К счастью (для банков), приведенный случай, когда покупка машины сразу же привела к тому, что продавец машин получил наличные, тем самым вызвав сокращение банковских резервов, не типичен. В эволюции современной банковской системы мы можем выявить несколько тенденций к масштабному разделению создания и обращения кредитных денег и существования и владения соответствующих им резервов фидуциарных денег. Эти тенденции расширяют возможности банков собирать проценты по кредитам, которые они создали из воздуха. В пятой главе мы вернемся к функционированию современной банковской системы и рассмотрим эти тенденции. А сейчас давайте глубже изучим философские свойства частичного банковского резервирования.
Фантазия о конвертируемости
Философский механизм частичного банковского резервирования держится на разнице между двумя формами денег. С одной стороны, есть деньги, которые составляют резервы. Это могут быть фидуциарные деньги в виде наличности, выпущенной государством, или товарные деньги в виде золота или другого драгоценного металла, или же их комбинация. Резервные деньги могут даже состоять из долга, для которого есть стабильный и ликвидный рынок, так что его сразу можно обменять на наличные. Разновидностью такого долга являются, например, государственные облигации. С другой стороны, существуют выпускаемые банком долговые расписки – кредитные деньги. Непременным условием функционирования частичного банковского резервирования является то, что для тех, кто использует деньги, разницы между резервными деньгами (в виде фидуциарных денег, товарных денег или ликвидного долга) и банковскими кредитными деньгами не существует. Прибыльность частичного банковского резервирования базируется на возможности банка заставить свои кредитные деньги функционировать, словно они на самом деле являются товарными деньгами или фидуциарными деньгами.
Вернемся к предпринимателю Джону. В обоих сценариях он получает прибыль благодаря тому, что заставляет свои самодельные деньги функционировать так, как если бы они были настоящими. В первом сценарии разница между настоящими банкнотами Федерального резерва и поддельными скрыта с помощью простого обмана. Схема работает, потому что люди действительно думают, что фальшивые деньги являются настоящими. Во втором сценарии никакого обмана нет. Люди прекрасно знают, что долговые расписки с большой красной печатью не являются банкнотами Федерального резерва. Тем не менее они все равно используют эти деньги, словно они и правда настоящие фидуциарные деньги. Разницы между долговыми расписками Джона и банкнотами Федерального резерва для тех, кто пользуется деньгами, не существует. Вместо простого обмана мы, конечно же, имеем дело с жижековским понятием идеологии. Здесь будет уместно привести следующее определение этого понятия:
Идеология включает в себя трансформацию невозможности в конкретное историческое препятствие, таким образом поддерживая мечту о неминуемом удовлетворении – заключительном столкновении с Вещью. С другой стороны ‹…› идеология регулирует определенную дистанцию с таким столкновением. На уровне фантазии она поддерживает именно то, чего старается избежать в действительности ‹…› Потому идеология, похоже, включает и поддержание, и предотвращение в отношении столкновения с Вещью
[173].
Парадокс частичного банковского резервирования заключается в том, что резервы составляют только часть неоплаченных долговых обязательств, в то время как в экономике они обращаются так, как если бы их стоимость полностью покрывалась резервами банка. Идеология частичного банковского резервирования необходима для разрешения этого парадокса путем осуществления двух вышеописанных шагов. Идеология трансформирует практическую невозможность одновременного погашения всех неоплаченных долговых расписок наличными резервами. С точки зрения индивидуального вкладчика нет никакой особенной разницы между кредитными деньгами коммерческого банка и деньгами центрального банка. Эта разница становится значимой, только когда случается банковская паника, поскольку все хотят конвертировать деньги коммерческих банков в деньги центрального банка. (Идео-)логика банковской системы работает примерно следующим образом: «Мы не обладаем достаточными резервами, чтобы выплатить по всем вкладам наших клиентов, потому что это нецелесообразно. Людям не нужна вся эта наличность для осуществления своих денежных сделок, поэтому стопроцентные резервы в любом случае будут лежать в нашем хранилище без дела. Однако у нас достаточно резервов, чтобы обслуживать клиентов, которые приходят за наличностью. Если человек хочет, он может конвертировать свои кредитные деньги в наличность в любое время». Идеология поддерживает на плаву фантазию о том, что виртуальные кредитные деньги могут быть конвертированы в реальные фидуциарные в любой момент. Одновременно эта логика, очевидно, нужна, чтобы избежать конвертирования кредитных денег в наличность. Убеждая вкладчиков в том, что они могут конвертировать свои кредитные деньги в наличные в любое время, банк, по сути, делает конвертацию необязательной. Идеология частичного банковского резервирования поддерживает фантазию конвертируемости, в то же время избегая конвертируемости в действительности.
Философское отношение между резервными деньгами и кредитными деньгами коммерческих банков соответствует отношению между реальным и символическим, которое мы находим у Жижека. Неважно, состоят ли резервы из товарных денег, фидуциарных денег или даже ликвидного долга, и нас не должен вводить в заблуждение тот факт, что сами фидуциарные деньги являются разновидностью символических денег. Важным является то, что резервные деньги функционируют как воплощение реальной стоимости, в то время как стоимость кредитных денег всего лишь является производной стоимости соответствующих резервов. С позиции индивидуального вкладчика кредитные деньги представляются просто символическим олицетворением соответствующих резервов реальных денег. Сумма, записанная как депозит, представляется отражением владения соответствующих резервов реальных денег. Однако по самой природе частичного банковского резервирования сумма кредитных денег значительно превосходит сумму реальных резервов. Процедура, благодаря которой создаются кредитные деньги, одновременно производит избыток в порядке символического, который не соотносится ни с чем в порядке реального. Частичное банковское резервирование создано из фундаментальной нехватки. Эта нехватка скрыта воображаемой фантазией конвертируемости. И, как нам известно из Жижека, фантазия работает, производя именно те эффекты в реальном, которые она призвана компенсировать. В случае частичного банковского резервирования фантазия конвертируемости производит эффект того, что кредитные деньги начинают функционировать так, как если бы они и правда были настоящими деньгами, наделенными реальной стоимостью, тем самым сводя на нет необходимость осуществлять конвертацию.
С этой точки зрения банкомат – поистине идеологический аппарат. Он позволяет конвертировать кредитные деньги с нашего депозитного счета в реальные осязаемые наличные в любое время, практически в любом месте. Легкость, с которой эта конвертация происходит, убеждает нас в том, что не существует значительной разницы между двумя формами денег, и потому нет реальной причины осуществлять конвертацию в первую очередь. Банкомат выдает своего рода «ответы реального», которые уверяют пользователей денег в том, что их символические кредитные деньги обеспечены реальной стоимостью наличных.
