Через несколько секунд раздается ответ. Как эхо далеко в горах.
Тук-тук-тук.
Я снова хватаюсь за ржавую ручку. Тяну так, что в глазах темнеет. Тяну и тяну. В голове у меня одна мысль – надо снять эту чертову крышку. Снять, пока не стало слишком поздно.
Я упираюсь ногами, отклоняюсь назад и стаскиваю крышку – сантиметр за сантиметром. Наконец мне удается стащить ее наполовину.
Я достаю мобильный и направляю свет фонарика вглубь колодца.
И вижу его.
Моего сына.
Он смотрит на меня со дна колодца и моргает.
Под ним в воде труп. Вокруг все поросло какими-то растениями с маленькими зелеными листьями. Я вижу руку среди листьев.
– Я знал, что ты придешь, – говорит Самуэль.
Манфред
Тремя неделями позже
Стоит синяя летняя ночь.
Но больница никогда не спит.
Из коридора доносятся шум и приглушенные голоса медсестер. Где-то пикает сигнал тревоги.
Надя спит.
Я держу ее ручку в своей. Ту же ручку, что, будучи перемазанной маслом, выскользнула из моей руки.
Ее лицо мокрое от слез, и я не сразу понимаю, что эти слезы – мои.
Медсестра заходит в палату, улыбается и гладит Афсанех по голове.
– Идите домой, уже поздно, – просит она.
Я смотрю на часы и понимаю, что она права. У меня встреча с Дайте в девять, а еще нужно поспать.
За время расследования мы все успели сблизиться. Даже язвительный Дайте стал мягче и общительнее. Он насвистывает по дороге к автомату с кофе, придерживает коллегам двери и за несколько недель не произнес ни одного сексистского или гомофобного комментария. Он даже подстриг ногти на ногах и перестал надевать ту ужасную майку.
Наверняка влюбился. Малин того же мнения. Она поделилась со мной своими подозрениями. Судя по всему, он встречается с одной из свидетельниц по нашему делу – Стиной Свенссон, директором магазина, где работает Пернилла Стенберг, что, разумеется, совершенно неприемлемо. К тому же она явно не пара Дайте.
Но я, разумеется, молчу.
Я так рад, что Надя очнулась. И что Пернилла каким-то чудом нашла своего сына живым.
Она нашла Самуэля в тяжелом состоянии и крайней степени обезвоживания. Он выжил только потому, что облизывал мокрые бетонные стены колодца. Двое суток он провел на трупе мертвого наркокороля.
Несколько суток он был на грани между жизнью и смертью, но теперь мы знаем, что ему удалось выкарабкаться. Мальчик поправился. По крайней мере, физически. Боюсь даже думать, какие кошмары снятся ему по ночам.
– Вам нужно поспать, – уговаривает медсестра. – Завтра сможете забрать дочь домой.
Мы с Афсанех киваем, и я неохотно выпускаю влажную ручку дочери.
Вместе мы уходим из больницы.
На улице нас встречает влажная ночная прохлада. Из глаз снова начинают течь слезы, и я всхлипываю. Колено ужасно болит, но я, как обычно, его игнорирую.
Трое женщин из операционной курят у стены, уставившись в мобильники. С парковки идет мужчина. Одной рукой он толкает коляску с ребенком. Ребенок ноет и извивается, как уж, но все внимание мужчины приковано к телефону в другой руке. Колесо съезжает с тротуара, и коляску перекашивает. Ребенка подбрасывает, отчего он начинает истерически вопить. Мужчина выпрямляет коляску, не отрываясь от дисплея.
На стоянке такси стоит одна машина. Водитель открыл дверцу и выставил одну ногу наружу, словно собирался выйти. Но сидит он неподвижно. Лицо освещено светом мобильного телефона.
Афсанех замечает мой взгляд и понимающе кивает.
– Что у этих людей с головой? – спрашиваю я.
Она не отвечает, только берет меня за руку.
Я сжимаю ее руку в своей, а другой утираю слезы. Потом достаю из кармана пачку сигарет и протягиваю ей.
– Хочешь?
Афсанех смеется.
– Я знала, что ты куришь тайком.
– Я тоже.
Я прикуриваю ей сигарету.
Мы садимся на бетонное заграждение. Колено болит, а человечество сходит с ума, превращаясь в нарциссов.
Но какое нам до этого дело?
Я смотрю на Афсанех.
Она улыбается, делает затяжку, запрокидывает голову и выдыхает облачко дыма в светлеющее небо.
Мы самая обычная семья. Это самое обычное утро.
И после всего, что произошло, мы снова живем прежней жизнью.
Благодарности
Я хочу поблагодарить всех, кто помогал мне в работе над «Оцепенением», особенно моего редактора Катарину и издателя Сару из «Вальстрём&Видстранд», а также моего литературного агента Кристин и ее коллег из агентства Аландер Адженси.
Помимо них, я хочу поблагодарить Осу Турлёф, консультировавшую меня по вопросам работы полицейского, и Мартину Нильссон – моего эксперта по анализам ДНК.
И напоследок – большое спасибо моей семье и друзьям за понимание и слова одобрения за время работы над книгой. Без ваших любви и терпения этой книги бы не было.
