Она, конечно, вышла из себя. Обиделась так горько, что у нее даже не хватило сил закатить скандал. Наскоро побросала свои вещи в спортивную сумку и свалила к подружке. По ее плану муж должен был приехать за ней, утешать, уговаривать. Но ничего подобного он не сделал. Даже как будто бы обрадовался. Этот брак давно его тяготил. Спустя неделю он подал на развод. Ввиду отсутствия детей и совместного имущества бумаги оформили быстро. И модель не успела опомниться, как оказалась разведенной женщиной, еще к тому же и уже слишком пожилой для подиума. Какие-то накопления у нее были – полгода она еще перекантовывалась в Москве. Пробовала искать работу, но нигде надолго не задерживалась. И вот, как Алена и предсказывала, ей пришлось уехать в Рязань. Вернуться в родительский дом. И ничего, кроме развеянных иллюзий, она в жестокой Москве не нажила. Пришлось ей устроиться администратором в местный салон красоты и утешать себя хвастовством перед новыми подружками. Рассказывать, как в былые времена она отдыхала в трехсотметровом бунгало на Мальдивах, как брала уроки верховой езды и снималась для рекламы ювелирного бренда.
Глава 15
Частный детектив, которого нашел Павел Сергеевич, оказался… женщиной. Мариной. Алена думала, что шокировать ее невозможно, но это до того момента, как Марина, доброжелательно улыбнувшись, потрясла ее руку в своей крепкой руке.
Встретились они в офисе Павла Сергеевича, в переговорной. Алена ожидала увидеть коренастого мужчину со сталью в глазах, мощными бицепсами и коротким ежиком волос – бывшего военного. А тут она.
Марина вовсе не была похожа на Лару Крофт. Скорее – на главбуха какого-нибудь НИИ. Невысокая, полненькая, с лицом сытого и счастливого человека. Волосы выкрашены в немодный цвет красного дерева, костюмчик вроде бы и дорогой, но сидит неважно. Удобные немецкие туфли – уродливые, зато в таких можно хоть полсвета обойти. Шерстяные колготки. Веснушки на пухлой груди, которую мало скрывала шелковая майка с не очень-то уместным в такое время суток декольте. На лацкане пиджака – золотая брошь. Такие носили директора советских школ. Зато зубы профессионально отбелены – и Марина с удовольствием являла их в широкой располагающей улыбке. Ее рукопожатие оказалось неожиданно крепким – для женщины, чей облик ассоциируется скорее с пирогами и вязанием под сериал.
Алена была так разочарована, что не смогла этого скрыть.
– Понимаю, вы растерялись, бедная девочка! Не волнуйтесь, я еще никого не разочаровала, – Марина сразу взяла покровительственный тон, это тоже не могло не раздражать. Алене только и оставалось, что беспомощно поглядывать на Павла Сергеевича, который, напротив, выглядел довольным и невозмутимым.
Он собственноручно выдоил из модной итальянской кофемашины три чашки крепкого эспрессо, достал из потайного шкафчика бельгийский шоколад. Принялся светски расспрашивать Марину о ее новостях, ее последней поездке на Сейшелы, ее третьем муже, от которого она ушла к молодому любовнику. Как будто бы они трое собрались на приятные посиделки, а не чтобы жизнь Алене спасать.
Наконец Марина удосужилась покончить со сплетнями о своей внезапно насыщенной личной жизни и резко переключила внимание на Алену.
Обрушила на нее серию вопросов. В том числе и не вполне корректных. Например, запросила социальные сети ее последних мужчин. А на возмущенно округлившиеся Аленины глаза отреагировала легкомысленным противным хохотком:
– Деточка, я же как врач. Мне надо говорить всю правду – иначе моя работа не будет эффективной. Я должна проверить все версии.
– Я уверена, что никто из них не имеет никакого отношения к письмам, – в голосе Алены звенел металл.
– А я не уверена, – ничуть не смутилась Марина. – У меня свои методы.
Еще она подробно расспрашивала про те дни, в которые Алена получила письма. Просила вспомнить как можно больше подробностей. Вплоть до того, что она ела и где, в чем была одета, с кем и о чем разговаривала. В общем, с точки зрения Алены, все вопросы были ненужными и не имеющими отношения к делу.
А когда Марина наконец сказала, что все ей понятно и, тепло распрощавшись, покинула переговорную, Алена впервые поссорилась с Павлом Сергеевичем. Еще накануне ей вообще не верилось, что такое возможно. Павел был спокойным и умел одним словом или даже взглядом «гасить» все ее эмоциональные порывы. А еще Алена впервые дорожила отношениями с мужчиной и старалась держать себя в руках. Боялась все испортить. Но здесь – не выдержала. Речь ведь шла о ее жизни, о ее страхе. А у Алены создалось впечатление, что только что над всем этим ей в лицо посмеялись, приняв в соучастники ее любимого человека.
– Где ты откопал это чудовище? Ты правда считаешь, что это чучело способно нам помочь?
– Стоп-стоп. – Павел Сергеевич подошел к ней, попытался заключить в объятия, но Алена ловко вывернулась. – Я знал, что она тебе не понравится.
– Вот как? И все-таки позвал ее.
– Просто она лучшая, – развел руками он. – Я хочу кое-что тебе показать. Сама сейчас убедишься. Подойди к окну. Я дал тут одно задание Виталику, нашему начальнику охраны.
– Какое еще задание? – Алена устало потерла виски, но просьбу его все же выполнила, к окну подошла.
На улице было так солнечно и безмятежно, что у нее еще больше испортилось настроение. Ей дали надежду, а потом отобрали – причем в грубой форме. И теперь как будто вся эта заоконная благодать – ни высокое светлое небо, ни прозрачный воздух, ни отражающиеся в лужах облака – не имела отношения к ней.
Алена увидела начальника охраны Виталика, с которым была шапочно знакома. Это был мрачноватый двухметровый парень, некогда поистративший всю свою веселость и оптимизм в горячих точках, однако сумевший сохранить достаточно осознанности, чтобы получить сначала хорошее высшее образование, а потом и эту работу. Виталика все считали умным. Павел Сергеевич перекупил его у какого-то олигарха.
«Этот парень стоит дорого, но он того стоит. У него кошачье чутье на опасность», – говорил тогда Павел Сергеевич.
– И что я должна там увидеть? Ну Виталик. Ну покурить вышел, – раздраженно передернула плечами она.
– Ты жди, жди, – тоном Санта-Клауса сказал Павел Сергеевич.
И вот наконец из подъезда расслабленно вырулила Марина. У нее была смешная походка – энергичная и подпрыгивающая. Как будто бы в ее теле было заточено намного больше энергии, чем этот мир мог переварить.
Вдруг Виталик щелчком отшвырнул сигарету и пошел за Мариной. В три больших шага он оказался за ее спиной. Молниеносно его рука взметнулась вверх – и широкая ладонь зажала рот женщины. Легко, как плюшевую игрушку, он подхватил Марину в воздух и куда-то поволок. Она даже не могла видеть, кто на нее напал, – у Виталика была профессиональная хватка бывшего спецназовца.
– Какого хрена он это делает? – опешила Алена.
– Я ему приплатил. Не волнуйся, охрана предупреждена. Просто хотел показать тебе, что такое Марина.
