После разговора с бывшей женой у Павла поднялось давление. На следующий день он не поехал в институт, решил отлежаться дома. Лида, пользуясь тем, что Павла в лаборатории не будет, решила приструнить подлую Симу. Она позвонила мне снизу, сказала, что привезла документы от Павла Андреевича. Я, ничего не подозревая, дала распоряжение охране, чтобы ее пропустили наверх.
Минуя меня, Лида подскочила к Симе и стала ее стыдить: «Какое вы и ваша подруга имеете право лезть в личную жизнь Громова? Сейчас же прекратите настраивать Лидию против нас». И так далее, и тому подобное. Сима в карман за словом не полезла – надо сказать, что дама она скандальная, – и сразу перешла на личности. «Да ты и в подметки не годишься моей подруге, – выкрикивала Ковальчук. – Ты же мышь серая! Ни рожи, ни кожи!» Происходило бы это на улице – куда ни шло. Но у нас научный институт! Сбежался весь этаж. Лида сначала сопела, переваривая сказанное, потом вырвала провод из лабораторной цепи и оголенным концом к Симе приложила. Провод был под напряжением – Симу отбросило на два метра. Был жуткий скандал! Естественно, виноватой оказалась я. Кто пропустил постороннего человека в лабораторию? Я. Кто ответственный за технику безопасности при проведении научно-исследовательских работ? Старший научный сотрудник Курочкина. Вот так, досталось мне по первое число, – закончила свой рассказ Анастасия Николаевна. – А еще премии лишили, из-за которой весь сыр-бор вышел. Ох, и злилась я на Лиду. Да и она понимала, что зря вообще в институт пришла. Таким особам, как Ковальчук, все нипочем, а приличные люди из-за них страдают.
– А как вы относитесь к книгам Лики Громовой?
– Как? Интересные…
Я так и не поняла, нравятся ей книги родственницы или нет. Скорей всего, к творчеству Лики Громовой Анастасия Николаевна относилась отрицательно.
Во-первых, в своих произведениях Лика прибегала и к мистике, и к фантазии. Анастасия Николаевна была физиком. Кому, как не ей, знать, что может быть, а что в принципе невозможно.
Во-вторых, Лика была ее родственницей. Возможно, Анастасия, как и Степа, считала, что писательство – удел небожителей, ибо «нет пророка в своем отечестве», потому и не верила в то, что ее золовка, бывший тренер по спортивной гимнастике, может написать хорошую книгу.
– Еще один вопрос деликатного свойства. Павла Андреевича навещает в больнице женщина, которая называет себя Лидией Громовой. Мы точно знаем, что это не первая жена Павла Андреевича, и не Лика, хотя женщина по описанию очень на нее похожа. Кто это может быть?
– Ума не приложу, – пожала плечами Анастасия Курочкина.
– Может, у Павла Андреевича была тайная страсть в институте? – предположила Алина.
– Я вас умоляю! Какая страсть?!
– Но кто-то же его навещает?
– Из наших – никто. Еще когда его только положили в больницу, я позвонила Лиде, спросила, что можно принести Павлу. Лида сказала, что Павла, во-первых, нельзя проведывать, во-вторых, он сам не хочет никого видеть, стесняется.
– Лика говорила, что Павлу предложил лечь в больницу знакомый доктор. Не знаете его?
– Это профессор Красногоров, друг Громова. Он преподает в медицинском институте и практикует в той больнице, в которой лежит Павел Андреевич. Он все делает, чтобы поддержать здоровье друга. Не знаю, насколько ему это удается, – вздохнула Анастасия Николаевна. – У нас столько работ застопорилось без Павла Андреевича. Он ведь голова, мозг. Как жаль, что слава его нашла только в конце жизни. Вы не представляете, какое он открытие сделал.
– Какое?
– Долго объяснять, да вы и вряд ли поймете. За это открытие деньги большие полагаются. Павел Андреевич всю свою премию собирался в лабораторию вложить. Да теперь, видно, пропадут денежки.
– Анастасия Николаевна, а вы давно видели Анну Курочкину, свою вторую золовку? – Алина перевела разговор на другую тему, заговорив о человеке, которого считала подозреваемым номер «один».
– В мае. Она на похороны приезжала, – тяжело вздохнув, ответила наша собеседница.
Зная о том, что Анастасия недавно потеряла мужа и дочь, Алина не стала уточнять на чьи похороны приезжала Анна, лишь спросила:
– А потом уехала?
– Уехала в Екатеринбург. Она теперь там живет. Бросив мужа в Сибири, перебралась на Урал. Того глядишь, домой вернется…
– А вы не знаете, как ей позвонить? Хотелось бы задать ей пару вопросов.
Анастасия Николаевна покопалась в ящике стола, достала из него толстенную записную книжку и стала листать страницы.
– Вот! Записывайте. – Она продиктовала нам ряд цифр.
– Ну и последний вопрос. Понимаем, что вы давно не общались с Ликой и не знали ее с самого детства, но, может, вам бросились в глаза некоторые странности ее поведения? Не вчера, а раньше.
– Понимаю, о чем вы. Лида всегда была на своей волне. Вы знаете, что бывает перед цунами? По морю идет рябь, мелкие волны, потом и вовсе вода отступает, чтобы собраться в большую волну и обрушить тысячи тонн воды на берег. Так и Лида – копит-копит все в себе, а потом как выдаст по полной программе.
– А не рассказывала ли она вам о своих видениях?
– О видениях? Нет, – покачала головой Анастасия Николаевна. – Мы не настолько были близки, чтобы она мне свои сны пересказывала.
Вообще-то я хотела спросить ее не о снах, она меня не поняла, ну да ладно. Были бы у Лики психические отклонения, думаю, Анастасия бы нам о них рассказала.
– Нет так нет, – свернула я разговор.
В стеклянную дверь постучал сотрудник лаборатории. Анастасия Николаевна успокоила его жестом, дескать, скоро освобожусь. Мы стали прощаться, поскольку все, что можно, спросили.
Выходя от Курочкиной, мы с Алиной столкнулись с любопытным взглядом Серафимы Ковальчук. Слышать наш разговор она не могла, но по ее глазам было заметно, как бы ей хотелось послушать, о чем шла речь за стеклянной перегородкой. Есть же такие любопытные особы, которым все надо!
Глава 15
Опасаясь, как бы нас не задержали на выходе – вдруг в научном институте та же система пропусков, что и в полиции? – мы опять спустились в подвал. Рабочие, как и час назад, латали теплоцентраль. Проходя мимо них, Алина осведомилась:
– Сколько особей пробежало?
– Вы о крысах?
– О ком же еще?
– Да мы не считали! А что, надо было?
– Надо. Если до десяти особей, то ничего – штраф по минимуму. Если больше – институт надо закрывать на дезинфекцию, – пошутила Алина. – В этом случае сотрудников отправят в незапланированные отпуска.
Бедолага принял Алинины слова за чистую монету.
– Надолго? – спросил он.
– Пока всех крыс не изведете.
– Так ведь тогда и зарплату людям платить не будут?
