Я показала ему язык и выскочила за дверь.
В коридоре под лестницей слышалось мерное шорканье, пахло гуталином и чрезмерными стараниями.
— Ратко! — Я перегнулась через широкие перила и посмотрела на богатыря, усердно начищавшего свои сапоги. Подозреваю, что с причиной такого энтузиазма мы сегодня утром виделись на реке. — А возьмешь меня с собой? Жуть как хочется на праздник посмотреть!
— И меня! — пискнула из-за моей спины выскочившая следом Морошка. — И меня!
Богатырь в задумчивости почесал затылок:
— Вообще-то недосуг мне вас потом домой отводить, малышня.
Как же, как же, недосуг ему. Небось девчонок деревенских пойдет провожать.
— А мы сами дойдем! — крикнула я.
— Конечно, дойдем! — вторила мне Морошка.
— Тьфу, не смешите! Вас мыши утащат, а мне потом перед Олегом отвечать.
— Не утащат! — в два голоса затянули мы.
Открылась дверь в комнату Вольги, оттуда высунулся всклокоченный волшебник.
— Ратко, да возьми ты девчонок с собой! Через пару часов я их заберу — успеешь еще нагуляться.
— Так нечестно! — противным голосом заорал откуда-то снизу Буреслав. — Если они идут на Солнцеворот вместе, я требую, чтобы это было засчитано как полная экзаменационная попытка!
Морошка перегнулась через перила.
— Ну, раз требуешь, тогда ладно — пусть это будет моя попытка! — Девочка весьма артистично показала язык (мне у нее еще учиться и учиться). — Ну что, Ратко, берешь нас?
— На таких условиях — это непременно. Только, чур, под ногами не путаться! А если сигнал подам, чтобы живо бежали ко мне. Заставите искать по сугробам — в следующий раз будете сидеть дома.
— Что за сигнал? — полюбопытствовала я.
— О-о-о, ты поймешь, когда увидишь, — подмигнул снизу Ратко.
Открылась дверь в комнату Белоники.
— Спалишь город, а нам потом отвечать? Ладно, гуляй, я девочек на себя возьму.
Мы с Морошкой подпрыгнули и захлопали в ладоши.
— Только осторожнее, — как-то вкрадчиво сказал Вольга, обращаясь прежде всего ко мне. — В ночь Солнцеворота на земле можно встретить тени умерших людей.
Я прекратила хлопать — умерших на моем веку хватало.
— Именно поэтому ты никогда не ходишь на этот праздник? — поинтересовалась Белоника у наставника.
Впервые на моей памяти Вольга замолк и не нашелся что ответить, просто покачал головой и скрылся у себя в комнате.
Перед тем как идти на гулянья, я собиралась пристать к Белонике, выпрашивая себе обувку, которая хотя бы примерно соответствовала моему размеру. В неуклюжих валенках особого веселья не получится. Но Белка и Морошка после ужина сами отловили меня в коридоре и с заговорщическим видом повели в мою комнату. Распахнув дверь, подтолкнули через порог и зажгли свечи.
На кровати аккуратной стопочкой лежала новая одежда, рядом стояли коричневые кожаные сапожки на меху и холщовые вышитые туфельки для дома, на спинке стула появилась яркая ватная телогрейка.
От неожиданности и благодарности я рассмеялась.
— То есть вы рассчитываете, что я с вами надолго?
На глаза вдруг навернулись непрошеные слезы. И откуда такая чувствительность? Я обняла обеих волшебниц, чтобы смягчить невольно вырвавшийся сарказм.
— Спасибо большое!
— Сегодня же Солнцеворот! — радостно ответила Морошка. — На него принято дарить новую одежду. Мы специально на базар сходили.
— А у меня для вас ничего нет, — расстроилась я, будто мы уже успели стать подружками.
— И не надо, — отмахнулась Белоника. — А то Вольга чуть ли не через день грозится выгнать меня из дому, если я куплю еще хоть одну пару сапог.
Мне оставалось только удивляться, сколько радости принесла новая одежда. Так что, когда мы с девочками через час вышли из дома, притворяться восторженным подростком не было необходимости: я и без всякого притворства сияла, как начищенный пятак.
Поначалу я удивилась, что праздник проводился не в центре города, но потом, увидев поле с пятью пылающими кострами выше человеческого роста, поняла почему. Веселье намечалось слишком жарким для поселения, где преобладали деревянные избы.
В воздух то и дело взлетали шутихи, несколько торговцев прикатили в поле печки на колесах и наливали всем желающим янтарную жидкость, вкусно пахнувшую медом. От напитка люди хмелели, дружно затягивали песни, восхвалявшие солнце и огонь. Ражие парни в распахнутых полушубках, а то и просто в одних рубахах катали с пригорка подожженные колеса. Те, кто постарше и посноровистее, раскручивали и подбрасывали в воздух горящие головни. Смысла этих мужских забав я так и не поняла, но справедливо рассудила, что ради победы в них надо как минимум выжить.
То и дело мелькали в толпе лица воспитанников дома на Калиновой улице. Вот немного осоловелый Буреслав уткнулся в кружку с медовым напитком — меня так и подмывало подойти к нему и узнать, с одобрения ли Вольги происходит сие возлияние. Увидев нас, он так яростно замахал рукой, приветствуя Белонику, что расплескал половину своей медовухи. Волшебница в ответ лишь слегка приподняла руку и поспешила вместе с нами затеряться в толпе.
Леля я заметила не сразу. Со скучающим видом праздного бога он стоял в стороне от общего веселья и все время косился на нас, когда думал, что никто этого не заметит. Зачем он сюда пришел, оставалось загадкой.
И только Ратко оказался полностью в своей стихии: с одной стороны снег, с другой — огонь. Я поневоле залюбовалась, когда он выхватил у кого-то из местных парней парочку факелов и раскрутил их так, что на фоне темного неба были видны лишь два огненных колеса. На очередном витке огонь будто ожил, змеей обвился вокруг богатыря, а потом вспыхнул и распался на сотни ярких блесток-мотыльков. Послышались восторженные возгласы зрителей, в основном женские. Уверена, в этом фокусе не обошлось без волшебства.
Неразлучная троица наконец-то разлучилась. Весень по вполне очевидной причине остался в доме, получив в свой адрес много иронических замечаний от своих «бездетных» друзей. Не было и Ждана, он с вечера заперся у себя в комнате, объявив, что только полные дилетанты могут потратить специально созданную для волшебства ночь, как дикари танцуя в поле вокруг костра. Увидеть на празднике Нину и Надиру я даже не рассчитывала. Ну и Вольга косвенно ответил на колкий вопрос Белоники, проводив нас лишь до садовой калитки.
— Белочка, смотри, хоровод затевают! — вдруг с восторгом закричала Морошка, оборвав мысленное подведение итогов моих скрупулезных наблюдений. — Пойдемте скорее!
Белоника весело усмехнулась, схватила в одну руку ладонь Ягодки, а в другую мою и заспешила вперед к собравшимся в кучку городским девушкам. Когда она взяла меня за руку, я в очередной раз растерялась от этого давно позабытого ощущения. Сколько же лет назад в последний раз кто-то старший вот так брал меня за руку?
