— Сколько же много я о вас наслышан, Урана, — гулко вибрировал его голос.
Невольно приподняла брови, хотя чему удивляться? Герцога я ни разу не видела, так что ж говорить о нем, чьи интересы и общество гораздо выше моих? Но это вызывало еще большее недоумение — зачем все-таки я ему нужна?
— Увиденное соответствует вашим представлением? — мысленно корила себя за столько скользкие вопросы, но волнение заставляло хоть что-то ответить.
— С чего вы взяли, что я что-то представлял? — усмехнулся герцог.
На меня будто кандалы нацепили, и их тяжесть прибила к полу, лицо мое запылало, верно, от стыда — и в самом деле, с чего я это взяла? Но…
— В таком случае позвольте спросить, ваше сиятельство, зачем вы за мной послали?
Apac поднялся, а у меня колени подогнулись, и комната поплыла — ощущение, что на меня что-то давит, только усилилось. Герцог обошел стол, медленно приблизился ко мне, выбивая пол из-под ног своим холодным видом, обдавая запахом коры дуба, горьковатым, будто настоявшимся.
— Держать в неведении я вас не собираюсь, хотя, признаюсь, вы заслужили мое неодобрение, — едкая и опасная ухмылка отпечаталась клеймом в груди. — А тем более, когда вы являетесь ценным живым артефактом.
— О чем вы?
— Я готов простить вам и то, что вы — женщина моего помощника…
Я мгновение я даже оглохла.
— …Если вы добровольно согласитесь без капризов и неожиданных поступков стать моей избранной, я смягчу наказание графу.
— Какое наказание?
— У вас умные глаза, Урана, не стройте из себя жертву, — герцог вдруг отступил, взял что-то со стола. Я словно примерзла ступнями к полу, когда Арас развернул пергамент, уставившись на меня в ожидании. Сложно сказать, что я испытывала, глядя на изображенного мной носителя огня — по моему лицу будто пощечинами прошлись, я пылала гневом, что Хорас позволил себе хозяйничать в чужом поместье, и жгучим невыносимым стыдом. — Вы так краснеете, Урана, что я готов поверить вашей столько откровенной скромности.
— О каком артефакте вы говорите? — пыталась я взять себя в руки, чтобы не упустить важное.
— Об этом, — он взглянул на полотно, — у вас дар, но вы применяете его в том русле, в каком можете, когда были невинны.
Я сглотнула липкий ком, что застрял в горле ничего не понимая.
— Я не собираюсь с вами это обсуждать.
Герцог отложил полотно.
— Советую подумать и не усугублять того, что вы и так натворили, миледи. Ступайте…
Я оцепенела и не слышала его слов.
— …Ну же, — сказал чуть настойчивее, но тон небрежности не покидал его голос, будто я назойливая помеха, с которой он хочет поскорее разобраться, — вон.
Я вздрогнула так, словно мне и впрямь залепили пощечину, развернулась и пошла к двери, стараясь не пуститься в бег и сохранить хоть каплю достоинства. В голове шумело, и сердце билось резко и больно. Но хуже всего — я совершенно потеряла нить понимая происходящего. Какой артефакт? И дар… О каком еще даре идет речь?
Глава 8
Арас так и не давал мне ответа и к себе меня не звал. Я готов был сорваться с места и наплевать на все клятвы. Пройдя галереи, направляясь к другу, с которым договорился пообедать, а заодно обсудить детали предстоящего сбора Ордена, я вышел в крытый переход.
Сегодняшняя ночь была адской. Меня будто выпотрошили всего, разорвав на лоскуты, и утром я понял, что с Ураной что-то случилось. Скорее бы прошел этот чертов сбор — оставаться на Крионе было невыносимо, даже не знаю, какая сила воли смогла меня остановить, не дала сорваться с места. Масло в огонь подпила и весть от Сайма, что Арас вдруг призвал к себе Хораса, и отрава гнева сожрала меня изнутри, выела внутренности — зачем он вдруг ему понадобился? Все это не нравилось мне, и невозможность отправиться за Ураной окончательно выбила из колеи. В любом случае нужно дождаться это проклятое собрание, тогда у меня будет возможность публично заявить о своем уходе, и Арасу ничего не останется, как принять решение под давлением правящих. Орден наслышан о моих заслугах перед герцогом и не сможет не поддержать меня. Тем более… Тем более, когда вперед выходит Хорас. Что, если появление Хораса не пагубно? Не значит ли оно, что Арас призвал его на мое место? В любом случае выходит, что он уже решил что-то. Я стоял на башне и размышлял обо всем этом, пока во внутреннем дворе не началась суета. С высоты узнал виконта — откуда он здесь?
Пока я спускался, он уже готовился выезжать. Раньше наша дружба казалась нерушимой, пока я окончательно не перешел в услужение Араса. Хорас выплеснул все свое призрение по этому поводу, и с тех пор наша связь оборвалась. Последний раз, когда я его видел, прошло около пята лет. Я знал, что Хорас нашел свое призвание в судоходном ремесле, и в итоге его нанял почтенный герцог, пусть не такой влиятельный, как Арас, но вполне состоятельный лорд. Поэтому меня вдвойне насторожило его появление в замке. Пройдя еще один полутемный, но открытый переход с деревянной кровлей, я спустился вниз, настигая виконта.
— Ааа, — усмехнулся он, заметив меня, сощурил глаза на солнце, принялся надевать перчатки. — Старый знакомый, — поприветствовал так, будто и впрямь был рад меня видеть, но прохлада голоса и небрежный взгляд говорил совсем о противоположном.
— И тебе не хворать, — отозвался я, оглядывая полнившийся людьми двор. — Какими судьбами?
Виконт встряхнул вторую перчатку, положил ее на правый локоть — он всегда отличался чрезмерной педантичностью, и до сих пор у него осталась эта черта.
— Да вот, только что прибыл с материка — ездил к тебе в поместье, — виконт усмехнулся еще шире.
— Что?!
— Ты удивлен? Хорошо, не стану терзать неведением, все равно ты обо всем скоро узнаешь — я привез в замок Урану Адалард.
Небо хоть было ясное, но, казалось, разразилось громом, и молнии ослепили вспышками. Повисло молчание. Виконт оставался спокойным, хотя жилы на его скулах натянулись.
— Какого черта, Хорас, ты вламываешься в мою землю и смеешь распоряжаться там?
— Приказ его сиятельства. Между прочим, я буквально спас честь молодой графини…
В голове зашумело, кровь, казалась, закипела в моих венах — что этот ублюдок себе позволил?
— …К ней наведался Джерт Роесс.
— Ты что несешь? — прошипел сквозь зубы, надвигаясь.
— О чем вы тут говорите? — откуда ни возьмись, объявился Сайм. — Я тут краем уха слышал, что к нам явилась знатная гостья.
— Пусть Айелий все и расскажет, а мне пора, — Хорас коротко кивнул и, развернувшись, пошел прочь, а я, не помня себя от гнева, рванулся за ним.
— Не нужно, пусть уходит, — преградил путь друг. — Остынь. Это сейчас к добру не доведет…
Я туго втянул воздух, наблюдая, как виконт поднялся в седло, разворачивая скакуна.
