Покинув подворотню, я направился в центр, где были лавки и магазины. А на вокзале огонь уже погасили, хотя ещё дымил, раздался гудок и шум уходящего состава. Посмотрев на часы, понял, на поезд свой я опоздал, билет можно выкинуть. Не страшно, трофеи всё перекрывают. Не зря задержался. Пошёл в лавку, что торговала военным снаряжением в том числе, – многие офицеры тут отоваривались, я уточнил у одного, что куда-то спешил с сильно озабоченным лицом. Именно он мне про эту лавку и подсказал. Время уже восемь утра, очень кушать хотелось, но я пока не спешил. Так вот прошёл я в лавку, уже открыта и пуста, только приказчик, что угодливо изогнулся, вопрошает:
– Чего изволите, господин офицер?
– Пока не офицер, а юнкер, – поправил я того.
– Какие ваши годы, ваше благородие! – тут же ответил тот.
– Хочу приобрести снаряжение, – сказал я, переходя на деловой тон, а приказчик сделал вид, что он весь во внимании. – Мне нужна офицерская походная вещевая сумка. Офицерская палатка. Двухместная. Одеяло. Линь метров в тридцать. Походная утварь с посудой. Полевой бинокль. Офицерская сумка, пару толстых офицерских тетрадей, три карандаша. Флягу. Охотничий нож. У вас есть офицерское оружие? Шашки?
– Златоуст? – кивнул тот, выкладывая всё, что я заказал, на прилавок.
Сходив в подсобку, тот вскоре вернулся с шашкой. Принёс тот действительно то что нужно, офицерская укороченная казачья шашка, многие пехотные офицеры любят носить подобные, хотя это и не по уставу. По уставу полагается пехотная сабля. Вытянул клинок из ножен, взмахнул пару раз, заточенная, вернул в ножны и стал дальше делать заказ:
– Плечевые ремни и два подсумка. У вас есть запасные магазины к пистолету «Браунинг»? Патроны?
– А как же? Даже подсумки для них. На три шутки. Патроны в пачках по пятьдесят штук. Кобура для пистолета тоже есть.
– Три запасных магазина, подсумки для них, кобуру и три пачки патронов. Ещё кобуру для нагана и сотню патронов для него. Средства чистки, оружейное масло. На этом пока всё.
Дальше приказчик всё упаковал в офицерскую вещевую сумку, я только плечевые ремни надел и шашку повесил на бок, с сожалением отложив мысль и кобуру подвесить с пистолетом. Нельзя, я не офицер, а юнкер, воспитанник военного училища. Дальше начался подсчёт, и выходило, что я должен уплатить за всё в размере ста сорока трёх рублей. Самую большую стоимость имела шашка, девяносто пять рублей. Думаю, приказчик наживается, но я уплатил, отдав банкнотами, и, забрав покупки, покинул лавку. Саквояж в одной руке, палатка в другой, там была ручка для переноски, а вещевая сумка за спиной. Сумка большая, на торбу похожа, с двумя ремнями, её как сидор можно за спиной носить, что я и сделал. Удобно. Добравшись до ресторации, та, несмотря на панику в городе, работала, заказал плотный завтрак, поел и с собой заказал. Мне корзину собрали. Два пирога с капустой и один рыбный, квасу и молока, мяса варёного, копчёного и жареного, шмат сала и каравай хлеба. Из овощей головку чеснока, пару луковиц. Вот так, загруженный вещами, я посетил соседний магазин, купил рыболовные снасти, потом смог найти свободную пролётку, это сложно, и возница отвёз меня за город, высадив у небольшой рощицы.
Именно тут находится тайник живчика, и роща была между городом и границей. Я собирался подождать немцев, хочу лошадь у них затрофеить, а возможно, и не одну.
В глубине рощи, поискав, я нашёл отличное место для лагеря. Сомневаюсь, что кто-то в глубь колючего малинника полезет, а я звериную тропку нашёл. По ней забрался в центр, вырубил полянку, поставил палатку и выкопал ямку для костра, копал одним из трофейных ножей. Нужник в стороне сделал. Когда лагерь был готов, я прогулялся до тайника. Он в дупле дерева был. Аккуратно наверх поднялся, одна ветка позволила, подпрыгнув, ухватиться за неё. Лазить в форме было неудобно, парадная, но ничего, залез и, аккуратно разворошив дно дупла, стал изучать находки. Я в курсе, живчик сам рассказал, что планировал покинуть Российскую империю и перебраться в Штаты, но нужен был капитал, вот тот и подался в бандиты. Долю свою вкладывал в золото, оно ценилось везде. Так что у меня на руках было две колбаски с золотыми монетами. Со слов бандита, бывшего хозяина тайника, накопить тот успел за пару лет всего две тысячи рублей, пусть золотом, но как-то маловато. Хотя да, что-то я жирую, две тысячи мне мало.
Вернувшись в лагерь, убрал обе колбаски и тонкую стопку банкнот русских рублей в саквояж, к слову, ничего больше в дупле не было, даже из ценной добычи вроде золотых часов или портсигаров. Я же, пообедав, время подошло, отправился на свободную площадку, скинув форменную куртку и сняв фуражку, так в рубахе и штанах, босиком, я на поляне фехтовал с шашкой. Фехтованию меня учили на шпагах, чтобы подходило к трости с клинком внутри, колоть, а тут шашка, другое оружие, предназначенное не только колоть, но и рубить, однако ничего, ловко крутил, да и рефлексы нового тела, которое с подобным оружием явно на ты, тоже помогали. Игорь с саблей или шашкой всё свободное время проводил. Не мастер, конечно, но сильный фехтовальщик для своих лет. Он, в отличие от друзей, в училище оставался и свободное время пускал на физическое развитие. Даже по дамам не шлялся, как другие, денег-то не было, а то, что выделяли, уходило на форму и на покупку разных принадлежностей. В общем, копить Игорь не особо умел. Я же сейчас лишь восстанавливал умения и рефлексы в фехтовании, используя память Игоря.
Изредка я выходил на окраину, взбирался на дерево и в бинокль изучал дорогу. До неё тут километра не будет. Видно всё просто отлично. А вот после четырёх дней, искупавшись в речке неподалёку, я вернулся в лагерь и, забравшись в палатку, вскоре уснул. Сил нужно набраться, а чую, половину дел я буду проводить ночью.
Утром, сделав разминку, почти час тренировался с шашкой, потом охладился в речке и где-то после десяти сидел на ветке дерева и изучал движение на дороге. Наши войска шли, кареты и пролётки дворянские катили, эвакуировались. А вот после обеда, я как раз поел и снова взобрался на дерево, на дороге стихло, а вскоре показалась кавалерия германцев. В город те вошли беспрепятственно, потому как войск там не было. Наши держать оборону в нём не стали.
Я час просидел и хотел уже спускаться, сейчас спать, а ночью у меня работа, дальше с трофеями верхом ухожу за нашими. Однако спуститься я не успел, переваливаясь на кочках, к моей роще свернула грузовая машина с крытым кузовом, её сопровождали верхом трое драгун. Я поначалу подумал, что меня обнаружили, а потом понял, что, катясь по полевой дороге, те за рощу уезжают. Как только они скрылись с глаз, я быстро спустился и, придерживая шашку и тяжёлую кобуру пистолета на боку – ну да я вооружён, ещё наган в кармане – побежал к другой стороне рощи. Тут меньше минуты и вон просвет. Заметив большую тень машины, понял, что встали, двигатель молчал. Дальше, упав в траву, начал красться по-пластунски к противнику. Кроме драгун тут было два офицера и водитель грузовика. Офицеры – это дородный полковник, кажется интендант, если я звание и род войск не путаю, и второй обер-лейтенант – командовали. Лейтенант – адъютант и помощник полковника, больно уж стелился перед ним. Видимо, полковник ехал в кабине, та довольно большая, а лейтенант в кузове. Почему именно там, я отлично видел, они доставали из кузова двух связанных девушек. Дворянки. Тут не только по одежде было видно, гордо поднятым головам, хотя и жутко испуганы. А просто я их знал, из памяти Игоря. Тот их видел на балах, сёстры-погодки. Из тех, что бедны, но красивы. Обе девушки русские, у них где-то тут маленькое имение. Думаю, они не успели с эвакуацией и их поймали на дороге. Одежда дорожная была.
