Одеваясь на мостках, Андрей рассмотрел несколько версий и пришел к неутешительному выводу, что сегодняшнее покушение так или иначе связано с раненым, которого он доставил в больницу. Грабители не стали бы нападать на него с целью отнять плавки. Хулиганы бы куражились и задирали выбранную жертву. Вендетт Андрей не вел, кровных врагов или каких-либо еще у него не было.
Вскочив на велосипед, он покатил обратно, с завистью поглядывая на людей, предающихся послеобеденному отдыху на желтом песке и зеленых лужайках. Они гоняли мяч, бросали фрисби, разглядывали женские купальники, что-то ели, что-то пили, веселились и ссорились, читали и пялились в экранчики своих гаджетов. Никто на них не охотился, у них не было нужды убивать и прятаться. Они просто жили. И не понимали, что именно в этом состоит настоящее человеческое счастье.
Эта мысль снова пронзила Андрея, когда он увидел Николая. Тот возился у себя во дворе, распутывая длинный шланг с множеством соединительных трубок и электрическим проводом, подсоединенным к электронасосу.
— Гляди, что я нашел, — сказал он при виде друга. — Вместо того чтобы мучиться, можно качать воду из скважины и поливать огород сколько влезет. И почему Светка раньше не сказала?
Андрей внимательно посмотрел на него, потом на шланг.
— Шланг старый, — пояснил он. — Видишь, весь дырявый и крошится.
— Да. — Николай нахмурился. — Как же я раньше не заметил? Спрошу у Светки, почему не выбросила. Она, кстати, сегодня приезжает. Уже скоро. Так что…
Николай развел руками.
— Мне уехать? — спросил Андрей напрямую.
— У меня семья, — сказал Николай.
— Понятно. К тебе заезжали? Двое. Молодые парни, крепкие. Вижу, что заезжали — на личике отметины остались.
— Можешь взять мой «ниссан», — произнес Николай извиняющимся тоном. — А свою «ауди» оставляй до лучших времен.
«Если они настанут», — подумали оба, не сговариваясь.
— Спасибо, — кивнул Андрей.
— Не обижайся, — попросил Николай.
— Никто не обижается.
— Я за них отвечаю, Андрюха. За жену, за дочь. Больше у меня никого нет. И у них тоже. Ты приехал и уехал, а с ними мне жить. До конца.
— Я все понимаю, Колька.
— Не все, — сказал Николай. — Я сопротивлялся, а потом струсил. И сказал бандитам, где тебя искать.
— Они нашли, — подтвердил Андрей. — На свою голову.
— Ты с ними справился? А я вот нет. Уже готовился ружье схватить, когда бандиты предупредили меня, что будет с моими девочками.
— Да не казни ты себя так, Колька! Ты все сделал правильно. — Андрей хлопнул друга по плечу. — У тебя семья, а я вольная птица.
— Бери «ниссан», — повторил Николай. — Твоя машина слишком приметная. У меня доверенности есть, с печатями, нотариально заверенные. Осталось только фамилии внести. Меняемся?
— Меняемся, — махнул рукой Андрей. — Повезло тебе, брат.
— Потом поменяемся обратно, — сказал Николай. — Как только захочешь.
— Доверенности у тебя откуда?
— Светлана, — смущенно пояснил товарищ. — Секретарем в одной конторе работала, вот и набрала справок, когда в декрет уходила. Чтобы не бедствовать.
— Сообразительная у тебя жена, — оценил Андрей. — Пожалуй, будет лучше, если я уеду до ее возвращения.
— Да, — кивнул Николай.
Его лицо было теперь не только виноватым, но и фальшивым. Он не ждал приезда жены, а выдумал его, чтобы иметь повод спровадить друга.
Бывшего друга.
Чтобы того и близко не было рядом с уютным семейным гнездышком, набитым крадеными бланками и дырявыми шлангами.
Прощание получилось неловким и скомканным. Товарищи обнялись, не глядя в глаза один другому. Потом Андрей сел в «ниссан», помахал рукой и выехал со двора. Удаляясь, он ни разу не оглянулся. Не было в этом никакой необходимости.
Освоившись с управлением, Андрей вывел машину на трассу и погнал в сторону Темногорска. Не слишком сложные и напряженные размышления наводили на мысль, что бандиты нашли Андрея благодаря вчерашнему телефонному звонку маме. Только одной ей он рассказал, куда едет и где будет находиться.
Андрей взвесил на ладони свой мобильник и уже был готов метнуть его за окно, когда вспомнил, что внутри хранятся десятки совершенно необходимых телефонных номеров. «Избавлюсь позже, — решил Андрей. — И от звонков пока воздержусь, а свой телефон отключу».
Это был пустяк, мелочь, маленькое звено в той длинной цепи решений и поступков, которые определяют человеческую судьбу. И до поры до времени никому не дано знать, что было сделано правильно, а что нет.
Глава четырнадцатая
Годы молодые
Проблема Сережи Дарбиняна заключалась в его торопливости. Он всегда и все делал наспех, как попало, словно боялся, что жизнь его внезапно оборвется и он не успеет завершить начатое.
Глотал еду с такой скоростью, что почти не жевал. Страницы книг и интернета листал, не улавливая главного. Посреди увлекательного фильма мог сорваться куда-нибудь, махнув рукой на лихо закрученный сюжет, но все бы это ладно, если бы не такое же суетливое поведение в сексе. Например, Дарбинян постоянно забывал снять с себя носки. И натянуть презерватив. А кончал так быстро, что Катя даже не успевала понять, нравится ей, что с ней делают, или нет.
Пришло время проучить Дарбиняна. Улегшись на застеленный им вкривь и вкось диван, Катя с удовлетворением увидела недоумение в его глазах.
— А почему в лифчике? — спросил он.
— Ну ты же в носках, — пояснила она невинно. — А я буду в бюстике. В этом даже что-то есть. Тебя это возбуждает?
— Нет, — сказал Дарбинян. — Я хочу видеть их. — Он показал пальцем на то, что имел в виду. — Давай снимем.
— Сначала носки, — напомнила Катя.
— Ах, да.
Задрав волосатые ноги, Дарбинян избавился от носков и стал дергать ненавистный лифчик. Видя его нетерпение, Катя хохотала. Сережа Дарбинян был ее первым парнем, но у них было далеко не в первый раз, так что она уже начала входить во вкус. Пришлось ему помочь, иначе он не справился бы и просто лопнул от переполняющего его возбуждения. Но, как выяснилось, игра, затеянная с предметом дамского туалета, оказалась для Дарбиняна чересчур долгой. Надевая резиновое изделие, он оконфузился.
— Придется тебя менять, — сердито сказала она, наблюдая за незадачливым бойфрендом.
— Убью, — коротко пообещал он.
— Кого? — осведомилась Катя.
— Его.
— А меня?
— Ты хорошая, — буркнул Дарбинян. — Я тебя люблю.
— Тогда я двух любовников заведу, — пообещала Катя. — Одного убьешь, второй останется.
