– А таблички на дверях на что? Наверняка у Громова имелся кабинет, на двери которого красовалась его фамилия. Как-никак ученый с мировым именем.
– Ну что ж, поищем табличку, – улыбнувшись зеркалу, сказала Алина.
Сначала мы прошли по первому этажу. Отдел кадров, кабинет завхоза, механическая мастерская – все не то. На втором этаже в основном находились кабинеты начальства, но кабинета Громова среди них не было.
По третьему этажу сновали люди в белых халатах, здесь были расположены научные лаборатории и научно-исследовательские отделы. Вскоре мы нашли то, что искали. На обитой железом двери висела табличка с названием лаборатории. Ниже – «Заведующий лабораторией Громов П.А.». А еще ниже – «Ответственный за пожарную безопасность старший научный сотрудник Курочкина А.Н.»
– Курочкина? Знакомая фамилия… – Алинино лицо скукожилось от напряжения. Она лихорадочно вспоминала, кто это. – Какая такая Курочкина? Еще одна?
– Лика Громова по паспорту Лидия Курочкина, – напомнила я. – У нее была сестра.
– О, господи! – обрадовалась Алина. – А ведь верно, директор спортивной школы говорила, что у Лики есть сестра. Как же ее звали? Ну правильно – Анной ее звали. И здесь буква «А». Мы еще собирались съездить домой к Курочкиным. Найти Ликиных подруг, поговорить с ними. Адрес даже записали. Марина, это ее рук дело! – Алина указала пальцем на дверь, за которой, предположительно, должна была сидеть сестра Лики Громовой.
– Ты так уверена? – я покачала головой. – Вдруг это другая Курочкина?
– Какая другая? Та самая! Кто может еще быть похожей на Лику, как не ее родная сестра? К гадалке не ходи, это все она затеяла. Зачем? Пока не знаю, но скоро, очень скоро мы выведем ее на чистую воду!
– Войдем?
– Конечно, войдем. Не на дверь же мы сюда пришли посмотреть, – сказала Алина и уверенно потянула на себя ручку.
Мы вошли. Длинное помещение было поделено стеклянной перегородкой на две неравные комнаты. В меньшей по площади комнатке за стеклом сидела женщина приблизительно сорока лет. Все остальные сотрудники, а их было с десяток, находились в большей комнате. Никто не обратил на нас внимания. Кто-то читал, кто-то щелкал компьютерной мышью. Один мужчина выковыривал отверткой внутренности приборчика, очень похожего издалека на калькулятор. Румяная девица, выставив перед собой руку, откровенно любовалась своими ногтями. Другая барышня, склонившись над зеркалом, пинцетом исправляла форму бровей.
– Работнички, – пробурчала Алина. – Вот куда уходят денежки налогоплательщиков.
И все же наше появление не осталось незамеченным. Из-за перегородки вышла женщина.
– Ищите кого-то? – спросила она.
– О, да, – часто закивала Алина. – Нам нужен профессор Громов.
Дама нахмурилась.
– Его нет. Он болен и … будет не скоро.
– А мы могли бы поговорить с его заместителем, Курочкиной Анной … – сказала я и осеклась, вдруг вспомнив, что отчество Лики – Алексеевна, следовательно, ее сестру зовут Анна Алексеевна, а на табличке стояли инициалы А. и Н. Однофамилица?
– Я Курочкина, только не Анна, а Анастасия Николаевна, – представилась дама.
И совсем она не была похожа на Лику. У Анастасии Николаевны были рыжие волнистые волосы, уложенные в тугой пучок на затылке. Она была выше Лики, старше и полнее.
«Как пить дать, однофамилица», – подумала я и слегка толкнула Алину в бок, как бы говоря: «Ты и дальше будешь утверждать, что именно эта почтенная дама устроила спектакль с двойником?»
Алина прикусила губу. Она всегда болезненно реагирует, когда ее предположения не находят подтверждения.
– А вы случайно не родственница жены Павла Громова? – спросила Алина.
– Родственница, – слегка вздохнув, ответила Анастасия Николаевна. – Я ее невестка, жена брата, вернее, его вдова. – Ее глаза в один момент стали влажными.
Я припомнила, как Лика говорила о том, что не так давно ее семью постигло большое горе – в автомобильной аварии погибли брат и его дочка.
«А не связаны ли смерть брата и племянницы с несчастным случаем, который произошел с самой Ликой», – промелькнуло у меня в голове.
– Анастасия Николаевна, нам нужно с вами поговорить, – интуиция подсказала мне, что перед этой женщиной не стоит лукавить, лучше ей довериться и рассказать все как есть. – Мы могли бы пройти к вам?
Наверное, невежливо самим напрашиваться в рабочий кабинет, предложение должно было поступить от самой Анастасии Николаевны, но ждать, когда та сообразит это сделать, времени не было. Мы находились под обстрелом любопытных взглядов. Теперь все сотрудники лаборатории как один, отложив свои дела, смотрели на нас.
– Прошу, – пошла нам на уступку Курочкина.
Скорей всего, кабинет принадлежал Громову, Курочкина его занимала на правах исполняющего обязанности заведующего лабораторией. В кабинете было два стула, не считая рабочего кресла, в которое присела Анастасия Николаевна.
Как только я и Алина уселись, Курочкина нас поторопила:
– Слушаю вас.
– С вашей родственницей произошло несчастье, – без подготовки огорошила я Анастасию Николаевну. – Лика упала с балкона. Сейчас она находится в больнице, в отделении реанимации. Еще не ясно, случайно она упала или шагнула осмысленно. Возможно, она подверглась гипнозу. Последнее время с ней происходили странные вещи, – я было начала ей рассказывать, но Курочкина меня перебила:
– Лида в больнице? Она хотела покончить с собой? Что же она такое надумала? Когда это произошло?
– Позавчера, под утро. Анастасия Николаевна, а вы близкий человек Лике? Вы часто с ней встречались? – спросила Алина.
– В последнее время редко. Переживая смерть мужа и дочери, я ушла в себя. Дом, работа, опять дом. Да и прежде мы редко виделись.
– Почему? Ваш муж – ее брат. Родственные связи самые крепкие.
– Я не о муже говорю, а о себе, – задала нам загадку Курочкина, а потом спросила: – А что говорят врачи? Лида будет жить?
– Ей сделали операцию. Надеемся на лучшее.
– Да? Искренне желаю ей подняться. Павлу Андреевичу как никогда нужна опора. Вы спрашивали, как часто мы с Лидой встречались? Последние два года я ее вообще не видела, – тяжело вздохнув, призналась Анастасия Николаевна.
– Но почему?
– Обида у меня на нее.
– Чем же Лика вас могла обидеть? – Информацию из Анастасии Николаевны приходилось вытаскивать клещами.
И все же она разговорилась.
– Вам правда интересно? Расскажу. Как говорится, бог ей судья. Я давно ее простила, только ждала, когда она поймет, в какое положение меня поставила, но ей, как видно, не до меня было. Не ожидала от Лиды, никак не ожидала. Да и вообще, все у нее в жизни спонтанно выходит. Сидит-сидит, а потом как выстрелит. Мало не покажется.
