Д’Агоста кивнул. Он таких знал.
– Его нужно было увольнять после первого же раза. Ингмар пытался делать вид, будто ничего не происходит, но в конечном счете ему пришлось принимать меры. Иначе бы он потерял свой ценный женский персонал. Но уволили его все же из-за постоянных жалоб Кантуччи.
Этот Лэшер нравился д’Агосте все больше и больше. И у них все еще оставалось порядочное окно до истечения назначенного Синглтоном срока.
– Вы знаете, где живет Лэшер? – спросил д’Агоста.
– Знаю. На Западной Четырнадцатой улице. По крайней мере, он жил там, когда его уволили.
Пора было сворачивать разговор.
– Агент Пендергаст, у вас есть еще вопросы?
– Нет, лейтенант, спасибо.
Д’Агоста поднялся:
– Спасибо вам, мистер Пейн. Патрульная машина отвезет вас домой.
Он вышел из комнаты вместе с Пендергастом. Как только дверь закрылась, Д’Агоста спросил:
– Ну, что вы думаете? У нас, кажется, есть два подозреваемых: Лэшер и сам Ингмар.
Пендергаст не ответил, и д’Агосту это смутило.
– Я что хочу сказать: у Ингмара были средства, мотив и способность.
– Нет, Ингмар никогда не был подозреваемым.
– Почему? Вы сказали, что он «заинтересованное лицо», прямо ему в лоб.
– Только чтобы попугать его. Он не стоял за этим убийством.
– Почему вы так уверены?
– Самое главное, ему не нужно было проникать в фургон, чтобы подменить монтажную схему телефона, он мог бы подменить ее у себя в офисе. Проникнуть в фургон при свете дня – дело рискованное, и не было никакой гарантии, что оба техника оставили машину без присмотра.
– Лэшер тоже мог сделать подмену в офисе.
– Нет, Лэшера уволили еще до того вызова.
– Да-да, вы правы, но я по-прежнему считаю Ингмара подозреваемым.
– Мой дорогой Винсент, если бы Ингмар хотел убить Кантуччи, то зачем ему делать это так, чтобы навредить своей фирме? Если бы Ингмар хотел убить Кантуччи, то он бы сделал это не в его доме.
Д’Агоста проворчал что-то себе под нос. Он не мог не признать справедливость этих слов.
– Значит, у нас остается единственный подозреваемый – Лэшер? Вы так считаете?
– Я ничего не считаю. И вам советую ничего не считать, по крайней мере пока у нас не будет больше улик.
Д’Агоста не согласился с этим, но он совершенно не собирался спорить с Пендергастом. В наступившем молчании Карри, подняв глаза от телефона, сказал:
– Лэшер по-прежнему живет на Западной Четырнадцатой улице.
– Хорошо. Давайте пошлем туда прямо сейчас команду для снятия добровольных предварительных показаний. Не копать глубоко, просто чтобы понять, насколько он реальный подозреваемый, нет ли у него алиби. – Он посмотрел на Пендергаста. – Не хотите поехать? Я не могу – у меня тонна бумажной работы.
– К сожалению, у меня уже назначена встреча.
Д’Агоста проводил взглядом облаченную в черное фигуру. Он очень надеялся, что его ребята привезут достаточно, чтобы подкормить прессу, чего так отчаянно хотели к концу дня Синглтон и мэр, – иначе ему придется плохо.
20
Когда Пендергаст снова вошел в этот кабинет, Говард Лонгстрит, который сидел в потертом и удобном «ушастом» кожаном кресле и читал доклад в обложке с красным штампом, используемым для засекреченных материалов, без слов показал ему на противоположное кресло. Пендергаст сел.
Лонгстрит еще минуту-другую читал документ, потом положил бумаги в открытый сейф возле стола, закрыл дверцу и запер замок. Он поднял глаза на Пендергаста:
– Насколько я понимаю, вы стали более активны в расследовании убийств с обезглавливанием.
Пендергаст кивнул.
– Может быть, введете меня в курс дела по последнему убийству?
– Третье убийство, как и второе, было тщательно спланировано и реализовано. Система безопасности была нейтрализована в упорядоченной последовательности, которая представляется мне продуманной до мельчайших деталей. Трудность, состоявшая в том, что у жертвы имелась комната-сейф, была решена самым хитроумным образом. Похоже, что каждое па было отработано до малейших тонкостей.
– Вы говорите так, будто речь идет о балете.
– Это и был балет.
– Какие-нибудь новости?
– У нас есть марка и модель катера, на котором киллер покинул место преступления, а также идентификационный номер двигателя. Однако вряд ли это что-то даст. Катер числится угнанным в тот самый вечер с ближайшей стоянки в Амагансетте, никаких физических улик на месте угона не найдено. Однако нам удалось получить единственный, на удивление четкий отпечаток подошвы поблизости – тринадцатый размер.
– Подбросили, чтобы сбить с толку?
Улыбка.
– Может быть.
– Полиция сотрудничает?
– Шеф в Нью-Хэмптоне был недоволен тем, что я устроил гонки на берегу. Но он и нью-йоркский департамент полиции официально благодарны за нашу помощь.
Лонгстрит сделал глоток «Арнольда Палмера» из стакана, стоявшего на подносе на чайном столике.
– Когда мы встречались в прошлый раз, Алоизий, речь шла о двух убийствах, в которых были обезглавлены обе жертвы. Я просил вас установить, есть ли связь между этими убийствами, не совершены ли они одним киллером. Теперь у нас три аналогичных убийства – если не считать шести других, которые можно обозначить как сопутствующий ущерб, – и вопрос становится еще более насущным. Мы все-таки имеем дело с серийным убийцей? – Он вопросительно поднял брови.
– Насколько я понимаю, вы знакомы с версией нью-йоркской полиции?
– Вы имеете в виду ту, согласно которой один человек убил Грейс Озмиан и это вдохновило второго и третьего убийцу? Вы тоже так считаете?
Прежде чем ответить, Пендергаст немного помолчал:
– Сходство modus operandi
[13] во втором и третьем случае поразительное. В обоих случаях киллер действовал методически, спокойно, обдуманно и был исключительно хорошо подготовлен. Весьма вероятно, что это дело рук одного и того же лица.
– А первое убийство?
– Оно совершенно другое.
– Как насчет мотива?
– Мотив неясен. В двух первых случаях у нас было два подозреваемых с сильной мотивацией. Подозреваемый по убийству Грейс Озмиан оправдан. Второй подозреваемый, прежде работавший в «Шарпс энд Гунд», будет допрошен в ближайшее время. Пока что это наиболее перспективный персонаж.
Лонгстрит покачал головой:
– Вот в чем самая большая странность. Жертвы настолько далеки друг от друга, что трудно представить общий мотив. Какая может быть связь между адвокатом гангстеров, русским торговцем оружием и безответственной светской львицей?
