Он выскользнул, позволив вспотевшей Ордане отдышаться, наблюдая, как ее пышная грудь с острыми сосками вздымалась и опадала рвано. Она свела колени, приподнялась, оплела шею княжича — бесстыжие глаза загустели туманной пеной. Но возиться с ней Арьяну больше не хотелось — ощущал, как слабеет после длительной лежки еще не окрепшее тело. Да так пусто и гадко внутри, что ее проявленная нежность противной казалась. Хоть благодарен был. Все это время, когда княжич был прикован к постели, девка выхаживала, от постели не отходила, и он сам не понял, в какой миг Ордана вновь и вновь оказывалась в этой самой постели.
Арьян отстранился, убирая ее руки, завязал тесьму, подхватил кувшин, делая большие жадные глотки терпкого сбитня. Пыл немного поутих. Ордана, облизывая губы, приластилась рядом, любуясь им, терпеливо оглаживая его шею и скулу, пока он пил. Напившись, он отдал ей крынку, та с жадностью припала к краю. Пальцы ее, что обхватывали пузатые стенки, подрагивали, как и губы, с них капала вода на ложбинку между грудей. Напившись, она посмотрела на княжича жарко.
С того мига, как его притащили в княжество полуживого, прошло больше месяца, и уж землю покрыло белым платом, и раны все поджили. Только не заживала одна — воспоминания о княжне из Ровицы распарывали ее вновь, вынуждая душу скручиваться веревкой вокруг глотки. И такая злость брала, что порой приходил в себя только после буйной близости с помощницей травницы.
— Данимир со своей женой из Излуча скоро вернутся, — отставила она пустую крынку в сторону.
Бросил на Ордану хмурый взгляд Арьян, промолчал.
— А ты не надумал? — потянулась она к нему.
Арьян смахнул ее руки, посмотрел на нее так, что та поежилась, невольно прикрывая рукой грудь. Княжич схватил рубаху, сжав в кулаке, направился к выходу, бросил на ходу:
— Нет.
