Книга Комбат не ждет награды, страница 30. Автор книги Андрей Воронин, Максим Гарин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Комбат не ждет награды»

Cтраница 30

– Ладно, я тебе через пять минут перезвоню куда его везти.

Полковник пожал плечами. Ведь он и сам не знал, кого задержали его люди и почему это вдруг среди ночи ему стали звонить генералы, причем такие, чьи фамилии были на слуху, но видели собственными глазами их немногие.

Вскоре милицейский «Уазик» со включенной мигалкой уже мчался по ночным улицам Москвы, везя почти бесчувственного Валентина Витальевича Борщева к дому его любовницы Анжелики.

Борщев время от времени открывал глаза, тряс головой и кричал:

– Я же говорил вам, суки! Я же вам обещал! – и норовил оторвать погон у молодого сержанта, который уже с опаской поглядывал на своего подопечного, время от времени прикрывая ладонями лицо, опасаясь, что пьяный Борщев раздерет ему щеку ногтями или ткнет пальцем в глаз.

Его буквально на руках поднесли к дверям, которые открылись тут же, и на пороге их встретила мулатка в ярко-желтом шелковом кимоно.

– Валентин! Валентин! – она попыталась взять под руку Борщева и чуть не упала вместе с ним на пол.

– А, это ты, моя пташечка?

– Я, я…

– Б…дь ты этакая!

– Тише, тише… Идемте я вас уложу, раздену. Тише.

– Разденешь, в рот возьмешь, – Вам спать надо.

– Сам разденусь! – рявкнул Борщев. – А эти что здесь делают? А ну валите отсюда!

Кругом! – уже по-военному скомандовал он, увидев человека в милицейской форме. – Кругом, шагом марш! Упал, отжался! – и подполковник Борщев после этой фразы, обильно сдобренной матом, пополз на четвереньках вглубь квартиры.

А молодой сержант с лицом, покрасневшим, как праздничное знамя времен застоя, двинулся вниз по лестнице, проклиная себя и своего пожилого напарника, которому захотелось зайти во двор ночного клуба.

* * *

Домой в Смоленск подполковник Борщев возвращался так, как возвращается побитая дворовыми шавками собака к своему хозяину.

Он понимал, что разговор с полковником Иваницким ему предстоит не простой. И скорее всего, отделаться лишь одним разговором не удастся.

Время от времени у подполковника возникало желание бросить все к черту и смотаться куда-нибудь подальше – желательно, за границу. Но пока что у Борщева не было для этого нужной решительности, не настолько сильно его ударила жизнь в лице доблестной милиции.

Да и понимал он прекрасно, что стоит ему дернуться, как влиятельные люди из Министерства обороны, связанные с ним одной финансовой цепочкой, тут же перекроют ему все ходы-выходы, из-под земли достанут. И достанут совсем не для того, чтобы наставить на путь истинный.

«И дернул же меня черт напиться! – досадовал на себя подполковник, хотя тут же находил утешение. – С каждым может случиться».

Но это объяснение устраивало лишь самого себя и никак не годилось в оправдание перед начальством.

Он уже узнавал пейзажи, скользившие за окном машины. Такси с московскими номерами остановилось не доезжая до Смоленска на минском шоссе.

– Все, дальше я не еду, – сказал подполковник Борщев, расплачиваясь с таксистом.

Тот немного настороженно смотрел на странного пассажира, который сошел практически посреди поля, лишь небольшая дорога вела отсюда в лес. Дорогу перекрывал знак «Въезд воспрещен!»

«Уж не свихнулся ли дядя?» – подумал водитель машины с московским номером.

Борщев вышел и никуда не спешил. Он поставил свой чемоданчик возле ног и подождал, пока уедет такси. Незачем шоферу видеть куда именно он направится, ведь дорога вела к законсервированному полигону, о существовании которого в этой местности не извещал ни один указатель.

Когда машина исчезла за горкой, Валентин Витальевич с тяжелой душой двинулся по дороге. Он все замедлял и замедлял шаг, стараясь как можно дольше оттянуть момент своего появления в воинской части.

«Вот и знакомый КПП, который я столько раз миновал и никогда еще у меня на душе не было так тяжело».

Нет, в Москве ему никто не выговаривал за проступок, лишь только с утра позвонил Григорий Александрович и поинтересовался его самочувствием. Но сделал это таким тоном, что нетрудно было догадаться, генерал имел бы счастье увидеть Борщева в гробу.

«Наверняка Иваницкий уже в курсе».

Борщев открыл дверь и выслушал рапорт рядового, несущего службу на КПП.

– ..За время вашего отсутствия происшествий не было, – донеслись до него последние слова молодого солдата.

Солдат резко отнял руку от пилотки и замер, дожидаясь приказаний.

– Вольно, – машинально проговорил Борщев и шагнул к выкрашенной в зеленый цвет двери, ведущей на территорию полигона.

– Товарищ подполковник, виноват! Забыл доложить, что товарищ полковник распорядился направить вас к нему.

– Понял, к нему и иду…

– Он приказал доложить ему, лишь вы появитесь.

– Докладывай.

Борщев махнул рукой и даже не оборачиваясь, вышел из КПП. Теперь его глаза не радовали ни побеленный бордюр, ни чисто подметенные дорожки. Завидев в отдалении с десяток солдат, марширующих с метлами на плече, он свернул в сторону и пошел по некошенной траве.

На опушке леса виднелись приземистые здания складов. Оттуда можно было пробраться незамеченным к своему дому. Борщеву не хотелось ни с кем встречаться, не хотелось ни с кем разговаривать. Все еще болела голова, хоть и прошло около суток с того момента, когда он проснулся и припомнил все, что произошло ночью с субботы на воскресенье.

Подполковник брел, волоча ноги, по высокой траве, когда услышал шум мотора. Обернувшись, он увидел «Уазик» начальника полигона, который приближался к нему. Машина ехала без дороги – прямо по траве. Командирский «Уазик» поравнялся с Борщевым, дверца открылась и из-за нее выглянул мрачный полковник Иваницкий.

– Ну что? – вместо приветствия поинтересовался он.

Отвечать было нечего.

– Вроде бы нормально.

– Садись, – проговорил Иваницкий, освобождая место для своего заместителя.

Всю дорогу до штаба Иваницкий молчал, лишь изредка бросая на Борщева недовольные взгляды. Шофер делал вид, что не замечает недовольство своего начальника.

Его дело везти, а не вдаваться в подробности. Мало ли чем мог прогневить Иваницкого Борщев?

* * *

В штабе к вечеру было уже пусто, и шаги полковника и подполковника глухим эхом разносились по полутемным коридорам. Иваницкий остановился возле двери своего кабинета и пропустил вперед своего заместителя. Обитая дерматином дверь закрылась и только тогда полковник Иваницкий дал волю своим чувствам:

– Ты, скотина! – он подошел вплотную к Борщеву, и тот попятился.

– Сам не знаю… – стал оправдываться подполковник, но на Иваницкого не возымели никакого действия его жалкие оправдания.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация