И пошел прочь от пруда, а лягушки-то ему вслед: "Ква,
ква, ква", - так что он и домой пришел раздосадованный.
Сколько-то времени спустя выторговал он себе корову, заколол
ее и стал рассчитывать, что если бы ему удалось выгодно продать ее мясо, он бы
столько выручил за него, сколько стоили ему обе коровы, да еще шкура у него в
барышах бы осталась.
Когда он с мясом подъезжал к городу, то перед самыми городскими
воротами наткнулся на целую стаю собак, сбежавшихся сюда. И впереди всех
огромная борзая; так и прыгает около мяса, и разнюхивает, и лает: "Дай,
дай, дай!"
Так как она все прыгала и все лаяла, то мужик и сказал ей:
"Ну, да! Вижу я, что ты недаром говоришь: дай, дай, а потому что говядинки
хочешь... Ну, хорош же я был бы, кабы точно взял да и отдал бы тебе
говядину!"
А борзая все то же: "Дай, дай". - "Да ты
скажи мне: ты ее не сожрешь сама, и за товарищей своих ответишь?" -
"Дай, дай", - лаяла по-прежнему собака. "Ну, коли ты на этом
настаиваешь, так я тебе говядину оставлю; я тебя знаю и знаю, у кого ты
служишь; но я тебя предупреждаю: через три дня чтобы мне были готовы деньги, не
то тебе плохо придется: ты можешь их мне и сюда вынести".
Затем он свалил говядину и повернул домой; собаки тотчас на
нее набросились с громким лаем: "Дай, дай!"
Мужик, издали прислушиваясь к этому лаю, сказал себе:
"Ишь, теперь все от нее своей доли требуют; ну, да мне
за всех одна эта большая ответит".
Когда минуло три дня, мужик подумал: "Сегодня вечером у
меня деньги в кармане", - и очень был этим доволен. Однако же никто не
приходил и денег не выплачивал. "Ни на кого-то теперь положиться
нельзя", - сказал он наконец, потеряв терпение, пошел в город к мяснику и
стал от него требовать своих денег.
Мясник сначала думал, что он с ним шутки шутит, но мужик
сказал: "Шутки в сторону: мне деньги нужны! Разве ваша большая собака три
дня назад не приволокла сюда моей битой коровы?" Тогда мясник разозлился,
ухватился за метловище и выгнал его вон. "Погоди ужо! - сказал мужик. -
Есть еще справедливость на свете!" - и пошел в королевский замок и
выпросил себе у короля аудиенцию.
Привели его к королю, который сидел рядом со своею дочерью,
и тот спросил его, какой ему ущерб учинился?
"Ах, - сказал мужик, - лягушки и собаки у меня отняли
мою собственность, а резник меня же за это палкой попотчевал", - и
подробно рассказал, как было дело.
Королевна, услышав его рассказ, не выдержала - расхохоталась
громко, и король сказал ему: "Рассудить твоего дела я не могу; но зато ты
можешь взять дочь мою себе в жены; она еще отродясь не смеялась, только вот
сегодня ты ее рассмешил, а я обещал ее тому в жены, кто сумеет ее рассмешить.
Ну, вот и благодари Бога за свое счастье!" - "О, да я вовсе и не желаю
на ней жениться! - отвечал мужик. - У меня дома уж есть одна жена, да и ту одну
мне девать некуда. Если я на твоей дочке женюсь да домой вернусь, так что же
мне - по уголкам их, что ли, расставлять прикажешь?"
Туг король не на шутку прогневался и сказал: "Ты
грубиян!" - "Ах, господин король! - возразил мужик. - Вестимое дело:
на свинке не шелк, а щетинки!" - "Ладно, ладно, - отвечал король, - я
тебе другую награду назначу. Теперь проваливай, а денька через три возвращайся,
тогда тебе все пятьсот отсыплют сполна".
Когда мужик стал выходить из замка, один из стражи
королевской сказал ему: "Ты королевну нашу рассмешил, так уж, верно,
получишь за это хорошую награду". - "Кажись, что не без того, -
отвечал мужик. - Пять сотен мне будут выплачены". - "Слышь-ка, мужик!
- сказал солдат. - Удели мне малую толику. Ну, куда тебе такая уйма
денег!" - "Ну, разве уж для тебя - куда ни шло! Получай двести!
Так-таки заявись к королю денька через три и прикажи тебе именно столько
выплатить".
Еврей-ростовщик, случившийся поблизости и подслушавший их
разговор, побежал за мужиком вслед, ухватил его за полу платья и говорит:
"Ай-ай-ай, что вы за счастливчик такой! Я вам деньги разменяю, я вам их
мелочью выплачу, куда вам с этими битыми талерами возиться?" - "Мойше,
- сказал мужик, - триста еще есть на твою долю, только выплати их мне сейчас
мелкой монетой: дня через три король тебе их уплатит".
Ростовщик обрадовался барышу и выплатил мужику всю сумму
стертыми слепыми грошами - такими, что три гроша двух хороших не стоят.
По прошествии трех дней мужик согласно приказу короля явился
пред его ясные очи.
"Ну, снимай с него платье долой, - сказал король, - он
должен получить свои пять сотен сполна". - "Ах, - сказал мужик, - эти
пять сотен уже не принадлежат мне: две сотни подарил я солдату вашей стражи, а
за три сотни ростовщик уже уплатил мне мелочью - так по справедливости мне уж
ничего получать не следует".
И точно: явились к королю и солдат, и еврей-ростовщик и
стали требовать своей доли в награде мужика, и получили надлежащее количество
ударов. Солдату это было дело знакомое, и он вынес свою порцию ударов
терпеливо; а ростовщик все время жалобно кричал: "Ай, вей мир! Ай, какие
крепкие талеры!"
Король, конечно, посмеялся проделке мужика, и так как
гнев-то его прошел, он сказал: "Так как ты свою награду потерял еще ранее,
нежели получил ее, то я тебя награжу иначе: ступай в мою казну и возьми себе
денег, сколько хочешь".
Мужик не заставил себе этого дважды повторять и набил в свои
глубокие карманы, сколько влезло. Потом пошел в гостиницу и стал считать
деньги. Ростовщик туда же за ним приполз и слышал, как тот ворчал себе под нос:
"А ведь этот плут-король все же провел меня! Дай он мне денег сам, так я
бы, по крайности, знал, что у меня есть. А теперь, как я могу наверно знать, сколько
я наудачу в карман насыпал?" - "Ай-ай, - залепетал про себя
ростовщик, - да он непочтительно смеет говорить о нашем государе! Побегу и
донесу на него, тогда и я награду получу, и он будет наказан".
И точно, когда король услышал о речах мужика, то пришел в
ярость и приказал пойти и привести провинившегося.
Ростовщик побежал к мужику. "Пожалуйте, - говорит, -
тотчас к господину королю; как есть, так и ступайте". - "Нет, уж я
лучше знаю, как к королю идти следует, - отвечал мужик. - Сначала я велю себе
сшить новое платье. Или ты думаешь, что человек, у которого так много денег в
кармане, может идти к королю в каком-нибудь старье?"
Ростовщик увидал, что мужик заупрямился и без нового платья
к королю не пойдет; а между тем, пожалуй, и гнев у короля пройдет: тогда ни ему
награды, ни мужику наказания не будет. Вот он и подъехал к мужику: "Я вам
из одной дружбы могу на короткое время чудесное платье ссудить; отчего человеку
не услужить по душе!"
