— Можем отложить мозговой штурм до завтра, — предложил Андрей. — Есть очень хочется. А у тебя в холодильнике шаром покати.
— Нет, откладывать нельзя, — решительно произнесла она. — Придумать сюжет — это только полдела. Его ведь нужно будет привести в исполнение.
— Звучит как приговор.
— Приговор? — переспросила Диана. — Знаешь, в этом что-то есть…
Она снова задумалась, предоставив ему трогать себя за разные места. Занимаясь этим, он вяло удивлялся тому, что вроде бы у всех женщин имеется и то и это, но вот природа устроена так, что все эти достоинства волнуют по-настоящему, когда принадлежат той единственной женщине, которая подходит тебе, и никому другому.
Много переменил Андрей любовниц. Много чего проделывал с ними вместе, но никогда близость с другими женщинами не была для него столь захватывающей, как с Дианой. Это было странно, если разобраться. Почему-то его не отталкивало то, что приключилось с ней накануне. И не смущало, что она вряд ли принадлежит к категории писаных красавиц. Ему вполне доставало того, что она могла ему предложить.
— Стоп! — воскликнула она, убирая его руку. — Подожди. Ты меня отвлекаешь.
— Всего лишь? — обиделся Андрей.
— Нет, мне, конечно, приятно, но я за тебя волнуюсь. Я ужасная эгоистка, учти. Не представляю, что буду делать, если тебя вдруг не станет. Поэтому в первую очередь нужно позаботиться о твоей безопасности, а потом уже все остальное.
— Заботься, — разрешил он сонно. — Ничего, если я пока вздремну немного?
Когда он проснулся, Диана сидела за ноутбуком, изредка трогая клавиши пальцами и не отрывая глаз от экрана.
«Нет, — решил он про себя. — Она все же очень красивая. Особенно в таком виде. И зачем только женщины понапридумывали себе столько одежек? Без них ведь намного лучше».
— Как наши успехи? — спросил Андрей, присаживаясь рядом.
— Твои — просто выдающиеся, — пробормотала Диана, отстраняясь от ноутбука и откидываясь на подушки со сложенными на груди руками. — Ты проспал три часа без перерыва.
— А ты? Неужели все это время просидела за компьютером.
— Представь себе. И нарыла кое-что любопытное.
— Что? — оживился Андрей.
Диана снова села прямо, упершись руками в диван.
— Ваш город, как и любой другой, контролируется организованной преступной группировкой, — заговорила она, слегка раскачиваясь вперед и назад. — Лидера ОПГ зовут Шайтан. В миру Шувалов Григорий Зурабович. Его банда орудует под видом охранно-экспедиторского агентства «Марс». Разрешение на ношение оружия, стрельбы за городом и так далее. Кроме того, Шувалову принадлежит сеть морозильных установок и складских помещений, где, уверена, бандиты обтяпывают всякие темные делишки.
Андрей ткнул пальцем в экран:
— А вот и «Курочка Ряба».
— Какая курочка?
— У них логотип такой, — пояснил Андрей. — Они разъезжают на продуктовых фургонах, чтобы не привлекать внимания.
— У остальных транспортные средства еще надежнее, — заметила Диана. — Полицейские машины с мигалками. Никто не остановит.
— Я так и думал, что они заодно.
— Правильно думал. В центральных СМИ пару раз проскакивала тема коррупции в Темногорске. Начальник вашей полиции как-то вздумал баллотироваться в депутаты, и на него тут же вылили ушат компромата. Полковник Хромов Евгений Петрович. Крутой дядька. Вот портрет. — Диана наклонилась, чтобы повернуть ноутбук. — Ты не на меня смотри, а на него. Пока ты до него не доберешься, твоя семья будет в опасности.
Игривое настроение покинуло Андрея.
— С МВД не очень-то повоюешь, — пробормотал он. — Да еще в одиночку.
— Ты не один, — возразила Диана.
Отваги ей было не занимать. Но чем она могла помочь Андрею? Собирать для него информацию? Морально его поддерживать? Давать советы? Этого было катастрофически мало. Криминальному тандему удалось подмять под себя целый город с полумиллионным населением. В их распоряжении была целая армия боевиков, прикрываемая сверху полицией и прокуратурой. Андрей Разин был для них всего лишь мошкой — плюнуть и растереть.
Он поделился своими соображениями с Дианой, после чего заключил:
— Возможно, лучшим выходом будет пойти и сдаться. Тогда они хотя бы мою семью не тронут.
— Не ожидала от тебя, — сказала она.
Андрею почудилось восхищение в ее голосе, и он буркнул:
— Это не благородство, а всего лишь рациональность.
— При чем тут благородство? — удивилась Диана. — Когда кролик лезет в пасть удава, он поступает благородно? Я не ожидала, что ты так быстро сложишь лапки и сдашься.
Сравнение с кроликом да еще эти «лапки» разозлили Андрея.
— Знаешь что… — начал он.
— Знаю, — спокойно ответила Диана, глядя ему в глаза. — Ты смелый и сильный мужчина, который идет до конца, когда это необходимо. Сдаться, говоришь? После всего, что ты натворил? Тебя не убьют, не надейся. Осудят на пожизненное заключение, и ты сам будешь мечтать о смерти. Однажды я сдуру напросилась на свидание в такую тюрьму строгого режима. — Диана зябко погладила себя по плечам. — Это было в начале моей писательской карьеры. Я думала тогда, что книги нужно писать хорошо, а не быстро. И поехала. Передо мной посадили убийцу шестерых человек, грабителя банков, самого настоящего. И знаешь что? Он разрыдался как ребенок, когда узнал, что я просто хочу поговорить с ним. Он, видишь ли, думал, что его вызвал адвокат с решением о переводе его в зону строгого режима. Когда его уводили, он орал, что размозжит голову об стенку. Не знаю, получилось ли у него. Подозреваю, что рано или поздно все, кто получил пожизненное, предпринимают такие попытки.
Закончив этот монолог, Диана вопросительно посмотрела на Андрея: проникся ли он услышанным? Он молча кивнул.
— Ты права. Я попробую.
— Ты сделаешь, — произнесла она с нажимом. — Мы сделаем.
— При одном условии, — сказал он.
— При каком? — поинтересовалась Диана.
— Мы немедленно отправимся куда-нибудь и съедим там все, что нам предложат. Иначе я за себя не отвечаю.
Он посмотрел на нее таким выразительным и плотоядным взглядом, что Диана тотчас сорвалась с места и побежала одеваться.
До ресторана они не добрались, не в силах пройти мимо продавцов шаурмы, источавшей непередаваемый аромат, который способны оценить только по-настоящему проголодавшиеся люди. Набив желудки, они плюхнулись на первую попавшуюся лавку, бессмысленно таращась на прохожих.
— Две порции — это было чересчур, — сказала Диана, трогая живот. — Я сейчас лопну.
— Я съел три, и ничего, — гордо произнес Андрей.
— Ты в полтора раза больше, так что пропорции соблюдены.
