Марьяшка!
Я открыла, и мы кинулись друг дружке в объятия.
– Ох, Глашка, как я соскучилась!
– Выглядишь хорошо, не депрессивно, – заметила я, оглядев ее с ног до головы. – Оклемалась?
– Вполне! Ну а ты как? Ты прости, что не ездила к тебе в больницу…
– Да ерунда! Я ж там не брошенная была.
– Да, Дима твой правильный мужик. Никого не водил.
– Господи, да я и не думала…
– А я вот думала. Хотя с другой стороны, у него же есть своя квартира.
– Тьфу на тебя, Марьяшка! Хочешь кофе?
– Хочу! Знаешь, я устроилась на другую работу, буду каждый день к десяти ходить, как все нормальные люди, а то с этим свободным графиком столько дури в башку лезет…
– Ну надо же! И что за работа?
– Международная компания «Меха Сибири», возглавлю пиар-отдел.
– А что ты понимаешь в мехах?
– Понимаю, как это красиво, и отлично разбираюсь в рекламном деле. И мне как сотруднику полагается двадцатипроцентная скидка на любой товар. Ну, подруга, а ты еще не работаешь?
– Я вообще уволилась, Димка потребовал…
– Обалдемон! Не скучаешь?
– Нет пока.
– Слушай, а этот твой Гончар? Не объявлялся?
– Нет. И уже не объявится, хотя скоро юбилей Андрея Олеговича и он должен там быть.
– Пойдешь?
– Я не пошла бы, но Димка…
– Боишься нешто?
– Ага, боюсь. Но он там будет не один, а с дамой-патронессой, так что…
– Ух ты… Глашка, ты должна там выглядеть сногсшибательно!
– Зачем? – засмеялась я.
– Чтобы с ног сшибить этого гончара. Вот чтоб он просто ослеп!
– Вообще-то хотелось бы! И Димке будет приятно! Ох, я сейчас тебе покажу, какие серьги он подарил!
– Обалдемон!
– Ага!
– Глашка, а в чем пойдешь?
– Думаю, в зеленом…
– Ерунда! Только черное платье с большим декольте, маленькое вечернее, черные шпильки и эти украшения.
– Я не очень умею такие вещи носить.
– Научишься в два счета! – загорелась Марьяшка. – У тебя бабки есть?
– Какие? Зачем?
– Так есть?
– Есть.
– Тогда поехали!
– Куда?
– Экипироваться к юбилею! Ты должна там всех убить!
– А всех-то зачем? – фыркнула я.
– А заодно! Давай-давай! И обещай мне, что в день торжества с утра пойдешь в салон красоты.
– Господи помилуй!
– Ты теперь солидная дама, а не девушка на подхвате у академика Борисова. И Дима тоже должен ахнуть. Это всегда полезно. Представляешь, как тошно будет гончару, когда он увидит тебя в ослепительном виде рядом с таким представительным мужиком. Тем более, с ним будет его эта спонсорша… Грымза!
– Сказать по правде, мне на него как-то уже наплевать, – сказала я, и сама услышала, как фальшиво прозвучала эта фраза. Господи, зачем это все? Может, лучше просто сказаться больной и дело с концом?
Марьяшка пристально посмотрела на меня. И усмехнулась.
– Суду все ясно! Ладно, поехали!
– Куда?
– Платье покупать!
Она приволокла меня в салон к какой-то своей знакомой, и мы довольно быстро нашли то, что нужно. Платье из черного шифона с асимметричной юбкой и довольно большим и тоже асимметричным декольте.
– Ох, Глашка, как тебе идет!
– Да, это ваш стиль, вы шикарная женщина, это надо подчеркивать! – сказала хозяйка салона.
– Я шикарная женщина? – поразилась я.
– Потенциально шикарная, – засмеялась хозяйка. – И вам надо носить мех, а не стеганое пальтишко.
– Ох, это что-то совсем не мое.
– Привыкайте, не нужно при таких данных стараться быть серой мышкой.
– Я ей теперь не позволю! – нахально заявила Марьяшка.
И мы ушли.
– В котором часу Димка приходит с работы?
– Когда как. А что?
– Да так, просто спросила.
– Марьяш, а что, ты своего политолога забыла уже?
– Ага! Понимаешь, я в Португалии как-то включила русский канал и сразу на него напоролась. Он нес такую ахинею… Мне стало смешно. И все! Как будто камень с души свалился! Я поняла, никакая это была не любовь, а просто обида. Как это меня, такую замечательную, бросили!
– Какая ты умница, Марьяшка!
– Ладно, Глашка, пойду, мне завтра на работу. Надо привести себя в порядок!
И она ушла.
Минут через двадцать вернулся Дима, усталый и голодный.
– Даже кофе выпить сегодня было некогда, – пожаловался он. – А я Марьяшку встретил, она прекрасно выглядит.
– Да! Знаешь, она меня буквально заставила купить новое платье к юбилею Олегыча!
– Покажешь?
– Обязательно, но сперва поешь!
После ужина я показала Диме платье. Он ахнул.
– Глашка, отпад! Ты какая-то совсем другая… Как будто и не моя женщина, а какая-то… кинодива… Да нет, это пошлое сравнение… Скорее женщина, которой… стихи посвящают…
– «Композитор пел мне песни и стихи читал поэт»
[2]? – засмеялась я.
– Черт возьми, нет же, – поморщился он. – Просто такой женщине… хочется поклоняться!
– Еще не хватало!
– Когда я влюбился в тебя, даже не подозревал, какая ты…
Он стал меня целовать, а у меня мелькнула мысль: интересно, что скажет Гончар? И тут же мне стало стыдно.
Мирослав Гончар прилетел в Москву за два дня до второго банкета. Присутствовать на официальном он не счел для себя возможным. Кстати и родители на этом вовсе не настаивали. Анетта прилетела вместе с ним, она чувствовала, что академик Борисов не очень ее жалует, но, в конце концов, Мирек рад примирению с ним, вот пусть и радуется, а присмотр за ним все-таки нужен. Она остановилась в отеле, а он, естественно, у родных.
Мать не могла нарадоваться на любимое чадо, а отец смотрел на него даже с некоторой жалостью, что, разумеется, вызывало раздражение. К тому же за долгие годы он совершенно отвык от своего имени. Накануне банкета Людмила Арсеньевна устраивала семейный обед и пригласила Анетту. Та с удовольствием приняла приглашение. Андрей Олегович ворчал:
– Какого черта? Хватило бы с нее и присутствия на завтрашнем мероприятии! Терпеть не могу!
