проходил мимо.
Страж-Командор остановился, задумчиво глядя на них обеих.
– И мне так кажется. Наездник Ревас погиб всего несколько недель назад. Далсирал, из долийских эльфов. Ты его знала?
Иссейя молча помотала головой. Вопрос гнома ее слегка разозлил: неужто Тураб всерьез полагает, что все эльфы друг с другом знакомы? Но ее раздражение тут же улетучилось: во-первых, у Тураба даже в мыслях не было ее задеть, это очевидно, а во-вторых, как вообще можно злиться, когда у нее – наконец-то! – появился свой собственный грифон?!
– Хороший был Страж, – произнес Тураб и замолчал. Потом, словно очнувшись от нахлынувших воспоминаний, добавил: – Это огр ее так. Схватил во время маневра и свалил на землю. Чуть не убил. Далсирал погиб, спасая ее. С тех пор с ней тяжело. Смотритель грифонов говорит, она не знает, куда деваться от тоски и гнева. Если найдешь к ней подход – весь орден тебе спасибо скажет. Ревас у нас одна из лучших.
И с этими словами пошел дальше. Солнечный свет, отраженный от его доспехов, больно бил в глаза. Иссейя повернулась к грифонице. Пока Тураб говорил, Ревас, убрав голову с ее плеча, за ним наблюдала.
– Это правда? – прошептала эльфийка. – Ты тоскуешь?
Ревас снова зашипела и повернула голову, глядя на остальных грифонов. При этом она придвинулась чуть ближе, обдав Иссейю новой волной своего густого теплого запаха.
Недалеко от них стоял Гараэл и чесал шею какому-то очень странному на вид зверю. Это был крепкий, совсем молодой грифон весьма необычной окраски: почти все его тело было однородного буро-серого цвета, а живот и передние лапы покрывали белые пятна.
Как правило, боевые грифоны серые. Белые или черные встречаются редко, разноцветные – и того реже. А поскольку главная задача при разведении грифонов – получить быстрых, сильных и умных, а не причудливо окрашенных птиц, то серый цвет доминирует над всеми остальными. По крайней мере, если говорить о грифонах Серых Стражей.
Но причудливая окраска была не единственной странностью нового друга Гараэла. Одно ухо грифона, вместо того чтобы стоять прямо, свисало вперед; пушистый хвост напоминал скорее лисий, нежели львиный, и к тому же был сильно перекручен.
Мало того что это был самый необычный грифон в мире – он еще и мурлыкал! А потом вдруг уткнулся головой Гараэлу в плечо, отчего тот едва не потерял равновесие.
– Какой чудной, – не удержалась Иссейя.
– Еще бы, – подхватил Гараэл, хватая воздух ртом. Он был в восторге от такого проявления чувств огромной птицы и вновь принялся чесать пернатую шею. – Это ведь мой грифон. Самые невообразимые герои на свете – вот мы с ним кто.
– А имя у него есть?
– Если верить тому, что тут написано, его зовут Гром. Но как по мне, то имя дурацкое. А ты что скажешь? – обратился он к грифону.
Зверь прижал уши, высунул язык и зашипел. Гараэл, выслушав столь красноречивый ответ, важно кивнул:
– Согласен. Нужно что-нибудь более подходящее. Как тебе Вислоух? А Лохматик? Хотя нет, слишком неоригинально. Тогда, может, Пятнашка? Ну нет, это несерьезно. О! Придумал! Крюкохвост!
– Крюкохвост, – повторила Иссейя. – Неужели ты собираешься назвать своего грифона… Крюкохвост?
– А что, ему нравится. Тебе ведь нравится, правда? – спросил он ласковым голосом у мурлыкающей птицы.
Иссейя решила промолчать. Если брату взбрело в голову дать своему грифону глупое имя – пусть. В мире сейчас творятся вещи и пострашнее. Хотя, если честно, Крюкохвост – весьма подходящее имя для самого нелепого грифона во всем Тедасе. Все равно этого бедолагу никто не будет воспринимать всерьез, как ты его ни назови.
Вскоре и остальные Стражи выбрали себе грифонов (или грифоны выбрали себе Стражей). Грифонов оседлали, к седлам привязали сумки, упряжь подогнали под новых наездников. Иссейя с удивлением отметила, что каждый нашел себе пару и у всех, кроме Гараэла, грифоны были само совершенство.
– В мирное время вы бы сейчас тренировались, – сказал Тураб, когда Стражи взобрались на грифонов. – Учились бы взлетать и правильно приземляться, парили бы над Вейсхауптом, целясь в ненастоящих противников. Месяц за месяцем. Но у нас нет этих месяцев. Наступает Мор. С заходом солнца сюда хлынут порождения тьмы, поэтому до заката мы должны вывести из дворца всех до единого. Кое-чему вы уже научились, и этих умений вам будет достаточно, чтобы совершить самостоятельный полет. Но не смейте лезть в драку. Ваша задача – взять одного человека и лететь отсюда что есть духу. Лететь высоко, не приближаясь к земле, не связываясь с порождениями. Это ясно? С вами будут Хабл и Денди, и вам следует от них не отставать. Но если отстанете или они погибнут, направляйтесь в Виком. Вопросы?
Стражи мотнули головой: вопросов нет. Иссейя, быть может, и хотела бы о чем-то спросить, но она решительно не представляла себе, с чего начать, – слишком уж стремительно развивались события. Поэтому она молча помотала головой заодно со всеми. Остальные тоже не произнесли ни слова: наверное, тоже растерялись.
Тураб медленно обвел их взглядом и коротко кивнул:
– Отлично. А теперь ступайте в замок – там вас ждут старшие Стражи.
Иссейя расстроилась: не успела она как следует познакомиться со своим первым грифоном, как их уже разлучают. А Ревас только-только начала ей доверять! Страх, который эльфийка испытывала до сего момента, уступил место безумному восторгу: она стала настоящей наездницей, даже не верится! Наверное, на то Тураб и рассчитывал: как только они увидят грифонов, то, очарованные, забудут о своем тяжелом долге.
Но пришло время снова о нем вспомнить. Иссейя с неохотой соскользнула со спины грифоницы, похлопала птицу по шее на прощание и отправилась следом за Стражем-Командором в королевский дворец.
На пути им не встретилось ни души. Во внутреннем дворике пахло сандалом. Легкий ветерок раскачивал гирлянды роз. Среди цветов, поникших от дневной жары, порхали крошечные желтогрудые птички. Не было видно ни стражников, ни садовников – казалось, люди попросту исчезли.
– Вероятно, все уже знают, – произнес Гараэл. На его лице не было и тени обычной непринужденной улыбки. Он потянулся к черным рукояткам торчащих из-за пояса ножей. – И если началась паника…
