– А как же «пусть погибнет мир, но воцарится справедливость?» – спросил Алекс, не оборачиваясь.
– Капитан, я – всего-то лишенный чувств страха, сострадания и любви клон. Но я – не дурак. И Сей-Со не хуже нас понимает, что вырвать все корни зла невозможно.
– Вы хотите казнить его, Сей-Со? – спросил Алекс. – Казнить лично? Это необходимо, чтобы остановить войну?
И Цзыгу кивнула.
Глава 5
– На ряде планет, – сказал Питер Ка-сорок второй Вальк, он же самый великий следователь всех времен и народов Шерлок Холмс, – этот вид смертной казни запрещен как негуманный.
Прибор в его руке вовсе не производил устрашающего впечатления. Овальный футляр из ярко-желтой пластмассы, окошечко индикатора и три кнопки – не сенсорные, а примитивные механические, наверное, чтобы исключить случайное нажатие.
– Но учитывая всю тяжесть совершенного преступления, его последствия для судеб Галактики, равно как неизвестные нам, но неизбежно совершавшиеся иные преступления…
Агент лежал на операционном столе. Руки его по-прежнему были скованы наручниками, ноги и голова зафиксированы в стационарных зажимах стола – Алекс мог лишь гадать, для каких целей те предназначались. Он молчал, глядя на своих палачей, и даже взгляд сейчас не выражал абсолютно ничего.
Профессионалы умеют умирать достойно – пусть даже возможности тренироваться нет и у них.
– Именем его Императорского Величества, именем Имперского Правосудия, именем Свободной Республики Зодиак, именем человечества, я, следователь-спец, обвиняю вас…
Сей-Со лежала в реанимационной камере. В гель-кристалле госпитального блока нашлись программы по лечению Цзыгу. Говорить она, конечно же, не могла, но нижняя пара рук сохранила подвижность и сейчас лежала на пульте переговорника. Она внимательно слушала Холмса, который продолжал зачитывать приговор:
– Убийство при особо отягчающих обстоятельствах. Несанкционированный жертвой садизм. Государственная измена, ибо на территории Империи Зей-Со считалась личным гостем Императора. Вот неполный список ваших злодеяний! Учитывая особые обстоятельства преступления, приговор не подлежит обжалованию и будет приведен в исполнение немедленно.
Шерлок Холмс кивнул Уотсон. Женщина подошла к агенту и защелкнула на его голове плоский металлический обруч.
– Ваши последние слова, обвиняемый, – холодно сказал Ка-сорок второй.
Агент облизнул губы. Он понимал, что сейчас произойдет, но, может быть, куда больше его страшил провал всей операции.
– За меня отомстят, – сказал он. – Не сомневайтесь.
Холмс пожал плечами. Посмотрел на Алекса, и тот выступил вперед. Он должен был что-то сказать сейчас…
– Вы нарушили все уставы космофлота, – произнес он. – Вы пошли против своего капитана и своего экипажа. Вы совершили самое страшное преступление космонавта-спец – причинили зло своему пассажиру. Вы умрете.
Он сделал шаг назад. И тут же, не спрашивая никого, вперед выступила Ким Охара. Звонко воскликнула:
– Вы убили одну мою добрую приятельницу. Вы изувечили другую. Вы пытались совершить самое гнусное, что только можно себе представить, – сексуальное насилие над слабой женщиной… Вы умрете.
Отстранив Ким, к агенту подошла Джанет Руэло:
– Вы богохульствовали против Христа Разгневанного и его Святой Церкви. Вы назвали своих земляков и боевых товарищей пушечным мясом. Вы опозорили саму идею превосходства человеческой расы! Вы умрете.
Ханг Моррисон встал рядом с Джанет:
– Вы пытались спровоцировать других людей на потребные вам злодеяния. Когда же этого не вышло – вы совершили злодейство сами, но пытались обвинить в нем невинных людей. Вы умрете.
Ка-третий даже не стал подходить ближе. Просто сказал:
– Вы лишили меня смысла существования. Вы уничтожили мирную и процветающую туристическую компанию. Вы обратили вспять сам процесс сближения рас. Вы умрете.
Последним к агенту приблизился Пак Генералов. Его лицо сейчас было неразличимо под густым слоем косметики траурных черно-красных тонов. Коса – распущена, в нее вплетен маленький черный бант…
– Вы одержимы идеей интеллектуального, физиологического и расового превосходства, – тихо произнес он. – Вы насмехаетесь над самыми чистыми и святыми человеческими чувствами. Вы воплощаете все пороки человеческой расы. Вы умрете.
Цзыгу слабо шевельнулась в своей капсуле. В воздухе развернулся монитор, и по нему побежали буквы, складываясь в безжалостные слова: «Вы уничтожили генную линию Зей-Со, тем самым убив неисчислимое множество маток, трутней и рабочих особей. Вы умрете».
Следователь подошел к капсуле и, опустив руки в реанимационную жидкость, бережно вручил Сей-Со пульт. Спросил:
– Вы помните, как с ним обращаться?
Цзыгу кивнула. Ментодеструктор был создан на основе технологий Цзыгу.
Вновь повернувшись к преступнику, следователь громко и торжественно произнес:
– Ваши злодеяния переполнили чашу терпения людей в Галактике и Императора на Земле. Если вы знаете какие-то молитвы – молитесь, ибо ваше сознание сейчас будет обращено вспять и сведено к нулю. Вы умрете как личность, а ваше тело будет передано Цзыгу для коллективного поругания.
Агент дернулся, когда Цзыгу, лежащая в капсуле, последовательно нажала три кнопки.
Страшный крик вырвался из его горла, когда излучатель в обруче ментодеструктора заработал, стирая память. Час за часом, день за днем, месяц за месяцем… В минуту уничтожались два года его жизни… но самым страшным было то, что кратковременная память стиралась последней, и до самого конца преступник оставался в сознании.
Все непроизвольно отступили от операционного стола. Уотсон закрыла лицо руками, и даже Ким Охара отвернулась.
– Первый и последний раз я проводил ментодеструкцию шесть лет назад, – вполголоса сказал Шерлок Холмс. – Дело Разгоняющего Облака… восемь человеческих жертв за неполный месяц. Но тогда мы установили причину психического сдвига, крывшуюся в детских комплексах, и сохранили сознание маньяка на уровне девятилетнего ребенка. С ним провели хорошую психотерапевтическую работу… сейчас он окончил университет и честным трудом искупает свою вину.
Никто не поддержал Холмса – и следователь замолчал. Они продолжали стоять под ненавидящим взглядом агента, слушая его полубезумные проклятия. Через десять минут он замолчал – ментодеструкторы стали известны лишь двадцать лет назад, и сейчас казнимый даже не понимал, что с ним происходит.
Когда прошло двадцать минут, агент стал плакать. Навзрыд, по-детски, беспомощно озираясь и пытаясь вырваться. Джанет тяжело вздохнула – у нее и впрямь были сильны материнские инстинкты, а под лучом ментодеструктора сейчас умирал ребенок… пусть даже давным-давно выросший в безжалостного убийцу. Она посмотрела на Цзыгу.
