Я едва успел открыть дверь ванной, втолкнуть Грейс и войти сам, как услышал приглушенные голоса налетчиков. Они были уже возле входной двери. Я бесшумно закрыл дверь. Не выпуская руку Грейс, увел ее в дальний угол, прижал к стене, а сам встал между нею и дверью.
– Что бы ни случилось, ты останешься здесь, – совсем тихо прошептал я. – Слышишь?
– Но, Хейден…
– Никаких «но». Оставайся здесь и замри.
Ответить Грейс не успела. Налетчики открыли входную дверь. Я некрепко сжал руку Грейс, проведя большим пальцем по коже. Затем повернулся. Пистолет был наведен на дверь ванной, готовый выстрелить в каждого, кто сюда сунется. Ставки были выше, чем когда-либо.
Сапоги налетчиков тяжело топали по половицам. Они двигались по комнате, постоянно за что-то задевая и чем-то шелестя. Я сжался в комок, когда что-то упало рядом с дверью. Еще немного, и налетчики попытаются ее открыть.
– Ты уверен, что видел ее? – спросил негромкий голос.
Даже в столь напряженной ситуации этот человек говорил ровно и спокойно.
– Уверен на все сто, – ответил другой голос, напряженный и обозленный. – Она была здесь.
Грейс хватило выдержки не вскрикнуть. У меня заколотилось сердце. Грейс догадалась: налетчики искали ее. Значит, тогда мне не почудилось и за деревьями действительно кто-то прятался, но сумел скрыться раньше, чем я туда подошел.
– А в какой хижине, помнишь? – спросил первый голос.
Этот человек пытался сохранять спокойствие.
– Знаю только, что в какой-то из этих, – ответил второй, как бы оправдываясь. – Нам ведь неизвестно, где они ее держат.
Я почувствовал, как Грейс сделала шаг вперед, но остановилась. Ее рука коснулась моей спины. Пальцы сжались в кулак. Лбом она уткнулась мне в лопатку. Я практически слышал звуки ее внутренней борьбы и ничуть ее не винил.
Всего в нескольких футах находились двое из ее родного лагеря. Они явились сюда, рассчитывая ее найти. Я же заставлял ее прятаться в ванной. Представляю, что́ сейчас чувствовала Грейс! Ее разрывали противоположные порывы. Я с ужасом представил: сейчас она выдаст свое присутствие и уйдет от меня.
– Мне вообще не верится, что она может так долго здесь находиться. Я знаю Грейс, – скептически произнес первый голос. – Она бы давным-давно сбежала из их лагеря.
Страх кинжалом кольнул мне в сердце. Налетчик произнес ее имя. Дыхание Грейс согревало мне спину. Она еще плотнее прижалась ко мне, словно к барьеру.
– Говорю тебе, это была она. И с нею их главный.
Шаги налетчиков стихли. Похоже, люди из Грейстоуна перестали шарить вслепую и решили обсудить ситуацию. Мои глаза привыкли к темноте. Лучика лунного света, проникавшего сквозь крышу, вполне хватало, чтобы увидеть все вокруг.
Кулак Грейс слегка стукнул меня по спине. Потом она убрала руку. Мое сердце всколыхнулось, обеспокоенное этим молчаливым жестом, а главное – его смыслом. Я опустил пистолет и рискнул обернуться. Грейс сразу же отпрянула. Ее брови были сведены, зубы стиснуты. Блеск ее глаз был виден даже в почти полной темноте. Я всматривался в них, безуспешно пытаясь прочесть ее мысли. Меж тем налетчики возобновили разговор.
– Их главного зовут Хейден, – сказал более спокойный голос. – Откуда ты знаешь, что это был он?
Услышанное мне очень не понравилось. Налетчики знали, как я выгляжу. Анонимность в нашем мире весьма ценилась.
– Знаю, раз говорю, – прорычал второй голос. – Поверить не могу, что Грейс так глупо попалась.
– Ее бы не захватили, если бы ты тогда не бросил ее.
Слушая эти слова, я невольно дернул головой. Они очень напоминали мои собственные, которые Грейс услышала от меня в первый день. Сейчас она слушала, не выказывая ни малейшего удивления. Она сразу узнала этот голос.
Налетчики, явившиеся сюда, не были людьми случайными. Голос того, кто сердито оправдывался, принадлежал не кому-нибудь, а ее брату Джоуне.
Я знал, что в душе у Грейс идет молчаливая борьба. Она поняла, что я догадался насчет ее брата. Грейс находилась всего в нескольких дюймах от меня, но мне вдруг показалось: она вот-вот ускользнет из моей жизни. Ее дыхание стало чуть громче. Положение, в каком она оказалась, требовало принять решение. Грейс пыталась смотреть на меня, но чувствовалось, ей хочется отвести взгляд.
– Сколько можно? – огрызнулся Джоуна. Судя по тону, эти слова он слышал далеко не в первый раз. – Можешь мне не верить, но я не меньше твоего хочу, чтобы она вернулась.
Первый голос произнес что-то неразборчивое, зато Грейс все поняла и изменилась в лице. Она зажмурила глаза, раздула ноздри и сделала глубокий вдох, словно хотела успокоиться. Не могу даже вообразить, какие чувства ее захлестнули. Находиться совсем рядом с членом твоей семьи и не сметь шагнуть к нему. Какую душевную муку она сейчас испытывала! А как бы я действовал на ее месте?
У меня не осталось родных, но, если бы был хоть кто-то, я бы не раздумывая бросился к ним. То, что Грейс по-прежнему стояла рядом со мной и вела внутренний спор о том, как ей поступить, говорило очень о многом. Я почувствовал себя виноватым, поскольку только из-за меня Грейс не предпринимала никаких действий. Она сознавала: стоит ей откликнуться, налетчики обнаружат и меня, а чем это кончится, никто не знал.
Грейс явно заботилась обо мне, отчего ее разрывало между мною и братом.
Зная, каково ей сейчас, я все равно хотел, чтобы она осталась. Очень хотел.
Все это время Грейс смотрела на меня и прекрасно видела мои реакции. Она чуть наклонилась, будто хотела выскочить из ванной. Но ее кулаки оставались плотно прижатыми к бокам, словно она удерживала сама себя. Я медленно качал головой, умоляя ее не двигаться.
Грейс бесшумно вздохнула. У нее дрогнул подбородок. Видимо, она старалась совладать с эмоциями. Я не знал, какой выбор она сделает, но молил всех богов, чтобы она осталась. Левой рукой я коснулся ее щеки. Пальцы погладили кожу и поднялись к ее волосам. От моего прикосновения она чуть обмякла. Решимость ее тоже несколько ослабла. Грейс закрыла глаза.
– Я всего лишь хочу, чтобы моя маленькая девочка вернулась.
От этих слов Грейс еще крепче зажмурилась. Конечно же, она сразу узнала оба голоса. Для меня части головоломки только сейчас легли в нужные места. Вместе с ее братом сюда пришел Селт – ее отец и лидер Грейстоуна.
Все надежды, какие я питал, рухнули в одно мгновение. Если ей приходится делать выбор, то с ее придурком-братом я еще мог соперничать. Но с отцом, о котором она всегда говорила с таким восторгом и по которому наверняка очень скучала? Здесь у меня не было никаких шансов. Непонятно, почему она так долго ждала.
Когда она снова открыла глаза, ее зрачки расширились настолько, что почти поглотили зеленые ободки. Ее губы разомкнулись и снова сомкнулись, будто она хотела что-то сказать. Грейс смотрела на меня. Моя рука оставалась на ее щеке – единственная молчаливая просьба остаться. Воздух между нами едва не трещал от напряжения. Мы находились в странном мире, где время остановилось. Я никак не мог выдохнуть. Такого беспокойства я не испытывал очень давно.
