— А чего тут спрашивать? Забрал девку — женись теперь.
— Нет, князь, так не выйдет.
— А как же, по-твоему, должно выходить? Раньше надо было думать, когда пленил.
Анарад всматривался в Найтара, не понимая: то ли смеется тот, то ли всерьез говорит.
— Ты же прекрасно знаешь, зачем я ее забрал.
— Знаю, Анарад, конечно, знаю, но так будет лучше. Агна — девица, каких еще поискать нужно — тебе повезло, можно сказать.
— Повезло, куда уж, когда у этой девицы другой на уме, который, верно, уже забрал, что составляло всю ее ценность, а теперь хотят всучить мне. Конечно, где же тут не будет доволен Карутай…
— Довольно! — вонзил князь холодные голубые глаза в Анарада. — Думай, что говоришь!
Анарад качнул головой.
— Нет, князь. Я не согласен, — выплеснул, сжимая губы, хотя должен был с самого начала догадаться, что к тому и придет Найтар.
— Это мое решение, ты пойдешь против него? — Найтар полоснул острым, как лезвие, взглядом, выдохнул тяжело, отворачиваясь. — Ты поедешь жить в Збрутич.
— Чего?! — воспрянул Анарад — этого никак не ожидал, даже ком к горлу подкатил от такого заявления. — С какой стати? Я не собираюсь отсюда уезжать, — хотел уже развернуться и уйти, не желая и дальше слушать эту чепуху.
— Стой! — громыхнул Найтар строго, так, что прокатился по спине дробящей волной голос его — сколь бы княжич не имел своей воли, а приказу князя не мог поперек идти, даже сейчас, когда Анарад твердо на ногах стоит и сам вправе решать свою судьбу. Но все же повернулся. — Ты вынуждаешь меня говорить то, что не нужно тебе знать, — стих до хрипоты голос дядьки, дрожь прокатилась по лицу Найтара, и глаза будто закололи морозцем. — Пора поговорить нам по- взрослому, Анарад. Давно пора.
Вот как. Анарад сделал вдох, качнулся и вернулся на прежнее место — стало быть, дядька о княжем столе поговорить хочет. Что ж, он и к тому готов.
— Говори, я слушаю.
Найтар, взглядом его процарапав, отвел глаза и вернул тут же, проявляя твердость.
— Не имеешь ты никакого права на наследовать княжество.
С каждым мигов все веселее. Княжич вперед наклонился, смиряя дядьку пристальным взглядом.
— Почему?
Найтар подбородок выше задрал, волю всю собирая, вгрызаясь взглядом — видно, что признаться в чем-то хотел, и уж больно интересно было узнать, что скрывает от него брат отца.
— В том, что мать твоя не высокого роду — не княжна Даруна, а девка простая сенная, что понесла от брата в походе еще.
Анарад шарил по лицу Найтара взглядом, потемневшим вдруг. И за что мстит так? Что сделал? Да только смешно это все было до безумства. Анарад хмыкнул, сглатывая подступивший ком горечи, да не мог принять все сказанное — расхохотался так, что и остановиться не мог, так, что глаза слезами заполонило.
— Прекрати, — шикнул князь, кулаком по столу грохнув, — прекрати немедленно!
— В два шага возле княжича оказался, за грудки схватил, тряхнув с силой, хоть никогда и не позволял себе такого.
— И ты, из-за этой дележки, решил меня в грязи утопить? — говорил княжич сквозь смех, не унимаясь. — Иного ничего не мог придумать?
— Это — правда, и могут подтвердить волхвы наши — они знают.
— И куда же эта несчастная делась? Жива она? Может кто подтвердить? Или ты все следы успел замести?
Найтар рванул за скомканную в кулаки рубаху, так, что ткань врезалась в шею, треснула, глаза в глаза смотря хлестко, цепко.
— Перестань! — процедил сквозь зубы. — Я тебе все сказал, если дойдет до того, что станут они решать, кому право отдать, мне придется все рассказать.
Анарад застыл, смолкая, и такая тяжесть неподъемная обрушилась на него вмиг, что казалось — под ним пол проломится. Ошпарил гнев с головы до ног, и Анарад резко сдернул с себя кулак дядьки, склоняясь, в глаза ему вглядываясь, и не видел ничего, кроме решения твердого, неотступного. Он знал, на что давить, и потому спокоен был много лет: за себя, за своих наследников будущих.
— Да забирай, — прошипел княжич сквозь зубы, сдерживая рвавшуюся с поводов ярость. — Все забирай, только перестань чушь нести, — голос на хрип сорвался, горло сжало, будто кольцами раскаленными, не давая вдохнуть толком.
Мгновение пронеслось коротко, да только явственно ощущал, как выросла меж ними стена невидимая — толстая, не пробить теперь уж. Найтар молчал, вздымалась его грудь и опадала рвано. Анарад отступил, решая прекратить эту мерзость, что липла на него жижей болотной.
— Позволишь идти? — Анарад попятился к двери.
Найтар глянул на него вскользь, раздумывая.
— Иди.
Княжич не стал задерживаться — сказано уже много, по горло сыт. Он вышел, на крыльцо, и тут же Зар перехватил. Заполошный весь, мокрый от дождя и взволнованный.
— В весе южной на след напали, там костер разбитый в лесу, — торопливо выдал он.
— И?
Любой ведь мог становище разбить, тот же охотник. Зар полез в складки одежды.
— Вот это нашел — видимо, жрец побросал все, когда нас заметил.
Анарад забрал оружие из его рук: кистень с деревянной рукоятью, прикрепленный к ней ремешок недлинный, на конце привязан груз-камень — тяжелый, размером с орех. Таким оружием обходиться — сноровку нужно иметь большую, им по кости если с размаху ударить, можно и череп раскроить, коли в нужное место попасть. Однако была такая вещица чуть ли не у каждого хозяина двора. Анарад уж хотел возразить — чем он так Зару приглянулся, да тут же увидел на рукояти потертой изрядно до блеска вырезанные черты, да не какие-нибудь, а волховьи, смысла которых Анарад, конечно, не мог узнать. Волхвы явно в лесах ютиться под дождем не станут в такой близости от княжества, когда можно в избу любую постучаться, где приветят гостя уважаемого по чести, да и капище рядом.
— Покажешь дорогу, — поднял глаза на Зара княжич, подал знак Грошко, что поблизости стоял, наблюдая за гостями пришлыми: они расходились уже. Дождь хлынул сильный, стуча, что горошины, по кровле навеса. — Плащ мне принеси и латы.
— Что тут у вас? — спросил на ходу Вротислав, поднимаясь по ступеням.
Отрок мимо него скользнул молнией, быстро пробегая в соседнюю дружинную избу под дождем. Княжич сжал грузик, ощущая тяжесть, и как согревается железо в его руке.
— Кажется, жрец к нам наведался, — ответил брату.
И хоть разговор с князем разгневал, только Вротислав ни при чем тут. Анарад отринул недавний разговор — о том позже подумает.
— Вот! Что я говорил?! — усмехнулся он.
— Да, — согласился Анарад, — только он сбежал опять.
Вротислав на брата глянул задумчиво.
— Отец-то чего тебя звал? — полюбопытствовал, да что тут скажешь?
