— Я принёс форму Яннары. Её одежда осталась в овраге после превращения…
Не успела удержать Алекса, он рванул к провинившемуся преподавателю и со всего размаху приложил об стену:
— Полюбуйся, что ты с ней натворил!
— Мне жаль, — Тео продолжал игнорировать меня. — Я уже понёс наказание от администрации. Меня временно отстранили от ведения практических занятий.
— Как вышло, что она превратилась в птицу? Ты сделал что-то! Ты помог ей, — почти рычал возлюбленный, а ещё минуту назад, этот голос осыпал меня десятками ласковых слов. Вот так метаморфоза.
— Как я могу влиять на неё? Это ты её истинный, — с лёгкой издёвкой ответил Теобальд, и его лицо тут же исказилось от боли, когда Алекс ударил его в живот, заставив согнуться и закашляться. Он снова занёс кулак, не давая гостю прийти в себя.
Не могла смотреть на это. А ещё не могла понять, что движет мной. Рванула вперёд, забыв о капельнице, о швах, о том, что я слабая девушка, и мне не стоит разнимать двух мужчин.
Повисла на руке Алекса и сквозь рыдания кричала ему остановиться. Умоляла, физически чувствовала боль Тео, Шороха, мотылька, свою.
Чёрные непроглядные глаза, наконец, нашли моё лицо, с тоской посмотрели на губы, ласкавшие другого мужчину. А затем он увидел мои кровоточащие порезы, и я заметила, как напряглись вены на шее, как дрогнул кадык. Ты ещё пока здесь, мой чужой Тео. И я ещё здесь. Но насколько нас хватит?
— Пожалуйста, Алекс, остановись. Преподаватель Теобальд ничего не делал, я сама обернулась птицей. Разве, могу я лгать тебе? У истинных нет секретов!
Давилась слезами. Это просто раны болят, это не моё разбитое сердце. Держаться, не показывать виду.
Алекс послушно отпустил Тео, который всё меньше походил на себя, а скорее на безжизненную тень. Волосы стали ещё чернее, а глаза напоминали затягивали в бездну, где нет даже искры света.
— Выздоравливайте, адептка Яннара, — равнодушно пожелал мой преподаватель и покинул палату.
— Это остаточный эффект, Яна. Я не злюсь на тебя, — мой наречённый отряхнул с себя невидимые пылинки и поправил манжеты. — Очень скоро ты станешь собой, и мы снова будем счастливы. Не плачь.
— Как скажешь, любимый, — губы сами сложились в улыбку. Истинные не могут страдать. Это против нашей природы.
— Давай сменим повязки, и я помогу тебе одеться, — он сел рядом, а я, почувствовав себя безмозглой куклой, протянула ему руки.
Когда мне казалось, что хуже моя жизнь уже точно не станет, все провалилось ещё глубже в непроглядную тьму. Я давно примирился со своей судьбой, со смертью истинной, с неизлечимой болезнью, но затем появилась Аня и заставила поверить в возможность счастья для нас обоих.
Загадочное письмо, и вот рядом со мной оказалась та, о ком даже не мечтал. Весёлая, смелая, добрая, моя. А теперь я бессильно смотрю, как её стирают из этого мира и ничего не могу с этим поделать. Аню подменяют другим человеком, умершей в том году девушкой. Шорох успел рассказать мне это прежде, чем самозванка разлучила меня с ним. Я не могу попросить о помощи и рассказать правду, не могу навредить Алексу. Если с ним что-то случится, Аня умрёт. Но если я что-то срочно не предприму — Аня умрёт. Эти двое основательно подошли к своему плану, в чём бы он ни заключался. В воскрешении истинной пары Алекса и захвату целой академии, но все вокруг действительно поверили, что Яннара жива и не умирала вовсе. Но самое страшное, я не могу понять, кто из нас двоих был изначальной целью этой парочки. Вполне возможно, они проскочили в мир за Осенней Пустошью, используя мой портал, или вообще написали то самое письмо, но почему тогда не пытались забрать её раньше, я месяц наблюдал за ней? А почему было не попросить привести её к ним, а не в академию? Или не ожидали, что неинициированный перевёртыш вдруг вызовет отклик в моей душе, и что Аня сама начнёт что-то чувствовать.
— Ничего себя, у тебя аппетит? — удивилась НеАня.
— Нервотрёпка, проголодался, — подцепил вилкой очередной огромный кусок мяса и запихнул в рот, лишь бы не разговаривать с ней. Даже вкуса не чувствую, жую механически и думаю, и ни хрена не могу придумать.
— Не расстраивайся из-за занятий. Освальд восстановит тебя в должности, а пока отдохни. Хочешь, сходим в город на охоту. Пятикурсник почувствовал зов, будет весело. Мари и Гидеон позвали.
Срал я на работу в академии. Это последнее из-за чего я переживаю. Аня могла насмерть разбиться или кровью истечь. Сделал ещё пару медленных движений челюстями и прямо с набитым ртом спросил:
— Все запечатлённые идут?
Она. Она идёт, скажи?! Моя единственная и настоящая половинка.
— Конечно, нам же нужно держаться вместе. Поддерживать друг друга, — её рука легла мне на ладонь.
Мои чувства истошно орали одёрнуться, но тело с готовностью принимало тепло этой самозванки. Мысленно поблагодарил жёсткий кусок, который никак не мог прожевать, если бы не он, набросился бы на тварь с поцелуями, но вместо этого выдал блаженную улыбку и стиснул её ладошку своей.
— С тобой, куда угодно, милая, — давился словами, но пусть думает что мясом.
— Тогда, поможешь мне переодеться, у нас ещё целый час до выхода, — премерзко ворковала моя пара, а у меня по затылку мурашки от этого голоса разбегались, а в животе грёбаные бабочки устроили дьявольскую пляску. Вспомнил, как Аня вилку мне в щупальце всадила. Где же ты, воинственная мышка, вспори мне брюхо, это просто невыносимо!
— Ты хотела сказать помочь тебя раздеть? — спросил самым похабным на свете голосом. Блеск, теперь я ещё и речь свою не контролирую.
— Мне нравится ход твоих мыслей, Тибо.
А мне не нравится, потому что в двух шагах от нас замерла Аня, держась за Алекса обмотанной до самого локтя рукой. Если ей сейчас так же больно, как было мне, когда увидел их поцелуй в палате, то лучше бы я не дожил до этого момента, лучше бы сдох от проказы.
Моё сердце осталось лежать там, на тарелке непрожёванным куском жёсткого мяса, изрезанным вдоль и поперёк.
Аня, прости меня за бессилие, за малодушие, за всё.
Ушёл из обеденного зала, обнимая за талию свою наречённую и чувствуя спиной пронзительный взгляд любимой.
Аня
Делала вид, что мне смешно. Фиррай рассказывал какую-то пошлую историю, а я смеялась громче все и невпопад. Как же мне плохо. Сдерживаю слёзы и стараюсь не поддаваться отчаянию. Почему всё так? Слышала их разговор, видела взгляд Тео. Я пытаюсь убедить себя, что он ни в чём не виноват, что я тоже не виновата, но у меня не получается. Если мы изначально были предназначены друг другу, потому не можем перебороть обстоятельства. Ненастоящая, значит, у нас любовь.
Стакан опасно задрожал в руках, когда на меня внезапно накатила слабость.
— Всё хорошо? — Алекс тревожно посмотрел на меня, и пришлось отставить воду, чтобы не расплескать.
