Закрытие Никсоном «золотого окна» не было показателем американской денежной импотенции, а, скорее, демонстрацией гиперпотенции. Такое логическое изменение можно проиллюстрировать сказкой Ганса Христиана Андерсена «Новое платье короля», интрига которой в том, что маленький мальчик громко озвучивает очевидный факт, что король голый. Возглас мальчика не указывает на новое знание, поскольку все в толпе и так знают, что король голый. Однако этот возглас превращает индивидуальное знание каждого субъекта в общее знание. Заявление мальчика способствует тому, что большой Другой теперь знает о том, что на короле ничего не надето.
Королевский статус сегодняшних США продвинулся в (идео-)логике сказки Андерсена еще на один шаг. Закрытие «золотого окна» вскрывает тот факт, что стоимость доллара США не обеспечена золотом. Это обнаруживает наготу доллара США как чисто фидуциарных денег. Но вместо того чтобы привести к неловкости, это подтверждает превосходство США, поскольку показывает, что США может обходиться без иллюзии золотого стандарта. Логика «нам полагается привилегированное положение, потому что у нас больше всех золота», больше не работает. После закрытия «золотого окна» эта логика переворачивается: «Мы настолько привилегированны, что нам даже не нужна поддержка золотого стандарта, чтобы поддерживать наше исключительное положение». После Бреттон-Вудса статус доллара США поддерживается всего лишь тем фактом, что он уже установился в качестве доминирующей валюты в мире. Мы можем представить это как сдвиг политического основания доллара в сторону постполитического
[196].
Преобладающий статус доллара США сегодня сопоставим с преобладающим статусом Microsoft Windows. Хотя существуют другие операционные системы – лучше, дешевле и надежнее, – Windows по-прежнему является самой широкоиспользуемой операционной системой в мире. Доминирование Microsoft не обусловлено качеством их софта. Вместо этого наблюдается закольцованная логика. Причина, по которой Windows – та система, которой пользуется большинство, заключается в том, что это та система, которой пользуется большинство. Иными словами, большой Другой пользуется Windows.
Освобождение Федерального резерва от ограничений золотого стандарта расширило его возможность делать новые деньги. Федеральному резерву больше не нужно беспокоиться о возвращении денег с требованием конвертировать их в золото по фиксированной цене. Конечно, это не означает, что Федеральный резерв способен просто сделать бесконечное количество денег. Никсоновский шок, может, и позволил Федеральному резерву игнорировать цену доллара по отношению к золоту, но он по-прежнему должен уделять внимание цене доллара относительно других валют, так же как и относительно всех других товаров. Неограниченное создание денег рано или поздно создаст инфляционные эффекты, из-за которых покупательная способность денег ослабнет. Однако пока существует определенное количество условий, сдерживающих подобные потенциально инфляционные эффекты.
Среди этих условий тот факт, что доллар США широко используется иностранными центральными банками в качестве предпочтительной резервной валюты. Доллары США или долларовые казначейские облигации воспринимаются как «главное средство накопления в мире»
[197]. Список основных центральных банков, обладающих большим количеством долларовых резервов и долгов США, включает банки Китая, Японии, Соединенного Королевства и Бразилии. Также доллар США – предпочитаемая валюта международной торговли
[198]. Это создает постоянный спрос на доллары со стороны компаний, желающих рассчитаться со своими международными торговыми партнерами, а также делает доллар США доминирующей валютой на валютных рынках. Также важно заметить, что начиная с 1970-х годов страны – члены ОПЕК устанавливали цены на свой нефтеэкспорт в долларах США и любые попытки пойти против этого были встречены упорным сопротивлением
[199]. Более того, США по-прежнему имеет самый большой и самый значимый финансовый рынок в мире. Это создает еще одну важную площадку для использования и хождения долларов США.
Но, вероятно, самым главным условием поддержания неограниченной привилегии доллара США является отсутствие альтернативы. Эйхенгрин утверждает, что евро не хватает высокого уровня политической интеграции в еврозоне, чтобы быть реальной альтернативой. Китайский юань не встроен в мировую финансовую систему и мало используется в международной торговле и спекуляции. Наконец, создание Специальных прав заимствования МВФ пока что имело лишь незначительное влияние на мировое денежное устройство, и они могут быть использованы только для межгосударственных расчетов и для выплаты долга перед МВФ
[200]. До тех пор пока доллар сохраняет привилегию быть не только национальной валютой США, но и де-факто международной валютой всего мира, это дает Федеральному резерву огромную власть. В этой связи важно заметить, что, несмотря на свое название, Федеральный резерв не является государственным агентством. Он – часть консорциума банков, находящихся в частном владении, в то же время он пользуется общественной привилегией создавать новые деньги
[201]. Такая ситуация наделяет частные банковские корпорации, аффилированные с Федеральным резервом, некоторыми преимуществами «безграничной привилегии» доллара США. Как мы увидим, коллапс Бреттон-Вудской системы не только привел к изменению конфигурации взаимоотношений между национальными валютами. За ним также последовала трансформация условий производства кредитных денег коммерческими банками.
Банковская деятельность за пределами денежного мультипликатора
Хотя Бреттон-Вудская система разместила государство и фидуциарные деньги в центре процесса создания денег, по прошествии четырех десятилетий с момента ее краха мы увидели, что центр притяжения денежной системы сдвинулся в сторону создания денег частными банками. В четвертой главе мы увидели, как банки делают деньги, а также исследовали философские свойства частичного банковского резервирования. Задачей выдуманного сценария с финансовым предпринимателем Джоном было проиллюстрировать некоторые общие принципы отношений между наличными, выпускаемыми центральным банком, и кредитными деньгами, выпускаемыми частными коммерческими банками. Основной смысл был в том, чтобы показать, что разница между наличными фидуциарными деньгами и кредитными деньгами коммерческих банков не представляет большого значения для того, кто использует деньги, и что банковские паники происходят в силу возникающих сомнений относительно идеологического образа банка. Эта вымышленная иллюстрация оставляет открытыми несколько вопросов, касающихся способа, которым частичное банковское резервирование осуществляется на практике в реальных банках. Далее мы как раз будем их рассматривать. Я приведу аргументы в пользу того, что крах Бреттон-Вудской системы не только обозначил сдвиг в том, как разные национальные валюты соотносятся друг с другом на макроэкономическом уровне. Он также произошел в исторический момент, когда можно было наблюдать изменение практик коммерческих банков и того, как частные банки делают деньги.
