Старушка, занимающаяся довольно необычным делом – разборкой древнего лучевика «Карьера», – отложила оружие. Задумчиво посмотрела на Рашель:
– Я-то думала, ты еще с неделю обижаться будешь…
– А я и не обижаюсь вовсе. Просто не согласна с вами.
– Садись. Нет, вначале яблочки на кухню отнеси. И включи плиту.
Когда через несколько минут Рашель вернулась, лучевик куда-то исчез, уступив место подносу с кофейником.
– Спрашивай, – добродушно сказала старуха. – У тебя все желания на лице видны, девочка.
– Как вступить в Лигу Телохранителей?
Генриетта издала странный звук – полусмешок-полувздох:
– Очень просто. Когда через два года ты станешь совершеннолетней, то можешь подать заявление в местный филиал Лиги, заплатить взнос и получить категорию «М». Если через год наберешь полсотни баллов по шкале сложности, то перейдешь в категорию «Н» – это уже полноправный член Лиги. Еще сотня баллов – категория «О». И так до категории «X» – двенадцатой, наивысшей среди общих.
– А что означают эти буквы?
– «X» – хранитель, «О» – опекун, «Н» – наблюдатель…
– А «М»?
– Мясо.
Рашель молчала.
– Из группы «М» переходят в «Н» около сорока процентов. Остальные платят отступной взнос… или гибнут.
– А Кей в категории «X»?
– Нет. Он в первой сотне – это уже именные категории. У него была «С», если я не запамятовала.
– Смерть? – Девушка подняла глаза.
– Да. Умница. Именных категорий всего три. «А» – ангел, «Д» – дьявол и «С» – смерть. Они характеризуют устоявшийся стиль работы.
– Вам меня не переспорить.
– И не собираюсь. Если хочешь пойти в Лигу – я даже помогу тебе тренироваться. У меня у самой почетная категория «X». В Лиге можно научиться многому, другое дело, что найти Кея это тебе не поможет.
– Посмотрим…
В дверь постучали – тихонько, деликатно. Генриетта нахмурилась:
– Кажется, я заболталась… или оглохла на старости лет. Открой.
Рашель встала, поворачиваясь к двери, но та уже открывалась. Генриетта не шевелилась, лишь опустила руку в корзинку с вязаньем.
На пороге стоял Кей Альтос, член Лиги категории «С», и стройный темноволосый юноша, показавшийся Рашель смутно знакомым. Оба в шортах и легких рубашках – уместных на Таури всегда, кроме этих дней. Оба были мокрыми до нитки.
– Долго будешь жить, Альтос, – сказала Генриетта, вынимая руку из корзинки.
– Сомневаюсь, госпожа полковник. Кстати, для друзей я Дач.
– Да? Что ж, – старушка осторожно выбралась из кресла, – наверное, я соглашусь называть тебя так… Привет, Артур.
Юноша покачал головой.
– Это не Артур. – Кей пристально оглядел Рашель. Усмехнулся, заметив серебряное колечко. – Здравствуй, партнер. Ты выросла… Раш.
Девушка слабо кивнула. Улыбка, неуверенная, как зимний рассвет, задрожала на ее лице.
– Здравствуйте…
– Дай тебя обнять, что ли. – Генриетта медленно проковыляла к Дачу. – Поражена… признаюсь.
Она похлопала Дача по плечу. Ехидно поинтересовалась:
– Как рыбка на Маретте? Ловится?
– Мы прилетели с Джиенаха. – Кей бережно взял руку старушки, коснулся ее губами. – Полковник, я нуждаюсь в вашей помощи.
– Только ты?
– Нет. Империя. Раса. Мир рушится… госпожа Каховски.
– Я давно не слышала таких слов… и этого имени. – Голос старушки стал ледяным. – Я старая женщина, гражданка тихой планеты.
– Не время для игр, полковник Каховски. Приближается война… пострашнее Смутной.
Рашель оторвала взгляд от Кея – с трудом – и посмотрела на Фискалоччи, которую тот упорно называл Каховски. Морщинистое лицо старухи исказилось.
– Что ты несешь, Дач? Ты не знаешь той Войны.
– Я знаю будущее. Проснитесь, Ванда. Прошу вас.
Каховски пожевала губами. Хмуро сказала:
– С тебя целая лужа натекла, Кей. Под дождь попали?
– Таури взяла в обычай встречать меня плохой погодой.
– Многовато чести. Помнишь комнату, где жил?
– Да.
– Переоденьтесь. В шкафу должна быть одежда ваших размеров. Как тебя зовут, мальчик?
– Томми.
– Ты брат Артура?
Томми и Кей переглянулись. Дач кивнул.
– Я – результат ложного аТана. Копия Артура… копия клона Кертиса Ван Кертиса.
– Боги. – Ванда поднесла руку к губам жестом, который почти не был наигранным. – Что еще? Нет… идите и переоденьтесь.
Кей кивнул. Проходя мимо Рашель, так и не сдвинувшейся с места, он коснулся губами ее лба.
– Я сойду с ума, – сказала старуха, глядя, как они поднимаются по лестнице. – Или уже сошла.
3
Дач быстро рылся в шкафу. Здесь было очень много одежды. Интересно, для кого одинокая старушка, чей муж, похоже, дома и не появляется, держит такой гардероб? Костюмы, комбинезоны, туники, платья – всех размеров и стилей.
Он нашел светлый костюм спортивного кроя, который был ему почти впору, голубую рубашку и короткий белый галстук с крошечной эмблемой Лиги Телохранителей. Кей не собирался скрывать свою профессию, и галстук показался ему вполне уместным. Томми выбрал черный комбинезон, словно в пику ему. Дачу было плевать. Прошлое, неощутимое как алкарисовские Вероятности, оживало вокруг.
– Мы сюда притащили Арти после компенсатора. Он был без сознания, я его уложил вот в той комнате. А сам что-то рассказывал Генриетте и ее мужу. Забавный такой старичок, по-моему, ему не терпелось вернуться в центр управления погодой, к своим компьютерам. Игроман, как ты.
– Угу. – Томми повертелся перед зеркалом, придирчиво оглядывая себя. Пригладил мокрые волосы и стал закатывать рукава комбинезона. Очевидно, по какой-то молодежной моде.
– Здесь его, наверное, и взяли… – Кей оглядел комнату, словно рассчитывал найти следы давнего разгрома. – Тот покойный булрати и механистка…
– Его схватил меклонец, – сказал Томми. – И не здесь, а в той самой комнатке, где он жил. Артур мне рассказывал по пути к Граалю.
Кей замолчал, аккуратно завязывая галстук. Отодвинул Томми от зеркала.
– Хоть под венец, – сообщил ему Томми. – Немножко грима – и порядок.
– Ты допрыгаешься.
– Да ладно, Кей. Я любя.
– Любил меклонец дождик… Понял стиль общения с полковником Каховски?
– Откровенность?
