— Копайте волшебством, — в свою очередь подсказала Лукреция.
— Если использовать волшебство, артефакт может и сработать.
Баронесса огляделась в поисках решения и наткнулась взглядом на окно дома напротив перекрестка, через стекло которого на них с интересом смотрела очень чистенькая и очень ветхая старушка.
— Тогда идемте у людей лопату попросим, — предложила пожилая дама.
— Чур, я не копаю, — тут же открестился Чингис.
— Тогда буду копать я, — решила пококетничать Лукреция. — Посмотрим, насколько у вас обоих гибкая совесть.
Дверь в дом открылась уже после второго стука — хозяйка видела их в окно и, видимо, ждала на пороге.
— Доброго здоровьица, бабушка! — жизнерадостно пропел Вольга, рассчитывая на свое природное обаяние.
Чингис тоже улыбался во все тридцать два белоснежных зуба. Баронесса на этот раз старалась держаться чуть поодаль.
— Да какая я тебе бабушка, бесстыжий! — неожиданно отвесила хозяйка. И если бы не хитрый прищур старческих глаз, гости решили бы, что им не рады.
— И то верно. Матушка? — попытался зайти с другой стороны северянин. — Тетушка, ладушка, красавица?
— Ах ты, черт лебезучий! Змей ползучий! А ну, не тарахти!
Вольга растерянно замолк.
Бабка игриво подбоченилась, поправила узел ярко-голубого платка под подбородком.
— Так похорошела, что не узнал? И как на свадьбе моей с женкой гуляли, чай, не помнишь?
То ли Лукреции показалось, то ли Вольга сбился с дыхания и немного посерел, затем вгляделся в выцветшие от времени глаза бабки.
— Любава? — боязливо сказал он.
— Она самая.
— Да сколько лет-то уже прошло?
— Почитай, не меньше семи десятков! — жизнерадостно объявила старушка.
— А тебе-то сколь?
— Ну, стал быть, девяносто. Не узнал, вот паршивец! То-то я смотрю, по городу все ходит и даже не здоровается. Высоко взлетел да загордился.
— Не узнал, — покаялся Вольга.
— А за какой надобностью тогда явился?
— За лопатой, — вдруг снова рассмеялся волшебник.
Бабка засмеялась вместе с ним.
— Волшба волшбой, а без лопаты никуда?
Получив заветный инструмент и хлебосольное предложение отобедать, маленький поисковый отряд вновь направился к перекрестку. Вольга, клятвенно пообещавший старушке вернуть инвентарь в целости и сохранности, собственноручно взялся за черенок лопаты и копал осторожно, боясь случайно повредить зарытый в землю артефакт.
Наконец глазам старателей предстало нечто обернутое в светлую тряпицу.
— Вот паразит, полотенце из кухни еще стащил, — пробормотал себе под нос Вольга, осторожно выколупывая сверток из земли и понося вороватость неизвестного воспитанника.
В развернутом полотенце оказалось самое обычное веретено.
— И чем оно нам грозит? — осведомилась Лукреция, единственная из присутствующих не разбиравшаяся в артефактах.
Волшебники почему-то задумались. Позабыв на время о вражде, воспитатель даже протянул веретено Чингису, чтобы тот тоже мог его потрогать.
— Сбивает с пути? — предположил мошенник.
— Путает дороги, — высказал свою версию Вольга.
— Поэтому и на перекрестке? — полюбопытствовала баронесса. — Насколько оно опасно?
— Да не очень, — ответил ей наниматель. — Тут город, а не лес. Чтобы пропасть, сбившись с дороги, надо сильно постараться.
— Тогда оставляем, — решила Лукреция.
— Что? — не понял Чингис.
— Оставляем в качестве приманки, а Вольгина знакомая старушка как раз за ним и приглядит из своего окошка.
— Вольга! — вдруг возбужденно воскликнул Чингис.
— Что?
— Твой поисковик…
Все посмотрели на артефакт: палка-копалка, безответственно брошенная на обочине дороги, совершенно очевидно пыталась ползти и указывала на одно из направлений развилки.
Воспитатель волшебников абсолютно непедагогично выругался и, всучив веретено баронессе, подобрал палку. Та завибрировала в его руках, будто только и ждала этого прикосновения.
— Вот черт! — Вольга выглядел уже не просто обеспокоенным, но серьезно испуганным. — Что же там такое мощное, что поисковик так реагирует?
— Что бы там ни было, оно движется сюда, — подлил масла в огонь Чингис. — Еще несколько минут назад такого не было. Ждем или идем навстречу?
— Ждем, но в случае чего будь готов унести отсюда баронессу.
Лукреция нисколько не возражала против такого вольного распоряжения собственной судьбой. Уж если волшебники чего-то испугались, то не ей с этим чем-то тягаться.
После праздника улицы были безлюдны, что еще больше нагнетало ужас ожидания. Все трое напряженно вглядывались в том направлении, куда указывал поисковик. Прошло несколько минут, прежде чем на дороге появились три небольших силуэта… Причем два из них явно передвигались на четырех конечностях.
Чингис, как самый глазастый из компании, первый выдохнул с облегчением.
Вольга заухмылялся вслед за ним.
Лукреции понадобилось еще несколько секунд, чтобы понять, в чем дело.
По дороге, щеголяя летним платьем и посверкивая босыми ногами, шла Нина. По обеим сторонам чуть впереди нее трусили два серых волка, припавшие чуткими носами к утоптанному снегу. На плече у девочки-дикарки был увесистый кулек, который она с видимым усилием придерживала одной рукой.
Завидев взрослых, юная волшебница что-то сказала волкам, и те подняли хищные морды, поглядели на оторопевшую троицу дикими желтыми глазами.
— Они же у тебя ручные, да? — Опасения снова послышались в голосе Чингиса.
— Волки? — не понял Вольга.
— Дети, — пояснил мошенник.
— Не всегда, — со знанием дела ответила за своего нанимателя баронесса.
Тем временем Нина подошла совсем близко, тяжело сбросила кулек со спины прямо под ноги воспитателю, тряхнула длинными спутанными волосами.
— Этого хватит? — спокойно спросила девочка.
Волки бесстрастными глазами наблюдали, как Вольга склоняется к подношению, развязывает концы того, что наверняка являлось скатертью, и начинает извлекать поочередно на свет круглую чашу, гвоздь, подкову, пояс, пару сапог, браслет, огниво и еще много всякой мелочовки.
— Как ты все это нашла? — удивился воспитатель. — Ты же не приходила ко мне за поисковиком.
— Волшебство пахнет, — коротко бросила Нина и кивнула на своих мохнатых спутников. — Они чуют след. И вас почуяли.
