– Скорее всего, он на поле боя остался, – буркнул Джад. – Мы его больше не увидим.
– Хм, – отчетливо произнес Текин.
– В чем дело? – резко обернувшись, насторожился Джад.
– Он пал не в сражении, – явно подбирая слова, объяснил Акбар, – вылетел из седла во время бегства и был затоптан. Глупая смерть.
– Ты уверен?
Акбар, не краснея, кивнул с совершено честными глазами.
– Мы нашли его останки во время последнего перехода. Брат подумал и добавил, – обязательно вернем фамильный перстень и прочие регалии родственникам. Текин!
Тот с недовольным видом кивнул. Он уже привык считать драгоценности своими и никаким родичам не собирался их отдавать. С какой стати? И потом, его людям тоже кой-чего положено. Но ничего не поделаешь, командир сказал, значит надо. Он потом обязательно потребует компенсации.
С другой стороны, если принести наследникам ясное подтверждение кончины хозяина, можно и с них чего-то поиметь. Фамильные драгоценности на дорогах обычно не валяются и стоят в глазах детей намного дороже, чем у ювелира. Правда люди попадаются неблагодарные и норовят зажать честную награду, однако если заявиться во главе полка…
– Еще бы Марвана кто растоптал, – мечтательно произнес один из офицеров.
«А вот это, скорее всего, придется обеспечить мне, – подумал Джад. – Главное сейчас отбиться, а не сбежать разгромленными с поля боя. Ничейный результат – это лучшее, на что я мог рассчитывать еще утром. Ни победа визиря, ни победа Косты меня не устраивала. Половина дела в кармане!»
– Командуй, Акбар, – приказал вслух, повышая голос для всеобщего сведения и испытывая облегчение. Можно освободить место профессионалу и снять с себя неприятную ответственность. Он не опозорился и сумел соединить войска, а скромность украшает мужчину, даже высокородного.
– Да, господин, – ответил тот почтительным тоном и принялся отдавать приказы людям Джада. Брат тоже был доволен. Хуже некуда, на поле боя выяснять, кто кому подчиняется, и иметь дело с самоуверенными недоумками, неизвестно где прочитавшими о правильном построении войск, ни разу не проверявшими трактата на практике и взомнившими себя героями из прошлого. Брата он всегда искреннее любил, и особенно за его умение не лезть в чужие дела. Победа все равно будет числиться за Годрасами, а поражение падет позором на лично его – Акбарову – голову. Но неудачи не будет!
Феликс
– Ровнее шаг, – зарычал рядом сержант Сэмуэл. – РРРаз, – раскатывая громогласно «р», – два! РРРаз, два!
«Вот уж непонятно, как относиться к его присутствию», – подумал Феликс, продолжая машинально двигаться вместе со строем. Дело настолько привычное и заученное до полного инстинкта, что ему, да и всем прочим, для правильных движений давно не требовалась подсказка. Но здесь так положено.
«Сверху вниз поступает команда – шеренга следует прямо, вбок или останавливается. Мало ли что взбредет пятисотнику в голову! Или что он видит такого, о чем мне неизвестно, – поправил он сам себя. – Солдат различает перед собой узенький коридор. Это хорошо и плохо. Держи свой сектор, и все будет в порядке, а если рядом себя ведут так же, тебе ничего не угрожает. За общей обстановкой следят люди рангом постарше».
Вроде со своими проще, но ведь все равно разбросали по разным подразделениям, позабыв, о чем раньше шла речь. Нет, он не собирается возмущаться, все ясно – необходимость, но все-таки уже настроился на несколько другую службу. Кстати, благодаря сержанту. Лучше бы тот промолчал. А так – все псу под хвост.
Пихнули их всем выпуском в Четвертый полк для количества, и что в результате? Вполне ожидаемо – трех поставили туда, трех сюда. И на места худшего ранга. В первые ряды. Их учили не хуже других, наверняка сумели бы показать, как обращаются с мушкетом, с арбалетом, с алебардой. На пять сотен человек в отряде четыре десятка арбалетчиков, полтораста с фитильным ружьями, да еще сотня с алебардами. А им ничего, кроме здорового дрына, не доверили.
Вот зачем они тщательно готовились, тренировались, если вместо мушкета копье? Это только сначала каждое движение разжевывалось и многократно повторялось. Достаточно скоро все сократилось до минимальной программы: «Оружие вверх!»; «Взведи курок!»; «Целься!»; «Огонь!»; «Курок на свое место!»; «Достань патрон!»; «Открой патрон!»; «Патрон в ствол!»; «Достань шомпол!»; «Досылай патрон!»; «Шомпол на свое место!». Потом и вовсе команды превращались в: «Товсь! Целься! Пли!».
Любой из них, поднятый среди ночи с постели, все сделает правильно: надо отделить фитиль, высыпать в ствол порох из зарядца, извлечь шомпол из ложа, забить шомполом первый пыж из подсумка, забить шомполом пулю, забить второй пыж, убрать шомпол в ложе, открыть полку и высыпать на нее порох из рожка, закрыть полку, присоединить фитиль… Да он прямо сейчас готов всем доказать, насколько лучше их стреляет. Тем более что мушкетером служить выгодно. И платят больше, и опасность ниже. Их дело дать залп, ну два. Все. Потом они отойдут под прикрытие копейщиков и алебардистов.
Феликс покосился на соседей. Тор, как всегда, с огнем в груди и пылающими глазами. Зато Куш будто на прогулке. Никогда башку не забивает лишними мыслями. Пожрать, поспать. Будто не понимает, что их впереди ждет. Ну, допустим, конница на копья не пойдет, тут он спокоен в теории. На практике всякое случается, да не дети – отобьются.
Но ведь драться придется с аголинами, а это совсем иной вариант. Они, махая саблями, не полезут. Укроются за повозками, попробуй вытащить их оттуда. Совершенно не утешала мысль, что намертво закрепленные на телегах пушки неподвижны. Коли разом выпалят по строю, мало не покажется. Нет, не родился он солдатом, подвел угрюмо итог, было страшно.
– Не трусьте, парни, – будто в ответ заорал Сэмуэл. – Один раз прошли через надутых фемов, и второй сумеем!
Да, тут вышло удачно. Потери от огнестрельной стрельбы становились существенными шагов со ста. Но вот когда стреляют по сгрудившейся массе людей – можно и за триста. Эффект будет ничуть не хуже. На самом деле из лука или арбалета можно попасть намного точнее и даже дальше. Тем не менее, в Легионе мушкеты занимали важное место. Само собой, учить проще и быстрее, что в их случае очень важно. Все-таки мальчишки-новобранцы не потомственные воины, и практики обращения не только с огнестрельным, но и с холодным оружием в подавляющем большинстве раньше не имели.
Немалую роль играл и мощный останавливающий эффект. Против тяжелой мушкетной пули не помогал и тяжелый доспех. Многие это хорошо усвоили. Легионеры больше не ходили в тяжелых пластинчатых латах. Каска, нагрудник из стали и набедренники. Считалось, что этого достаточно. От клинков защита есть, а от остального ничего не спасет.
Еще бы приличную скорострельность получить, и мушкет станет императором на поле сражения. А так между залпами даже у вышколенных легионеров уходило не меньше трети минуты. За это время всадник успеет преодолеть немалое расстояние. Для того и нужны копейщики – прикрывать стрелков. Пока, будь он полководцем, получил бы подтверждение старого спора: кто сильнее не только в обороне, но и в атаке? Легион. Потому что только у него имеется столько мушкетеров.
