Глава 19
– Кто хочет есть? – спросила Мика, едва моя мама ушла. – Я вот хочу.
– Я тоже, – сказал Ганнар. – Мне нравится у Хэнка.
– Да, пойдемте перекусим, – пробормотала я, немного ошеломленная прилюдным унижением.
– Мне тоже интересно, что там такого удивительного Хэнк делает с барбекю, – произнес Эндрю, к счастью, на этот раз не воспользовавшись возможностью выдать какую-нибудь грубость. Мы вместе отправились в сторону гриля.
– Его барбекю лучшее! – восторженно заявил Ганнар, убегая вперед.
– О, смотри-ка, – вдруг едва слышно произнесла Мика, безуспешно пытаясь спрятать улыбку.
– Что? – спросила я, но потом и сама увидела, что привлекло ее внимание. В очереди за едой прямо перед нами стоял Кайл.
– Пришло время печенья, – произнесла Мика.
– Что? – непонимающе переспросил Эндрю. – Это какая-то местная поговорка?
– Софийская поговорка, – хихикнула Мика.
– Не спрашивай, – протянула я.
Мы встали в очередь. Я медленно втянула носом воздух, спрашивая себя, хочу ли я вообще продолжать встречаться с Кайлом. Пару секунд я буравила взглядом его спину. Его повседневный пофигизм был довольно мил, и с ним было весело. Да, я решила, что сделаю этот шаг. Я давно хотела, а отказываться от своих желаний было не в моих правилах.
– Привет, Кайл.
Он обернулся.
– О, привет, Соф.
– С какой стати ему разрешено называть тебя Соф? – спросил Эндрю. Я проигнорировала это замечание.
– Как лето проходит? – спросила я Кайла.
– Без происшествий. А у тебя?
– Неплохо, – ответила я. Мика незаметно ткнула меня в ребра, как будто требуя, чтобы я продолжала говорить. – Тут что-нибудь интересное происходит?
– Я не в курсе, – лениво пожал плечами Кайл.
Сейчас или никогда.
– Может быть… нам стоит что-то придумать вместе, – протянула я.
– Ну, не знаю, у меня сейчас новая работа, так что я частенько занят, но… э-э-э… ладно. – Он снова пожал плечами и развернулся, чтобы продолжить разговор с Линкольном.
Я моргнула. Не такой реакции я ожидала. Мне казалось, что это я задерживаю развитие наших отношений, а не он. Отказ задел меня. Я попыталась сделать вид, что все это полная ерунда.
– Замечательно поговорили, – тихо сказала я Мике. – Теперь ты довольна?
– Нет, я очень недовольна, – ответила она. – У меня руки чешутся вмазать ему в ухо.
Я бросила быстрый взгляд в сторону Эндрю, который хранил молчание. Я не сомневалась: он прекрасно понял, что произошло на его глазах, – однако ему хватило совести не подать виду.
Очередь двигалась быстро, и уже скоро мы взяли себе по тарелке мяса с несколькими закусками. Мы нашли свободный столик для пикников и сели. Ганнар проводил пристальным взглядом первый кусок ребрышек, который Эндрю отправил в рот. Не знаю, было ли это игрой на публику или вполне искренней реакцией, но в следующий момент он протянул:
– М-м-м. Вау. Очень вкусно.
– Видишь, – сказал Ганнар, – я же говорил.
– Да ты разбираешься в еде.
Мика сжала мою руку, и я поняла, что она все еще переживает из-за того, что только что произошло с Кайлом.
– Я в порядке, – заверила я ее шепотом. И это было правдой. Мне было, конечно, неловко, но в остальном я была в порядке, уверяла я себя.
– А ты тоже, когда вырастешь, станешь поваром, как твой папа? – продолжал болтать с Эндрю Ганнар. Тот рассмеялся.
– Нет.
– Почему?
– Потому что я совершенно не умею готовить.
– Твой папа тебя не научил? – удивился мой брат.
– Мой отец был поваром на телевидении. В его распоряжении были лучшие су-шефы. – Эндрю помолчал, потом пояснил: – Это такие повара, которые помогают главному повару. А потом, когда отец закрыл свое шоу, он начал помогать другим людям в кулинарном бизнесе.
– Ага, – покивал Ганнар.
– Бывает так, что эти люди вообще понятия не имеют, что делают, хотя это вроде бы их работа, и отцу приходится учить их всему с нуля. – Эндрю указал вилкой на Мику. – Твой отец не такой. Он правда хорош.
– Ой, да ладно. Ты, наверное, всем девчонкам такое говоришь, – фыркнула Мика.
– Угадала, – подмигнул он и повернулся ко мне: – Уверен, твой папа тоже отлично готовит.
– Мой папа – никчемный неудачник, – выдал Ганнар, тотчас напомнив мне маму.
– Ганнар, – проговорила я. – Не надо так.
Эндрю закашлялся, вероятно, чем-то поперхнувшись. Мика принялась стучать его по спине, пока он не пришел в чувство.
– Ты как? – спросила она.
– Порядок, – прохрипел Эндрю. Он кашлянул еще пару раз, потом сделал глоток воды. – Я жив.
– Все нормально, – продолжил Ганнар. – Все это и так знают.
Эндрю слабо улыбнулся, потом перевел взгляд на меня, как будто я должна была что-то добавить. Возможно, я и должна была – но сегодня у меня не было настроения защищать кого бы то ни было, тем более собственного отца. Мои смешанные чувства по поводу его ухода никуда не делись. Да, я, может, и понимала, почему ему хотелось уехать, и по большей части он мне нравился, но он мог бы почаще выходить на связь. Особенно с Ганнаром. Он мог бы навещать нас. Он мог хотя бы делать вид, что ему этого хочется. Но он даже не пытался. У него всегда плохо получалось притворяться. Возможно, этим я пошла в него.
– Ну а у меня вот мама – неудачница, – сказал Эндрю. – Наверное, они дружат.
Ганнар не понял, что Эндрю шутит.
– А что, твоя мама тоже живет в Калифорнии? Там живет мой папа.
– Я не знаю точно, где она сейчас живет. В последний раз, когда мы связывались, она была в Орегоне.
Значит, я была права. Эндрю и правда не ладил со своей матерью. Мику этот разговор, кажется, удивил и взволновал.
– Правда? – спросила она.
– Правда. А ваш отец почему в Калифорнии? – спросил Эндрю Ганнара.
– Потому что он думает, что ему двадцать, и хочет серфить без конца, – снова повторил мамины слова тот. Здесь мама обычно добавляла, что папе хотелось вернуть себе юность, утерянную из-за раннего брака. Она вообще слишком много лишнего говорила в присутствии Ганнара.
– Так, Ганнар, – встряла я, наконец, – давай не сплетничать.
– Но если я говорю правду, это не сплетни.
– Сплетни – это когда ты обсуждаешь что-то с людьми, которых это не касается.
Ганнар пожал плечами и снова стал вгрызаться в ребрышки.
