— Цирк-шапито на колхозном поле, — простонала Люси и снова перешла на английский: — Она что, по телефону не могла позвонить?
Впрочем, вопрос этот был риторическим. Люси бросила на стол салфетку и встала.
— Возьмите список внутренних телефонов, миссис О’Киф, и обзвоните все службы. Весь персонал через полчаса должен быть здесь, в холле. Весь, без исключений.
Поднимаясь в детскую, Люси поняла, что еще было не так. Брюки, которые неделю назад еле застегивались, болтались на талии свободно. Только теперь ей было на это абсолютно наплевать.
[1] The British Butler Academy (Лондон)
[2] Герой романа М.Митчелл «Унесенные ветром»
[3] Ms (англ.) — нейтральное обращение к женщине в англоязычных странах вне зависимости от ее семейного положения
2. Тьма истины
Пауза слишком затянулась. Аббатиса стояла, прикрыв глаза, и не шевелилась. Ни я, ни Тони не решались спросить, что она подразумевала, говоря «вы уничтожили будущее обоих миров». Впрочем, по сравнению с тем, что мы никогда не вернемся в свое время, это было чем-то второстепенным.
— Тебе надо отдохнуть с дороги и поесть, — наконец сказала, обращаясь к Тони, мать Алиенора (это имя оказалось в моих мыслях так, словно было там всегда). — Трапезная внизу, там же спальня для паломников. Справишься без моей помощи.
— Но… — попробовал протестовать Тони, однако аббатиса его оборвала:
— Мы поговорим позже!
Повернувшись, она шагнула в тень колонны и исчезла.
Тони бессильно сполз спиной по стене и сел на пол, уткнувшись лбом в колени. В этой позе было столько отчаяния, что я не решалась его беспокоить.
Это не было неожиданностью. Мы отдавали себе отчет, что наш поход во Фьё может оказаться совершенно бессмысленным и бесполезным. Но мы гнали от себя эти мысли: подумаем об этом, когда придет время. Я изменила своему принципу просчитывать худший вариант и повела себя как Люська: происходит то, чего больше всего боишься, а значит, думать об этом не стоит.
Черт с ним, с будущим. Мы уничтожили кольцо, и до того момента, как я окончательно переместилась в средневековый Скайхилл в теле Маргарет, прошел почти год. С миром ничего особенного не произошло. Что такое будущее, в конце концов? Если подумать, будущего вообще не существует. Это просто вероятность. Прошлое невозможно изменить, потому что все уже произошло. Но будущего еще нет, и никто не знает, каким оно будет. Таким? Сяким? Эдаким? Каким-то да будет. Если бы будущее было материально и мы его убили, как сказала эта старая вобла, все остановилось бы в тот самый момент — в мастерской мистера Яхо. Так что не стоит забивать себе голову судьбами мира. Лучше подумать о том, что будет с нами.
Итак, мы остаемся в Отражении. Навсегда. Но что значит это «навсегда»?
Я — призрак. Или дух? Да какая разница? Некая нематериальная сущность. Мое тело находится на пять веков вперед, да еще в параллельном мире. Вполне живое тело. Что произойдет, когда оно умрет? Сейчас меня связывает с ним только Мэгги, это тоненькая, но все-таки ниточка между настоящим и Отражением. И если не станет моего тела, связь эта окончательно исчезнет. Останется ли мой дух в Отражении — или же уйдет туда, где оказываются после смерти все нормальные души?
А Тони? Возможно, и он связан с настоящим через Мэгги, но одновременно связан с Отражением телом Маргарет. А Маргарет здесь осталось жить всего год. Что произойдет через год с телом, которое по плану должно лежать в склепе? Начнет разлагаться? Или Отражение списало его как непредусмотренную потерю, создав резервную копию? Может быть, в этом случае списанное тело проживет еще долгую жизнь? Но даже если так — рано или поздно оно все равно умрет. Что тогда будет с Тони? Никто не знает.
Сестра Констанс освободила меня от умирающего тела Мартина, поскольку никто не знал, что после его смерти случится со мной. Мы можем вернуться в Рэтби, и она точно так же освободит Тони от тела Маргарет. Даже, наверно, не стоит ждать. Сколько там еще осталось сестре Констанс — два или три года? Она умрет — и вернется на семьдесят лет назад, в Баклэнд. А мы останемся. Познакомимся с Дженни, племянницей сестры Агнес, потом с другими хранительницами…
И тут мне в голову (ладно, ладно, пусть не в голову, не суть!) пришла совершенно безумная мысль.
Маргарет, став призраком, провела в Скайхилле почти пять столетий, поскольку не могла его покинуть. Мы с Тони не привязаны к какому-то конкретному месту. И если нам предстоит пребывать в Отражении призраками до скончания веков, что за нужда оставаться в Рэтби и вообще в параллельном мире. Мы сможем вернугься в свой мир, в Скайхилл. И каким бы странным образом ни текло здесь время, рано или поздно мы подойдем к той грани, где настоящее становится прошлым. К моменту нашего знакомства.
— Тони! — заорала я.
Он вздрогнул и поднял голову. Его глаза были красными и подозрительно блестели. Интересно, подумала я, насколько он жалеет, что отправился за мной? Что вообще со мной встретился?
— Потише думать нельзя? — поморщился Тони. — Как из пушки. Теперь я понимаю, почему сестра Констанс раскололась, когда ты вот так вопила ей прямо в голову.
— Послушай, я тут вот о чем подумала…
Я как могла попыталась изложить свои мысли, но Тони не дал мне додумать:
— Ты ошибаешься в главном, Света. Маргарет почта пятьсот лет болталась в замке призраком — да. Но только в настоящем Скайхилле. Допустим, мы действительно останемся здесь, после того как наши тела умрут. Да, нам ничто не помешает вернуться в наш мир и дождаться момента нашего знакомства. И что?
— А что, если мы как-то сможем?..
— Нет, не сможем. Во-первых, это как догонять едущего на параллельном эскалаторе. Когда подъезжаешь к тому месту, где он был десять секунд назад, оказывается, что он уже уехал вперед. Поэтому момент нашего знакомства…
— Тоже окажется глубоко в Отражении. Спасибо, Капитан Очевидность, — буркнула я. — Дебил все понял. Но ты же знаешь, что время здесь течет совсем по-другому.
— Иначе — это не значит, что быстрее, — не согласился Тони. — Тут все не…
— Если скажешь хоть слово про нелинейность, я буду орать тебе в мозг, — пообещала я.
— Хорошо, не буду.
Он встал, заправил на место высунувшуюся из выреза рубахи грудь, подтянул штаны и пошел к лестнице.
— Эй! — окликнула я, обогнав его. — Ты куда?
Тони молча спустился на первый этаж, так же молча пошел по галерее. Пока мы разговаривали с аббатисой, пошел дождь. Смеркалось, холодный ветер забрасывал на галерею водяную пыль, и мне вдруг вспомнился давний осенний вечер, когда я стояла во дворе и понимала, что не хочу идти домой, к Федьке. Вот только этого мне сейчас и не хватало. Театр абсурда. Ионеску нервно курит под корягой.
— Тони!!!
