Но ведь всегда хочется иметь контроль над ситуацией. Или – иллюзию контроля.
– Александр! – крикнул я, подходя. Голос гулко отозвался в пустом ангаре.
Данилов обернулся, сделал неопределенный жест рукой.
– Как машина? – спросил я.
– Так себе, – вяло ответил полковник.
– Дед говорил, что тут все переделали.
– Ну, не все…
Я зашел к шаттлу с тыла и заглянул в сопло.
Ничего необычного. Какие еще там плазменные двигатели?
– Алари поставили нам свои движки, – мрачно сообщил Данилов. – Рабочее тело – вода. Об источнике энергии сказали, что мы его принципа не поймем, но прослужит не меньше года. Тяга стала выше почти на порядок.
– А как теперь управлять?
– Они поставили на пульт переключатель. С двумя позициями – «плазма» и «эмуляция ЖРД». Сказали, что система управления подстроит все параметры на привычные нам, даже не заметишь, на чем летишь. Вот только летать можно будет нормально. Заходить на посадку по нескольку раз, сгонять на Луну и обратно.
– А с Земли стартовать можно будет? – заинтересовался я.
Данилов помолчал. Неохотно обронил:
– Можно.
– И это все – на воде?
– Да.
Я мгновенно представил себе опустевший Свободный. Никаких ракетоносителей, никаких хранилищ с горючим. Стартовые полосы – и ряды челноков. Разгоняются и взлетают, самостоятельно выходят на орбиту, джампируют…
– Возможно повторить их технологию? – спросил я.
– Лет через сто, – зло ответил Данилов.
Я его вполне понимал. Утыкаться носом в собственную примитивность – грустно. Тем более – в такую примитивность…
– Алари поставили нам свои двигатели для предполагавшегося полета к геометрам?
– Да.
– А теперь снимут?
– Зачем? – Данилов криво улыбнулся. – Спрашивал я их… Ответили, что смысла в возне нет. Не стоит оно того…
Наверное, сцена была еще та. Данилов печально осведомляется у командующего флотом, когда снимут чудесные, волшебные, могучие плазменные движки. А тот, морща мышиную морду, отвечает, что смысла нет возиться с таким барахлом. Как взрослый, подаривший ребенку изумительное цветное стеклышко. Только ребенок не понимает, как это обидно, что твоя драгоценность для других – полное барахло.
– По крайней мере будешь пилотировать хороший корабль, – попытался я его утешить. Вышло это не очень.
– Меня «Волхв» вполне устраивал, – отрезал Данилов. – А с этими чудо-двигателями он у нас лишь до возвращения на Землю. Там его разберут для исследований.
– На Земле нас самих… разберут, – напомнил я. – За все хорошее. Одного джампа с низкой орбиты хватит для пожизненного отстранения от полетов.
Данилов промолчал.
– Мы говорили… с дедом, – продолжил я. – О полете к Ядру.
– Не думаю, что это разумно.
Я растерялся. От Данилова я возражений не ожидал.
– Петя, ты ввязался в авантюру, самую дикую авантюру в истории, – продолжал Данилов. – Неохотно, но ввязался. Однако случилось чудо, тебе удалось побывать в чужом мире и удрать. Не стоит этим гордиться. Как нам в свое время говорили – если первый полет в космос проходит без единой проблемы, это плохая примета. Вот ты поверил в свою удачливость, в то, что быть резидентом у чужих – несложно. И теперь готов кидаться туда, откуда едва унесла ноги целая цивилизация. Могучая и безжалостная… Я против этой идеи, Петр. Надо возвращаться на Землю. И по крайней мере предоставить этот вот корабль для исследований.
– Мы с дедом летим к Ядру.
Данилов косо посмотрел на меня.
– Как? Джампами?
Пришлось повторять для него все то же, что я объяснял деду. Про корабль геометров и его принципы движения.
Полковник слушал молча и как-то скучно. Потом покачал головой:
– Есть одно препятствие. Вон оно идет…
Я обернулся. По ангару шествовал командующий красно-фиолетовым аларийским флотом.
– Дед со счетчиком должны были его убедить, – сказал я. – Да и в чем проблема?
– Корабль геометров, Петр. Это очень, очень могучая технология. Одно дело, когда ты, лишенный памяти, отправлялся на нем к геометрам. Совсем другое, если мы все в него заберемся… в трезвом уме и ясном рассудке.
– Не понимаю, – честно сказал я.
– А если мы отправимся не в Ядро? А на Землю? Предоставим человечеству подобную технику? Это не просто старые плазменные движки, которые невоспроизводимы промышленно…
Алари был уже близко. И наверняка слышал слова Данилова. Я нервно засмеялся:
– Корабль геометров тем более невозможно…
– Возможно, – сказал алари. – Он автоматически ремонтируется, Петр Хрумов. Иметь такой корабль – все равно что иметь маленькую фабрику по их производству. Достаточно предприимчивая цивилизация может этим воспользоваться.
Он сделал паузу.
– А вы – достаточно предприимчивы.
Труднее всего спорить с подозрениями, когда они абсолютно беспочвенны. Мне вот и в голову не приходило приплести цивилизацию Тени в качестве повода, чтобы доставить разведывательный корабль геометров на Землю. А Данилов по своей гэбэшной выучке об этом подумал. Как и Чужой…
– Мы хотим лишь отправиться к третьей силе, – сказал я. – К четвертой, вернее. Потом вернем вам скаут геометров. Если это будет актуально для вас.
– Будет, – сказал алари, не отрывая от меня взгляда. – Петр, твоя разведка в мире геометров имела крайне малые шансы на успех. Но попытка отправиться в чуждую область Галактики абсолютно безнадежна. Это признает даже счетчик.
Вот так. Как поспорить с авторитетом существа, которое не ошибается?
– И все же счетчик советует попробовать, – продолжил алари. – И тоже готов отправиться к Ядру.
– Решение зависит от вас?
– Да.
Он долго молчал, этот мышь-переросток, ищущий выгоды для своей цивилизации так же напряженно, как мы с дедом для людей…
– Вы хотели бы сохранить корабль геометров, чтобы изучить его технологию? – предположил я.
– Не обязательно сохранять, когда можно скопировать, – возразил алари.
Я вспомнил, как они исследовали тело Ника Римера, и не стал задавать вопросов.
Мы стояли возле шаттла, Данилов – с кислой, безнадежной миной на лице, алари – погруженный в раздумья, и я – отчаянно ищущий слова, которые могли бы убедить Чужого.
– Все запуталось, – сказал алари. Негромко, словно размышляя вслух, пытаясь донести до меня свои сомнения. – Если бы мы знали, какой неоднозначной станет ситуация, то сразу сообщили бы о случившемся Сильным расам. А теперь… я не вижу правильных решений.
