Но как же она изменилась! Надивиться на нее было невозможно!
Как скинула с головы беспорядочную копну накладных волос, пряди ее собственных
золотистых волос, блиставших, как солнечные лучи, рассыпались и покрыли ее всю,
словно плащом. Только очи ее, что звездочки, мерцали из-под этого покрова
волос, да щечки горели ярким румянцем. Но красавица была печальна. Присела она
у колодца и стала плакать: одна слеза за другою выкатывались из глаз ее и среди
золотистых прядей падали на землю. Так сидела она и, вероятно, еще долго так
просидела бы, если бы не заслышала шороха и треска в ветвях ближайшего дерева.
Она вскочила тотчас, как серна, заслышав выстрел охотника.
Месяц как раз в это время затянуло черным облаком, и в то же мгновенье
красавица снова скользнула в свою старую кожу и исчезла бесследно.
Дрожа, как осиновый лист, побежала она обратно к дому.
Старуха стояла на пороге, и когда девушка хотела ей рассказать о случившемся,
та только ласково посмеялась и сказала: "Я уже все знаю".
Повела она девушку в избу и вставила новую лучину в светец.
Но уже не села за свою самопрялку, а вытащила метлу и стала подметать и
убирать. "Все должно быть здесь чисто и опрятно", - сказала старуха
девушке. "Но зачем же вы, матушка, вздумали убираться в такое позднее
время? - спросила девушка. - Что у вас на уме?" - "А знаешь ли ты,
какой час наступает?" - спросила старуха. "Да еще полночи нет; но уже
близко..." - "А ты о том не вспомнила, что три года тому назад в этот
самый день ты ко мне пришла? Теперь твое время минуло, и ты не можешь долее у
меня оставаться".
Девушка перепугалась и сказала: "Ах, милая матушка,
неужели вы меня хотите отвергнуть? Куда же я денусь? У меня ни друзей, ни
родни; куда я голову приклоню? Я все то исполнила, что вы от меня требовали, и
вы всегда были мною довольны, не отвергайте меня".
Старуха не хотела высказать девушке, что ее ожидает, и
только проговорила: "Мне тут недолго быть; и как я отсюда уберусь, все в
доме должно быть чисто, а потому не удерживай меня в моей работе. А о своей
судьбе не заботься: ты найдешь себе кров для житья, и при той награде, которую
от меня получишь, ты будешь довольна своей судьбой". - "Да скажите же
мне, чего я должна ожидать?" - продолжала допрашивать девушка. "Еще
раз говорю тебе; не мешай мне в работе. Ни слова больше! Ступай в свою комнату,
сними кожу с лица, надень то шелковое платье, которое было на тебе, как ты ко
мне пришла, и жди в своей комнате, пока я тебя не кликну".
Но вернемся к королю и королеве, которые пустились в дорогу
вместе с графом, чтобы разыскать старуху в ее далекой глуши.
Граф ночью от них отстал и должен был далее следовать один.
На другой день ему показалось, что он попал на настоящую дорогу. Он и пошел
далее, и шел до наступления темноты, а как совсем стемнело, залез на дерево и
там задумал переночевать, опасаясь заблудиться в темноте.
Когда взошел месяц, он увидел женскую фигуру, медленно
спускавшуюся с горы. Хотя у ней не было хворостины в руках, однако же он легко
признал в этой женщине ту гусятницу, которую уже ранее видел у дома старухи.
"Ого! - воскликнул он. - Вон она и сама идет! Ну, коли
одна ведьма у меня в руках, так и другая от меня не уйдет!" Но как же он
изумился, когда она подошла к колодцу, скинула с себя кожу и стала мыться,
когда рассыпались по плечам ее золотистые волосы и она предстала ему такой
невиданной красавицей!
Он едва осмеливался переводить дыхание, но все же старался
рассмотреть ее из-за листвы дерева как можно лучше. И он сам не знал - потому
ли, что он чересчур перегнулся, или по другой причине, но только под ним вдруг
хрустнула ветка, и в ту же минуту девушка скользнула в свою кожу, легче серны
сорвалась со своего места, и так как в это время месяц заволокло тучами, то
мигом скрылась с глаз.
Едва она исчезла, как граф уже спустился с дерева и поспешил
ей вслед.
Немного пройдя, он в темноте увидел, что по лугу бредут две
другие человеческие фигуры. То были король и королева, они издали увидели, как
мерцал огонек в избушке старухи, и шли на этот свет.
Граф рассказал им, какую девушку видел у колодца, и они
нимало не сомневались в том, что то была их пропавшая дочь. С радостным
чувством пошли они далее и вскоре пришли к избушке: кругом ее сидели гуси
рядами, подвернув головы под крылья, и спали, и ни один из них не шевельнулся.
Заглянули они в окошечко и видят: сидит старуха за
самопрялкой и Прядет, покачивая головой и не оборачиваясь. Дочери же своей они
там не увидели. Наконец, они решились тихонько постучаться в окошечко. Старуха
как будто их поджидала; встала со своего места и весьма приветливо крикнула:
"Входите, входите, я уж о вас знаю".
Когда они вошли в комнату, старуха сказала: "Вы бы
могли себя избавить от дальнего пути, кабы три года тому назад не прогнали из
дома свое дитя, доброе и любящее. Ей никакого зла не приключилось: ей пришлось
только три года сряду гусей пасти; ничему дурному она за это время не научилась
и сохранила свое сердце в чистоте. А вы сами уже достаточно наказаны тем
страхом за ваше детище, который вы пережили".
Потом она подошла к двери смежной комнаты и крикнула:
"Выходи, доченька!"
Дверь отворилась, и королевна вышла оттуда в своей шелковой
одежде, с рассыпанными по плечам золотистыми волосами и ясными очами - словно
ангел слетел с неба. Она подошла к отцу и матери, бросилась им на шею и
поцеловала их, и все расплакались от радости. Молодой граф стоял с ними рядом,
и когда королевна его увидала, то, сама не зная почему, зарделась, как роза.
Король сказал дочери: "Милое дитя мое, свое королевство
я разделил; что могу я тебе дать?" - "Ей ничего не нужно, - сказала
старуха, - я даю ей те слезы, которые она из-за вас выплакала - чистый жемчуг,
даже еще получше того, что в море находят! На этот жемчуг все ваше королевство
купить можно! А в награду за ее службу я дарю ей мой домишко!"
Сказав это, старуха исчезла, а в стенах раздался треск, и
когда король с королевой и с графом оглянулись, то увидели, что избушка успела
превратиться в великолепный дворец, в котором слуги, суетясь и бегая, накрывали
и готовили королевское пиршество...
Сказка на том не кончается; но у моей бабушки, которая мне
ту сказку рассказывала, память слабеть стала, она все остальное и забыла.
Я все же думаю, что прекрасная королевна вышла замуж за
графа, что они вместе остались в замке и жили в полном счастье, пока Богу было
угодно.
Были ли те белоснежные гуси, что паслись у домика, девушками
(это я говорю никому не в обиду!), которых старуха к себе приняла, и получили
ли они вновь свой человеческий образ, остались ли у молодой королевны в
служанках - того доподлинно я не знаю, однако же так предполагаю.
Несомненно только то, что старуха была не ведьма, как думали
люди, а ведунья. И наверно, она уже при рождении даровала королевне способность
ронять из глаз не слезы, а жемчужины. Нынче этого не бывает, а то бедные
скорехонько разбогатели бы.
