Макс не сдержал улыбку:
— Мама, на улице холодно. Зайдем внутрь?
Королева колебалась всего мгновение. Макс знал, что его матери не нравится, когда ею руководят.
Наконец она кивнула и повернулась к двери. Именно тогда Макс посмотрел на Ноэми. Ее лицо было бледным, она натянуто улыбалась. Он решил, что ее первая встреча с королевой прошла довольно успешно. Но, вероятно, ему следовало предупредить Ноэми о том, что его мать не милый и пушистый котенок. Королева любила своих сыновей. Макс не сомневался в этом. Но она скрывала от них свою любовь.
Макс отчетливо помнил, как проснулся после операции по удалению опухоли. Палата была тускло освещенной, и сначала он не понял, где находится, а потом услышал тихий плач.
Макс вспомнил, как мать наклонилась к нему. Ее голова лежала на его кровати, а лицо было повернуто в сторону. А затем он услышал, как она за него молится. Он был так тронут в тот момент. Второй раз он испытал нечто подобное, когда Ноэми сказала ему, что он станет отцом. Это были два самых потрясающих момента в его жизни.
Он понимал, что его мать воспитана так, чтобы сохранять внешнее равнодушие. Но он не хотел бы так относиться к своему ребенку. Его малыш никогда не будет сомневаться в отцовской любви.
Ноэми казалось, что ей снится сон.
Бабушка ее ребенка — королева. Судя по всему, Ноэми ей не понравилась, хотя они еще плохо знали друг друга. Ноэми запаниковала. Ей не хотелось даже думать о том, что скажет королева, когда узнает о ребенке. Может быть, лучше всего, если она никогда об этом не узнает.
Ноэми не следовало приезжать в Останию. Она ничего не знала о королях. Поискав информацию в Интернете, она почти ничего не поняла о том, как надо себя вести с королевскими особами.
Войдя во дворец, Ноэми остановилась в большом фойе и затаила дыхание, разглядывая великолепную обстановку. Плиточный пол черно-голубого цвета был выложен узорами и мерцал, когда от него отражались огни огромной хрустальной люстры. По обе стороны от очень просторного фойе были двойные лестницы с коваными перилами и позолоченными поручнями. Внимание Ноэми привлекла люстра шириной не менее четырех метров с тысячей отдельных кристаллов. А прямо напротив были четыре белые колонны с золотой отделкой. В центре фойе размещалось большое окно, а между боковыми колоннами были арки, ведущие в другие помещения дворца.
Чуть поодаль стояла величественная новогодняя елка. Ноэми вытянула шею, чтобы разглядеть звезду на ее макушке. Елка была украшена мерцающими белыми гирляндами и белыми фарфоровыми игрушками.
— Ноэми? — произнес Макс.
— Да. Извини. — Она покраснела, когда поняла, что не обратила внимания на то, что говорил ей Макс.
— Это мой отец, король Александр.
Она с трудом сглотнула. Как ей с ним поздороваться: поклониться ему или сделать реверанс? Ее снова затошнило. Ей хотелось вытащить из сумочки оставшиеся крекеры.
Ноэми поклонилась:
— Ваше величество.
Когда она выпрямилась, король подошел к ней ближе. В отличие от своей жены он улыбался.
Король протянул Ноэми руку:
— Приятно познакомиться с другом моего сына.
— Мне тоже… приятно с вами познакомиться. Он выпустил ее руку.
— Друг Макса — мой друг.
— Спасибо. — Ноэми надеялась, что правильно ответила. Она встречала много богатых и знаменитых людей, но никто из них не управлял страной. И никто из них не был родителем Макса. А как ни крути, она хотела произвести хорошее впечатление. Если ей не удалось произвести хорошее впечатление на королеву, то с королем она в этом явно преуспела.
— Вы давно знакомы с моим сыном?
— Мы познакомились несколько месяцев назад, — сказал Макс.
Отец мельком взглянул на Макса, и тот замолчал.
Ноэми не знала, как король отреагирует, узнав, что его сын развлекался на вечеринке, поэтому произнесла:
— Мы познакомились через общих друзей. И сразу подружились.
— Сразу? — спросил Макс.
Ноэми повернулась к нему, не зная, как ответить.
— Насколько я помню, — продолжал Макс, — ты поначалу была от меня не в восторге. Но не волнуйся. Мои родители уважают твою избирательность. И поскольку ты не узнала меня, я просто оказался одним из твоих многочисленных поклонников.
Лицо Ноэми стало алым от смущения.
— Макс шутит, — уточнила она. — Мы с ним подружились, как только начали разговаривать.
— Мы друзья? — Увидев сердитый взгляд Ноэми, он прибавил: — Да, мы друзья. Мы оба наслаждались снегом. И я подумал, что Ноэми понравится моя страна.
Король по-прежнему улыбался, хотя выглядел задумчивым.
— Хорошо. Мы рады, что вы приехали в гости, — произнес король. — Верно, дорогая?
Королева ответила не сразу:
— Да, мы рады. Вам покажут ваши апартаменты, а мы пока поговорим с нашим сыном наедине.
— Спасибо за гостеприимство, — сказала Ноэми, понимая, что ее выпроваживают с глаз долой.
Взглянув налево, она заметила сотрудника, ожидающего ее у основания лестницы. Повернувшись, она увидела уходящих короля и королеву.
— Не волнуйся, — прошептал ей на ухо Макс. — Все будет хорошо. Я скоро к тебе приду.
Ноэми оставалось надеяться, что он прав. Пока она была почти уверена, что зря приехала в Останию, даже если король был очень добр к ней. Поднимаясь по лестнице, она почувствовала, как на нее наваливается невероятная усталость. Беременность отнимала у нее много сил.
И ее снова тошнило. Она потянулась к сумочке, решив достать оттуда крекеры, но потом передумала.
Все это время она задавалась вопросом, о чем разговаривают с Максом его родители. Она знала, что может ему доверять, но сейчас, когда она находится во дворце, все изменилось.
* * *
Максу хотелось обо всем рассказать родителям.
Он желал кричать с дворцовой крыши о том, что станет отцом. Но он знал, что Ноэми не готова к тому давлению и ожиданиям, которые будут на нее возлагать. Прямо сейчас он должен ее оберегать.
Его страна придерживается архаичных традиций, как и его родители. Макс не принимал большинство этих традиций, но пока не мог их изменить. В данный момент он должен смириться с тем, что от него ожидают: родить наследника и предоставить результаты теста на отцовство. Только став королем, он сможет начать реформы.
Макс вошел в библиотеку и замер на месте, обнаружив, что с ним хотят говорить не только его родители. Там же были два верховных чиновника королевского кабинета министров, а также Энцо и их общественный представитель. Происходящее походило на суд инквизиции, а не на возвращение домой.
Стоя в дверях, он внимательно разглядел своих родителей. Его мать не изменилась: та же стройная фигура и отсутствие седых волос. А вот король выглядел постаревшим и ослабевшим.
