– Хм.
– Да не могу я все время магически смотреть, – с досадой бросил Савами. – Два-три раза в день, не больше. Потом все, – безнадежным тоном объяснил нелицензионный маг и целитель, способный совсем не в шутку заявить: «Я тебя насквозь вижу».
Талант этот у него появился в детстве и всерьез напугал мать. Зато, выяснив, что при желании он умеет еще и кровь затворять, старший Найзак быстренько отвел мальчишку к целителю, навсегда перекрыв дорогу в обычные воины. А что? Такие способности встречаются редко, и разбрасываться людьми, умеющими делать настолько нетривиальные вещи, все равно, что золото в нужник с хохотом выкидывать. Иногда судьба человека определена еще до рождения.
Среди своих из этого особой тайны не делали, а жрецы Солнца в дальних провинциях по соседству с чужими лесами если и встречались, на иные действия граничар не обращали внимания. Себе дороже. Бывают вещи крайне полезные на войне и в обычной жизни, пусть и полулегальные. Кто же лишит себя хорошего целителя или способного учуять набег воина еще до его начала? Пусть там, в цивилизованных местах, ходят по струнке и боятся магических талантов. На границе такому не бывать!
Уж Акбар пользу от подобных людей на собственной шкуре изведал. Как привезли его из того похода с дыркой в плече и жаром, когда уже бредить начинал, только Савами его и вытащил с того света. Одной ногой уже в могиле находился. Оказывается, плохо прочистили раневой канал. Не хватило времени, драпать требовалось. Вот и крепился, пока не упал без сознания. Там остались какие-то мелкие щепочки, кусочек земли, ткань от рубахи. Да и крошки от раздробленного колечка кольчуги.
Он тогда очень хорошо усвоил, насколько важен рядом умелец. Без целителя и его противнейших червячков, подсунутых к ране, он бы наверняка давно уже находился в землях счастья. Или, вновь рожденный, бродил бы по земле, если бы таково было решение Богов. Горсть червей могла принести больше пользы, чем любой армейский костоправ: черви поедали пораженные ткани, и рана затягивалась быстрее.
Он же не Совершенный, чтобы безвылазно находиться у трона Владыки. Но в любом случае это был бы не он, а его душа. А так Савами вскрыл рану, рассек ткани, и черви скушали мертвое мясо. Встал через несколько дней слабый, но здоровый, и накрепко запомнил урок.
В его отрядах, а затем в полках, всегда на жалованье находился целитель. Брали врачевателя на службу не абы как, а с проверкой и испытательным сроком. Зато и жалованье, а также доля в добыче, у того была офицерская. А в качестве помощников всегда приставляли несколько человек. Не его дело носить раненых, кормить или убирать за ними. Рубить дрова или постоянно ухаживать за лошадьми тоже кто-то должен. Найдется, кому.
У целителя и без всякой ерунды занятий хватает. При всей своей прижимистости (не по скупости, а с целью улучшить маневренность войск полководец специально избавлялся от лишних людей) Акбар в каждом полку включил в штат целителя пятнадцать обозников с жалованьем. Вернувшийся в строй здоровый ветеран стоит намного дороже. Вовремя отсортировать, принести и обиходить раненого – важнейшее дело.
– И какое впечатление? – поинтересовался, не называя имени. Целитель и так в курсе. Сам же просил его внимательно присмотреться.
Сейчас Акбара очень даже волновало мнение Савами. Тот в людях разбирался, да и общался с Бенилой немалый срок. Не хотелось бы ошибиться в столь важном деле.
– Держи девочку обеими руками. Можешь ей даже заплатить в два раза больше стандартной таксы. Не прогадаешь.
– Настолько хороша? – недоверчиво переспросил Акбар.
– Тридцать человек, четырнадцать ампутаций. Больше любого из нас работала. Должно было быть семнадцать ампутаций, однако она уверяет, что при правильно наложенном гипсе, зафиксировавшем ранение, есть шансы спасти конечности. Сама наложила и проверила. Ну и остальное – шила разорванные сосуды, засовывала обратно в живот выпущенные наружу кишки. Я смотрел и удивлялся. Движения четкие и быстрые. Здесь так – чем скорее закончится операция, тем выше шансы не получить осложнения, да и кровотечение меньше. Опыта еще не хватает, зато кое-что умеет, не известное в нашей среде. Года через три интенсивной практики легко меня обставит именно в полевой хирургии. Про болезни она и так много больше моего знает. Учитель у нее был не просто хороший. Замечательный. Я бы у него поучился с удовольствием.
– Даже так?
– Мне очень многое неизвестно по части искусства лекарей, – с грустью сообщил Савами. – Я всю жизнь имею дело с ранами и частенько теряюсь, когда солдат валится с ног не от обычного поноса (сожрал нечто немытое и зеленое) и не от стандартного тифа. Меня этому не учили.
– Но ты же читал эти книги… Как там… «Канон целителя»!
– А вот про применение кокаина для местной анестезии в первый раз сегодня услышал. Нет, я знаю и растение, и результат жевания листьев, но что существует работа на сто сорок страниц с кучей таблиц и описанием опытов, с отслеживанием зависимости глубины анестезии и возможных осложнений – в первый раз слышу! Я бы этих храмовских жрецов-лекарей на деревьях перевешал, – сказал с откровенной злобой. – Зачем от специалистов такие важные вещи прячут?
– Но это же на Абалаке, у нас листьев коки не достать.
– Ты не понимаешь. Не обязательно больному и раненому терпеть, пока ты ковыряешься в ране. И не нужно бить по башке или накачивать спиртным, чтобы не мешал. Если повреждение не слишком велико, можно обколоть вокруг – и боли не будет!
– А! – осознал Акбар. – Так бы и сказал. А то – «местная анестезия!» Что такое анестезия, пойми – онемение языка, что ли.
– Ты пробовал, – утвердительно сказал целитель.
– Достану я тебе кокаин, подумаешь, великое дело! Надо просто не проявлять к этому заметного интереса. И так дорого, а если выяснится, насколько это важно, еще и цена вырастет. Одно дело побаловаться, другое – массовое применение.
– Листьев мало. Как я экстракт добуду без того трактата?
– Вот у нее и спросишь.
– Бенила могла читать, а изготовить намного сложнее. Без практики иные знания ничто. Да и с опытом не все ясно, – добавил он после паузы. – Сколько ни трудись, а рано или поздно появится нечто неизвестное, и с этим лучше смириться. Не всех можно вытащить. Такого и Врач не мог. И все же чем больше знаешь, тем выше шансы спасти чужую жизнь. Это – главное. А она многое усвоила от своего учителя. Очень многое. Мне завидно. Что ты, собственно, цепляешься к лекарю?
Акбар смущенно хмыкнул:.
– Надеюсь, ты не станешь отрицать, что я в людях разбираюсь?
– Еще скажи, что ты к людям с клизмой в руке непредвзято относишься!
– Не стану врать, не люблю вас. Не тебя, – поправился генерал, – вообще все это племя с хирургическими ножами и подозрительными травами, определяющее, жить больному или умереть.
– Ага, тебе людей сотнями на тот свет отправлять можно, а другому – не спас больного, так зазорно. Подлец и негодяй. Как посмел!
