Бедняга-портной и раздумывать не стал и поспешил за
городские ворота: а так как теперь опасность грозила его жизни, то слезы так и
катились у него по щекам.
Между тем как он, грустный, шел по дороге, к нему подбежал
жеребенок, которого он когда-то выпустил на волю и который успел превратиться в
славного гнедого конька. "Настало теперь время, - сказал он, - когда и я
могу тебе отплатить за твое доброе дело. Я уже знаю, что тебя печалит; садись
же поскорее на меня верхом - я теперь таких двоих снести могу".
Портной словно ожил от этих слов: разом вскочил на коня, а
конь во весь мах помчался к городу и прямо во двор замка. Там он с быстротою
молнии три раза обежал кругом фонтана и затем пал наземь. И вдруг что-то
страшно грохнуло: кусок земли с середины двора взлетел мигом вверх и перелетел
через замок. И тотчас вслед за тем струя воды вышиною с человека на коне стала
бить вверх и была чиста, как хрусталь, и солнце играло в ней своими
разноцветными лучами.
Когда король это увидел, он вскочил от изумления, подошел к
портняге и обнял его в присутствии всех.
Однако же счастье было непродолжительно. У короля дочерей
было много, и притом одна красивее другой, а сына не было ни одного. И вот злой
башмачник в четвертый раз пошел к королю и сказал: "Господин король,
порт-нойто все не унимается в своем высокомерии. Теперь вот хвастает, что если
бы он захотел, то аист тебе сразу бы сынка за пазухой принес!"
Король приказал позвать портного и сказал: "Если ты так
сделаешь, что мне через девять дней будет сын принесен, то я выдам за тебя свою
старшую дочь".
"Велика награда, - подумал про себя портняга, -
чегочего из-за нее не сделал бы... Только вишни-то эти уж очень высоко висят:
полезешь за ними, да подломится ветка - пожалуй, и лоб расшибешь!"
Пошел он домой, сел на свой рабочий стол, поджав ноги, и
стал обдумывать, что ему делать. "Нет! - воскликнул он наконец. - Так жить
нельзя спокойно! Надо отсюда уехать!" Связал свой узелок и поспешил выйти
из города.
Как вышел на луга, так и увидел там своего приятеля аиста,
который, словно ученый муж, преважно расхаживал взад и вперед, иногда
приостанавливался, удостаивал лягушку своего особого внимания и наконец ее
проглатывал.
Аист подошел к Портному и с ним поздоровался. "Вижу
я, что у тебя котомка за плечами; зачем же ты задумал покинуть город?"
Портной рассказал ему, чего король от него потребовал, а он исполнить не может,
и пожаловался на свою горькую участь.
"Ну, ты из-за этого не очень тужи, - сказал аист, - в
этой беде я тебе помогу. Давным-давно уже ношу я в этот город младенцев в
пеленках, отчего же мне и принца не принести? Ступай себе домой и будь спокоен.
От нынешнего дня через девять дней приходи в королевский замок - и я туда же
прибуду".
Пошел портняга домой и в назначенное время направился в
замок. Вскоре после того прилетел и аист и постучался в окно. Портной отворил
ему, и долговязый кум осторожно вошел в окошко и пошел размеренными шагами по
гладкому мраморному полу; в длинном клюве его был ребенок, прелестный как
ангелочек, он протягивал ручонки к королеве.
Аист положил ей ребенка на колени, и она его целовала и
миловала, и была вне себя от радости. Аист же перед отлетом снял с себя свою
дорожную сумку и передал ее королеве. Сумка набита была свертками с цветными
сахарными горошинками, и королева разделила их между своими маленькими дочками.
А старшей ничего не досталось - ей дали веселого портного в
мужья. "Ну, - сказал он, - теперь мне все кажется, что Бог мне на шапку
послал! Видно, права была матушка, когда говорила: кто на Бога надеется да
счастьем не обделен, тому пропадать не приходится".
Пришлось башмачнику тачать те башмаки, в которых портняга
отплясывал на своей свадьбе; а затем ему приказано было навсегда покинуть
город.
Пошел он по дороге к лесу, и она привела его к виселице;
изморенный дневным жаром, терзаемый злобою и ненавистью, он бросился на землю
около виселицы.
Но чуть только он закрыл глаза, собираясь заснуть, оба
ворона, сидевшие на головах висельников, со зловещим карканьем слетели к нему и
выклевали ему очи.
Обезумевший от боли и ужаса, он устремился в лес да там,
вероятно, и сгинул, потому что с той поры никто его не видывал и о нем ничего
не слыхивал.
Ганс - мой ежик
Жил-был мужик, у которого и денег, и добра было достаточно;
но как ни был он богат, а все же кое-чего недоставало для его полного счастья:
у него и его жены не было детей.
Частенько случалось, что его соседи-мужики по пути в город
смеялись над ним и спрашивали, почему у него детей нет. Это наконец озлобило
его, и когда он пришел домой, то сказал жене: "Хочу иметь ребенка! Хоть
ежа, да роди мне!"
И точно, родила ему жена ребенка, который верхней частью
тела был ежом, а нижней - мальчиком, и когда она ребенка увидала, то
перепугалась и сказала мужу: "Видишь, что ты наделал своим недобрым
желанием!" - "Что же теперь делать? - сказал муж. - Крестить его
надо, а никого нельзя к нему в крестные позвать". Отвечала жена мужу:
"Мы его иначе и окрестить не можем, как Гансом-ежиком".
Когда ребенка крестили, священник сказал, что его из-за игл
ни в какую порядочную постельку положить нельзя. Вот и приготовили ему
постельку за печкой - подстелили немного соломки и положили на нее
Ган-са-ежика. И мать тоже не могла кормить его грудью, чтобы не уколоться его
иглами. Так и лежал он за печкою целых восемь лет, и отец тяготился им и все
думал: "Хоть бы он умер!" Но Гансежик не умер, а все лежал да лежал
за печкой.
Вот и случилось, что в городе был базар и мужику надо было
на тот базар ехать; он спросил у своей жены, что ей с базара привезти?
"Немного мяса да пару кружков масла для дома", - сказала жена.
Спросил мужик и у работницы, та просила привезти ей пару туфель да чулки со
стрелками. Наконец он сказал: "Ну, а тебе, Ганс-ежик, что привезти?"
- "Батюшка, - сказал он, - привези мне волынку".
Вернувшись домой, мужик отдал жене мясо и масло, что было по
ее приказу куплено, отдал работнице ее чулки и туфли, наконец полез и за печку
и отдал волынку Гансуежику.
И как только Ганс-ежик получил волынку, так и сказал:
"Батюшка, сходи-ка ты в кузницу да вели моего петушка подковать - тогда я
от вас уеду и никогда более к вам не вернусь". Отец-то обрадовался, что он
от него избавится; велел ему петуха подковать, и когда это было сделано,
Ганс-ежик сел на него верхом да прихватил с собой еще свиней и ослов, которых
он собирался пасти в лесу.
В лесу должен был петушок взнести Ганса-ежика на высокое
дерево; там и сидел он и пас ослов и свиней, пока стадо у него не разрослось; а
отец ничего о нем и не знал. Сидя на дереве, Ганс-ежик надувал свою волынку и
наигрывал на ней очень хорошо.
