И явилось к ее услугам множество человечков из-под земли и
стали спрашивать, что повелит им королевна. Тогда она сказала: "В течение
трех часов лес должен быть вырублен, и все вырубленное должно быть сложено в
кучи".
Пошли человечки, созвали всех своих на помощь и тотчас принялись
за работу, и прежде чем три часа прошли, все было сделано. А человечки опять
пришли к королевне и доложили ей о том. Тут она опять взяла свой белый платочек
и сказала: "Арвегерс, домой!" И все человечки разом исчезли.
Когда королевич проснулся, то очень обрадовался, а
королевна сказала ему: "Когда пробьет шесть часов, тогда иди домой".
Он так и сделал; и король спросил его: "Что же ты,
вырубил лес?" - "Да", - сказал королевич.
Когда они все сели за стол, король сказал: "Не могу еще
отдать за тебя свою дочку: ты должен мне еще одну службу сослужить".
Королевич спросил: "Какую службу?" - "Есть у меня большой пруд,
- сказал король, - завтра должен ты туда сходить и вычистить его так, чтобы он
был, как зеркало, и чтобы водились в нем всякие рыбы".
На следующее утро король дал ему стеклянную лопату и сказал:
"В шесть часов вечера пруд должен быть готов".
Пошел королевич на пруд, ткнул лопатой в тину - и лопата
сломалась; ткнул киркой в тину - и та сломалась. Видя это, он совсем
растерялся...
В полдень же принесла ему молодая королевна поесть и
сказала: "Ну что? Как?" - "Совсем плохо! - отвечал королевич. -
Видно, придется мне сложить свою голову: мне даже и приступить к работе не с
чем!" - "О, - сказала она, - ступай сюда да покушай сначала
чего-нибудь, тогда у тебя на душе повеселеет". - "Нет, - сказал он, -
есть я ничего не могу; я слишком уж опечален".
Тут она его приманила ласковым словом и заставила поесть.
Потом стала у него в голове перебирать и усыпила его; когда же он заснул, взяла
она платочек, завязала на нем узелочек, ударила узелочком трижды в землю и
сказала: "Арвегерс, сюда!"
И явилось опять к ней множество подземных человечков и все
стали спрашивать, чего она желает. Приказала она им пруд в течение трех часов
так вычистить, чтобы он блестел как зеркало - хоть глядись в него! - и всякие
рыбы в нем водились.
Пошли человечки на пруд, созвали к себе всех своих на помощь
- и поспела работа их через два часа. Потом опять пришли к королевне и сказали:
"Все мы исполнили, что было приказано". Тогда взяла королевна
платочек, ударила трижды в землю и сказала: "Арвегерс, домой!" И все
они исчезли.
Проснулся королевич - видит, что готова работа. Тогда ушла и
королевна и сказала, чтобы он в назначенное время приходил домой.
Как он пришел, король его спросил: "Что ж? Очищен ли
пруд?" - "Очищен", - отвечал королевич. "Ну, хоть ты и
очистил его, - сказал король, - однако же я не могу за тебя выдать мою дочь.
Прежде ты мне еще одну службу сослужи". - "Да что же еще?" - "А
вот на той большой горе, что вся заросла колючим терновником, ты весь терновник
выруби да построй там большой замок, прекрасней которого нельзя было бы
вообразить и чтобы в том замке было все для житья необходимое".
Когда на другой день королевич поднялся, король дал ему
стеклянный топор и стеклянный бурав и приказал закончить всю работу к шести
часам.
Чуть только он ударил топором по первому терновому кусту,
как топор рассыпался вдребезги, да и бурав тоже оказался непригодным к делу.
Запечалился королевич и стал поджидать свою милую - не поможет ли хоть та ему
из беды выпутаться?
В самый полдень она и пришла к нему, и принесла ему поесть;
он пошел ей навстречу, рассказал ей все, что случилось, поел того, что она ему
принесла, положил голову на колени, чтобы она почесала, а сам заснул. И опять
она трижды ударила узелком платка в землю и проговорила: "Арве-герс,
сюда!" И опять явилось столько же подземных человечков и спросили ее, чего
она желает.
"В течение трех часов, - сказала она, - должны вы
очистить гору от всего кустарника, а на верху горы должны поставить замок, из
красивых красивейший, и все необходимое для жизни должно быть в том
замке".
Пошли они, созвали всех своих на помощь, и когда истекло
назначенное время, все было уже готово. Пришли они затем к королевне и доложили
об этом, а та опять ударила платочком трижды по земле и сказала:
"Арвегерс, домой!" И они тотчас исчезли.
Когда королевич проснулся и все это увидел, то обрадовался,
как птичка радуется в воздушном просторе.
Немного спустя пошли они домой. Король и спросил у
королевича: "А что же? Замок-то готов?" - "Да", - отвечал
королевич. Усевшись за стол, король сказал: "Мою младшую дочь я отдать за
тебя не могу, пока не просватаю двух старших".
Королевич и королевна были этим очень опечалены, и королевич
решительно не знал, чем своему горю пособить.
Как-то ночью пошел он к королевне и вместе с нею бежал из
королевского замка. Пробежав некоторую часть пути, королевна обернулась и
увидела, что отец их нагоняет. "Ах, - сказала она, - как нам быть? Мой
отец нас нагоняет и хочет нас вернуть домой. Я тебя оберну терновником, а сама
обернусь розою и все буду держаться среди твоих колючек".
Когда отец приблизился к тому месту, то увидел терновый куст
и розу среди него.
Он хотел было ту розу сорвать, да терновник стал колоть его
своими шипами, и он должен был вернуться домой с пустыми руками.
Тут спросила его жена, почему он не привел с собою дочку. Он
ответил жене, что почти нагонял ее, да вдруг потерял из глаз и вместо беглецов
увидел перед собою терновый куст и розу среди него. "Стоило тебе только
розу сорвать, - сказала королева, - куст бы сам собою за нею пришел".
Пошел король опять на то место, чтобы добыть розу.
Между тем королевич с королевной были уже далеко, и королю
опять пришлось бежать за ними следом. И вот обернулась дочка еще раз и увидела
отца своего...
"Как нам быть? - сказала она снова. - Я оберну тебя
кирхою, а сама буду в той кирхе пастором: стану на кафедре и начну
проповедовать".
Подошел отец к тому месту и видит кирху, а на кафедре стоит
пастор и проповедует. Послушал он проповедь и домой пошел.
На вопрос королевы, почему он дочь с собою не привел, король
отвечал: "Пришлось мне за ними далеко бежать; а как нагнал их, вижу, что
стоит кирха и в ней пастор проповедует". - "Да тебе бы только стоило
привести с собою пастора, - сказала королева, - а кирха сама бы за тобою пошла!
Нет, вижу, что нельзя тебя за ними в погоню посылать, надо мне самой за ними
бежать".
Когда она пробежала часть пути и уже завидела вдали
беглецов, случайно обернулась королевна назад и увидела, что мать за ними
гонится.
