Пришлось, хватаясь за стол, подняться. На четвереньках, если придется, я удрать точно не сумею.
Двигаясь на носочках, стараясь не делать ни одного резкого движения и попутно не сводя с книги глаз, я подкралась поближе. От страха даже сглотнуть боялась. Замерла, прицелилась. Один точный, будто бросок кобры, рывок и я, завладев телефоном, понеслась прочь из комнаты.
Книга, к счастью, в преследование не пустилась.
Переведя дух, я уселась прямо на пол в коридоре парой тройкой этажей выше.
И что теперь делать? Что делать?! Что же мне…
Открыв страничку в соцсетях, пробежалась взглядом по контактной информации того единственного, кто мог мне помочь. Номер телефона скрыт, зато контакт видеосвязи есть. Уже хлеб.
Не заботясь о внешнем виде и даже не поправив растрепавшиеся волосы, я щелкнула по адресу, а через секунду-другую, приложение уже вовсю гоняло цепочку кружков, подключаясь к пользователю с ником BranOFF.
— Ну, давай же, давай…
Есть контакт!
— Да? — заспанное лицо аспиранта появилось на экране и тут же удивленно округлило глаза. — Вознесенская? Чего вам? Я занят. У меня… выходной вообще-то!
— Ян Вик… Ян…
Черт, я, похоже, дара речи лишилась. Или заикой стала.
— Чего вы там квакаете? — нахмурился Бранов.
— Ян…
Мужчина сперва еще сострить хотел, но вдруг насторожился, приблизился к экрану так, что на меня теперь уставился скорее не он сам, а его нос.
— Мика, ты в порядке? Что стряслось?
Я вскинула голову, втянув ноздрями чуть прокуренный воздух. Как бы мне из себя хоть слово выдавить? Хоть словечечко!
— Бет… — голос будто бы и не мой вовсе. — Беда.
— Беда? — на аспирантском лбу еще пара складок появилась. — Так, успокойся и давай по порядку.
Я замотала головой и заплакала. Какой уж тут успокойся, какой уж тут порядок.
— Беда, беда, — только повторяла я и ревела. — Бед…а-а-а!
Ну, все. Прощай, членораздельная речь.
— Беда-а-а…
Меня заклинило.
* * *
На пороге общежития аспирант появился спустя полчаса. Вахтерша пропустила его со скрипом зубовным, и когда я вышла навстречу, ступая по стеночке и вздрагивая от каждого звука, смерила меня недовольным взглядом. Благо, что лифт долго ждать не пришлось, а то она так на нас смотрела, будто внешность для фоторобота запоминала.
— Ну и что ты натворила?
Едва кабинка остановилась, а двери открылись, я ступила на ластичную клетку родного этажа и тут же пошатнулась. Бранов, ухватил меня под локоть, и я благодарно выдохнула. Мир под ногами от страха еще будто бы не обрел осязаемость, и каждый шаг: словно шаг в пропасть.
— Я не творила, оно само! Засияло, загорелось…
Добиться от меня по видеосвязи чего-то вразумительного аспирант так и не сумел. Поэтому, бросив бесполезные потуги, просто попросил адрес и приехал.
— Ага, — хмыкнул Бранов. — Стандартная женская отговорка: оно само. Ладно, пойдем поглядим на твою беду.
Убегала я так стремительно, что даже дверь в комнату запереть забыла. Уперевшись ладонью, Бранов толкнул ее и твердым шагом вошел. Я же по-прежнему топталась на пороге, шмыгая носом.
Аспирант тем временем не спеша стянул куртку, кроссовки и, пристально глядя на книжицу, подошел.
— М-м-м, — замычал он, едва ее в руки взяв, и тут же отбросил на стол. — Горячая, зараза!
Бранов ухватился за мочку уха, причитая, а я наконец решилась войти. Не хватало еще, чтобы кто-то из соседей увидел меня. И его. НАС!
— Так-так, — посуровел препод, переводя изучающий взгляд темных глаз с книги на меня. — Выкрала-таки книжку? Ай-яй…
— Не воровала я, оно само! — замотала я головой. — Честное слово само! Оксана достала ее из моей сумки, я и знать не знала, что она там. Думала, вы втихаря подложили.
Бранов пропыхтел что-то ругательное. Явно мне не поверил. Страшно подумать, что будет, узнай он, что я рылась у него в столе!
— Ян Викторович, честное слово…
Я клясться и божиться готова была.
— Тихо, — взмахом руки остановил мои причитания он, вновь склонившись над книгой. — Потом с тобой разберусь.
Я замолчала, сделав робкий шажок к нему навстречу. Почему-то надежда, едва аспирант появился в дверях общежития, сразу объяла душу. Спокойнее стало. Хотя, ощущение, что все наладится, появилось у меня, едва я увидела его лицо на экране смартфона.
Он все решит, все исправит. В этом я уверена.
— Вы ведь сможете вернуть мою Оксану?
— А кто тебе сказал, что я попытаюсь?
Я едва на пол не осела.
— Но вы же… здесь.
— И что? — Бранов оторвал взгляд от книги, распрямился. Глаза, словно крохотные молнии рассыпали. — Что с того?
Я всхлипнула. Мозги под этим темнооким взглядом думать совсем отказывались. Но одно я понимала абсолютно точно: не на чай же он ко мне заглянул.
— Но ведь книга забрала Оксану!
Бранов выставил ладони перед собой, будто оправдываясь.
— Моей вины в том нет. Да и говорил я тебе уже: в это, — ткнул он в книжку пальцем, — я не полезу.
Я растерялась еще пуще.
— Ян Викторович, но вы ведь единственный из всех… — я утерла глаза. Ну вот, снова слезы-сопли. — Я больше не знаю, к кому обратиться! Я не знаю… Я умолять готова! Что угодно сделаю, только…
Тяжко на душе было. Не пойми от чего, но тяжко. Будто я сама Оксану невесть куда отправила. Еще и пинка для ускорения придала. А может и правда? Книжка-то моя…
Бранов сморщился, стараясь не глядеть на меня и не слышать набирающие обороты всхлипы. Тяжело вздохнул, уперся ладонями в стол, чуть опустив голову и прогрузившись в размышления.
Таким его я еще ни разу не видела. Сейчас он как никогда был похож на хищника: хмурился и глядел чуть исподлобья. Того и гляди растерзает. Или книжку, или… меня.
— Не плачь, пожалуйста, — сменив гнев на милость, простонал он, потянувшись и выдернув из коробки на Оксанкином столе бумажный платок. — Лучше ответь, затянуло только Оксану?
— Да, — скомкав, прижала я салфетку к носу, — только ее. Я…
Сказать, что спряталась, язык не повернулся.
— Странно, — мужчина перевернул страницу, поддев за уголок, и, готова спорить на что угодно, я слышала едва различимый вздох. Печали или облегчения, не разобрала. — Очень странно.
Странно? Странно?! Да все происходящее вообще ни в какие рамки нормальности не вписывается!
— Ян Викторыч…
