Книга Сказки, собранные братьями Гриммами. Собрание сочинений (200 сказок), страница 131. Автор книги Братья Гримм

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сказки, собранные братьями Гриммами. Собрание сочинений (200 сказок)»

Cтраница 131

Наутро они опять приходили и помогали ему выбраться из постели: одна надевала ему чулки, другая подвязывала подвязки, третья приносила обувь, четвертая умывала его и потом утирала ему лицо своим хвостиком. "Это она очень ловко и мягко умеет делать", - говорил Ганс.

Но и он, в свою очередь, должен был служить кошечке и каждый день рубить дрова; на это выдавался ему топор серебряный, клин, и пила - тоже серебряные, и колотушка медная.

И вот он колол себе дрова для кошечки, жил у ней в доме, сладко ел и пил, но ни с кем ни разу не виделся, кроме пестрой кошечки и ее свиты.

Однажды она сказала ему: "Ступай и выкоси мне мой лужок, да высуши мне траву".

И дала ему косу серебряную, и брусок золотой, но приказала все ей возвратить.

Ганс пошел и исполнил то, что ему было приказано; выкосив луг, он принес косу, брусок и сено обратно и спросил, не может ли она теперь ему выплатить заслуженное им вознаграждение. "Нет, - сказала кошечка, - прежде ты мне должен еще одно дело сделать: вот тут и бревна на строение серебряные, и топор, и скрепы, и все необходимое тоже из серебра; построй мне из всего этого небольшой домик".

Ганс домик построил и сказал, что теперь он все выполнил, а лошади обещанной все еще нет.

А между тем условные семь лет протекли словно полгода. Спросила его кошечка, не хочет ли он выбрать из ее лошадей. "Хочу", - сказал Ганс. Тогда она ему открыла домик, и, чуть только дверь отворилась, видит он - стоят там в стойле двенадцать лошадей, статных да красивых таких, что на них сердце радовалось!

Потом она его накормила и напоила и сказала: "Ступай теперь домой; твоего коня я тебе не дам с собою, а вот через три дня сама приеду и коня приведу".

Вот и собрался Ганс в дорогу, и она сама ему показала, как пройти на мельницу, но не дала ему даже и нового платья, и должен он был остаться в старом, заштопанном полукафтане, а он за семь лет стал ему всюду и короток, и узок.

Когда он домой вернулся, то и другие два батрака тоже пришли на мельницу: оба привели коней с собою, да у одного-то конь был хром, а у другого - слеп.

"Ганс, а где же твоя-то лошадь?" - спросили его батраки. "Через три дня будет здесь".

Те расхохотались и сказали: "Ну, да уж коли ты-то лошадь добудешь, так уж настоящая будет!"

Пошел Ганс в дом, но мельник сказал ему, чтобы он с ними не садился за стол - такая-то у него одежонка рваная и лохмотная, что пришлось бы за него стыдиться, если бы кто чужой вошел. Вот и вынесли они ему немного еды за двери, и когда вечером все спать пошли, то двое других не хотели ему и постели дать, и он, наконец, должен был забраться в гусиный загон и улечься на жесткой соломе.

Наутро, когда он проснулся, три дня-то уж и миновали; и вдруг подъехала повозка, запряженная шестериком коней, и все они так и блестели - посмотреть любо!

А при повозке был и слуга, который вел в поводу седьмую лошадь для бедного Ганса.

Из повозки же вышла красавица-королевна и вошла на мельницу, и эта королевна была та самая кошечка, у которой бедный Ганс семь лет прослужил.

   Она спросила у мельника, где его младший батрак. Мельник отвечал ей: "Того мы и пустить на мельницу не можем - он весь в лохмотьях; ну и валяется где-то в гусином загоне".

Королевна приказала сейчас его позвать. Привели его, и он вынужден был рукой придерживать свой полукафтан, чтобы прикрыть прорехи на нем.

Тут слуга королевны развязал чемодан с богатым платьем, вымыл батрака и приодел, и вышел он король-королем. Затем королевна захотела посмотреть на тех лошадей, которые приведены были другими батраками: одна оказалась хромой, другая - слепой.

Тут приказала она своему слуге привести седьмую лошадь; как увидел ее мельник, так и сказал, что такой лошади еще у него на дворе и не бывало.

"А эту лошадь я привела твоему младшему батраку", - сказала королевна. "Ну, так ему отдаю и мельницу", - сказал мельник.

Но королевна подарила мельнику коня да оставила за ним и мельницу, а сама взяла своего верного Ганса, посадила с собою в повозку да с ним и уехала.

Поехали они сперва к тому маленькому домику, который Ганс построил серебряным плотничьим инструментом, а домик тот обратился в большой замок, и все в том замке серебряное да золотое; там они и свадьбу сыграли, и стал он богат, так богат, что на весь его век богатства хватило.

Вот людям добрым и наука: пусть не говорят, будто кто не умен, так уж ни на что и не пригоден.

Два странника

Гора с горой не сходится, а человек с человеком, и добрый, и злой, где-нибудь все же сойдутся. Вот так-то однажды на пути сошлись портной с башмачником. Портной был небольшого роста, красивый малый и притом всегда веселый и довольный. Он увидел издали башмачника, и так как он по его котомке узнал уже, каким ремеслом тот занимается, то он ему в насмешку и спел:

Эй, башмачник, не спи,

Швы все дратвой закрепи,

Все кругом смолой залей

И гвоздочки все забей.

Башмачник шутить не любил: наморщил рожу, словно уксусу напился, и намеревался ухватить портного за шиворот. Но весельчак-портной стал смеяться, подал ему свою фляжку и сказал: "Ведь это я шутя! Вот на-ка отхлебни, да и уйми свою желчь".

Башмачник, и точно, здорово отхлебнул из фляги, и по лицу его стало заметно, что гроза рассеялась. Он возвратил флягу портному и сказал: "Я отхлебнул из нее порядком; ну, да что об этом говорить? Пилось бы, пока пить хочется! А не хочешь ли ты со мною вместе идти путем-дорогою?" - "И прекрасно, - отвечал портной, - если только ты не прочь идти со мною в большой город, где и в работе не бывает недостатка". - "Вот именно туда-то я и направлялся! - сказал башмачник. - Ведь в небольшом местечке и заработаешь немного; а в деревнях люди охотнее босиком ходят, чем в сапогах".

   И пошли они далее уже вместе. Досуга-то у них обоих было довольно, а покусать-то им было почти нечего.

Придя в большой город, они всюду ходили и бродили, всюду свое ремесло предлагали, и портному везло не на шутку...

Он был такой свежий, да розовый, да веселый, что каждый охотно давал ему работу; а посчастливится, так еще и от хозяйской дочки то здесь, то там поцелуйчик перепадет.

Когда он сходился с башмачником, то в его узле было всегда больше добра. Угрюмый башмачник скроит, бывало, сердитую рожу, и сам про себя думает: "Чем человек лукавее, тем и счастья ему больше!" Однако же портной начинал хохотать, а то и запевал песенку, и все полученное делил с товарищем пополам. А если шевелилась в его кармане пара геллеров, то он еще и угостит, бывало, да по столу от радости стучит так, что вся посуда пляшет, - и это называлось у него: "Легко заработано, живо и спущено".

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация