Я в сомнении и даже в некоторой тревоге вгляделась в его хитрые глаза. Блин… что же он попросит взамен? А вдруг я не смогу, или не захочу ему этого дать?
– Какую? – сухо спросила я, уже жалея, что ввязала его в это расследование.
– Та-да-да-дам… – насмешливо пропел он, и тут же продолжил, – Тебе придется меня поцеловать.
Его слова были настолько неожиданными, что я громко выдохнула, да так, что он это явно услышал.
– Дай-ка подумать, – протянула я.
– Даже не думай думать!
– Ну не зна-аю…
– Вот и помогай красивым девушкам после этого, – патетично воскликнул Денис, и я, не выдержав, громко засмеялась. Несколько прохожих обернулись на нас, и от этого мне стало еще смешнее.
– Ладно. Уговорил.
– Вот и отлично. Тогда бери меня под локоток, я поведу тебя навстречу приключениям.
Парафен обитал в обычной серой блочной пятиэтажке. Небольшой благоустроенный двор, где сейчас как раз гуляли мамы с детьми. Совсем уж маленькая парковка, на которой не было ни одной машины. Понятное дело – время рабочее, и все автовладельцы наверняка укатили на своих транспортных средствах на службу.
Денис набрал номер квартиры на домофоне, раздался писк и дверь почти сразу открылась.
Мы поднялись на третий этаж, на площадке стояла молоденькая девушка, на вид лет двадцати. Она испуганно посмотрела на нас, подумала немного, но все же, кивнув, молча провела в квартиру. Там стоял такой резкий запах лекарств, что у меня тут же закружилась голова. Девушка, все так же молча, провела нас в темную комнату, куда почти не проникал солнечный свет, скрытый плотными темными шторами.
В углу комнаты стояла кровать, на которой кто-то лежал, накрытый одеялом с головы до ног.
– Миша… – тихо позвала девушка, – Миш… тут к тебе пришли.
Человек, лежащий на кровати, зашевелился, откинул одеяло и посмотрел на нас мутными глазами. Затем он рукой указал девушке на дверь и прошипел «сгинь». То, что голос его был похож на самое настоящее шипение не преувеличение. Голос был неприятным. Тот, кого назвали Мишей, посмотрел на меня, затем на Дениса, и кивнул ему:
– Спрашивай. Только быстро. Сил нет.
– Плотова знаешь?
– Ну. И че?
– Много он тебе должен?
– Много-немного, а отдать обязан.
– Ты его бабу шлепнул? – нисколько не церемонясь, в лоб, спросил Денис.
– На хрена? – вроде бы он даже удивился.
– Напугать хотел?
– Слушай… я его бы самого скорее шлепнул, чем девку какую-то. Не та сумма. Да я б ему кости поломал и все. На мокруху я не подписываюсь – запомни.
Потом он немного подумал, видно было, как напряглись и вздулись вены на лбу, покрытом испариной.
– Когда это случилось?
– Что именно? – спросил Денис.
– Бабу шлепнули когда?
– В субботу.
– Меня в четверг скрутило. Дрянь одну попробовал, Глюк, сука, дал. Говорит – попробуй, все остальное туфтой после этого покажется. Ну я и попробовал. Днем выпил, а вечером вот, – Парафен указал на ноги, – парализовало.
Из-за двери послышался всхлип, а Парафен отвернул голову к стене, давая понять, что аудиенция на этом закончена.
Денис поманил меня пальцем и мы, наконец, вышли из комнаты–лазарета.
Уже в дверях к нам подошла та девушка и прошептала:
– У нас справка есть. В четверг скорую вызвали. И в больнице он был до вчерашнего дня. Не приходите больше, плохо ему. Слышите?!
Денис кивнул, и мы буквально выбежали на лестничную площадку.
На улице я полной грудью вдохнула грязный городской воздух, который в тот момент казался свежайшим альпийским.
– Куда теперь? – только и спросил Денис, когда мы покинули тихий дворик.
– К бывшей девушке Юры? – вопросом на вопрос ответила я.
– К Рябининой? Ты адрес ее знаешь?
– Телефон вчера мне Витя дал. Пойдем куда-нибудь присядем. На ходу разговаривать неудобно, – предложила я, доставая телефон из сумки.
Денис послушно пошел за мной, и вскоре мы уже прятались от солнца под развесистым дубом, на одной из скамеек ближайшего парка. Пока я звонила, Денис успел купить нам по мороженому, и сейчас оно нетерпеливо плавилось в стаканчиках в его руках.
– Ну что? – спросил он, когда я закончила разговор.
– Мадам будет ждать нас сегодня после шести. В это время она заканчивает работу и по пути в детский сад у нее будет свободных десять минут. Так она сказала, по крайней мере.
– А что ты ей сказала-то? Ну чем объяснила интерес?
– Сказал, что отец ее первого ребенка хотел бы передать ей небольшую сумму денег.
– Даже так? А она не удивилась?
– Удивилась, конечно. Но деньги, по-видимому, ей очень нужны, а потому она, после недолгого раздумья, все же согласилась встретиться.
– И много ты ей посулила? – усмехнулся Денис.
– Ну, все чем я могу пожертвовать ради детей, это пара тысяч рублей, – скромно ответила я.
– Отлично. Тогда и я пожертвую тем же. В конце концов, при виде нежданных денег, дама наверняка будет значительно разговорчивее.
Я внимательно посмотрела на Дениса и, подумав, спросила:
– Зачем?
– Что зачем?
– Ну почему ты мне помогаешь? Тебе вовсе не ну…
– У меня есть несколько причин тебе помогать, – перебил он.
– Интересно, и какие же?
Денис не торопился отвечать. Лишь доев мороженное, он облизнулся, словно сытый кот, улыбнулся и ответил:
– Во-первых, ты мне нравишься.
Я не нашлась, что ответить на это, и сочла, что лучше всего промолчать. Но именно в этот момент где-то в груди затрепетали, расправив некогда обожженные крылышки, бабочки.
– Продолжать? Или этого достаточно? – сейчас он был серьезен, но в уголках глаз застыли смешинки.
Я пожала плечами, напуская на себя равнодушный вид, тем не менее уверенная, что при этом выгляжу совсем дурой.
– Во-вторых, я за справедливость.
– Но ведь мы наверняка не знаем, может это Юрка и убил Ингу.
– А мы чем занимаемся? – вроде бы удивился он, – заодно и поймем, причастен твой Юрка к этому, или нет. И еще…я бы на слово Парафену не верил. Он хоть и весьма убедительно говорил, а проверить информацию не мешало бы. Надо узнать, поступал ли он в больницу по скорой, и когда это было.
– Согласна. Этим сейчас и займемся.
Но Денис убедил меня, что это может и подождать, а сейчас нам не мешало бы перекусить. До шести еще целый час и можно провести его с пользой для здоровья. В принципе, возражать у меня причин не было, так как кроме утреннего кофе у Ленки и пресловутого мороженого, я сегодня ничего так и не съела.
