— Что ты имеешь в виду? — полюбопытствовала я.
Венчик опустился на стул и стал рассказывать, глядя куда-то вдаль сквозь арочный проем кухни:
— Один старик с длинной седой бородой каждый день гулял в парке и видел, что молодые люди сидят на скамейках, смотрят в свои телефоны, планшеты, ноутбуки, при этом они смеются, хмурятся, удивляются. Однажды ему стало интересно, что же вызывает такие эмоции. Он подсел к симпатичной девушке и спросил: «Позвольте полюбопытствовать, барышня, чем вы сейчас заняты?» Продолжая водить пальцем по дисплею планшета, она сказала: «Дедуля, не мешайте мне, я в Интернете общаюсь со своими виртуальными друзьями!» Старик попытался заглянуть в этот самый Интернет, но ничего особо интересного там не увидел. «Неужели там лучше, чем здесь?» — спросил он. «Еще бы! — усмехнулась барышня. — Там я могу быть, кем только захочу. Любой ник! Любой статус! Нет проблем! Я могу любые комментарии под фотографиями звезд написать, даже раскритиковать их могу, а своего начальника и вовсе забанить! Я могу неделями там не появляться… Нет, пожалуй, неделя — это перебор, могу два дня там не появляться, а могу, наоборот, целые сутки сидеть в Интернете. Могу психануть и удалить свой аккаунт, либо создать еще штук пять и накручивать себе лайки. Все только от моего желания зависит. Дедуля, а вы не могли бы немного подвинуться, а то мне солнце прямо в глаза светит?» Старик почему-то заупрямился, спросив: «А почему бы вам, милая барышня, не пересесть на скамейку напротив? Она полностью в тени». Девушка посмотрела на старика с бородой, как на ископаемое, и сказала: «Не могу я пересесть, там Интернет не ловится». Старик усмехнулся и пересел на другую скамейку, он мог себе это позволить, поскольку жил в реальном мире.
У притчи был современный сюжет, и меня посетила мысль, что Венчик ее сам придумал, попав в новую среду обитания. Если так, то он был не только очень наблюдательным, но и обладал литературным даром. Раньше мне казалось, что Аякс пересказывал притчи, которые прочитал в потрепанной книжице, которую я несколько раз видела у него в руках. Теперь я думала иначе — Вениамин рассказал мне столько поучительных историй, что все они просто не уместились бы в той книжке.
Если барышня из притчи могла вести себя как хочет только в виртуальном мире, а седой старик — исключительно в реальном, то Ксения, по мнению Венчика, комфортно чувствовала себя и там, и там.
— Ты хочешь сказать, что Семиточенко лишена всяческих комплексов, что она легко говорит людям правду в глаза, не боясь бросить вызов обществу?
— Да, Таня, именно это я и хотел сказать, — подтвердил Венчик, в глубоких глазах которого отражалась мудрость человека, много повидавшего на своем веку. — Я ошибался, подозревая ее. Если ты, общаясь с Ксенией, ничего уличающего ее в убийстве не заметила, значит, это не она. Эта женщина просто не умеет лукавить. Дипломатия — это не ее конек, по этой самой причине Федор не хотел вкладываться в ее бизнес. Он считал, что она не сможет его потянуть.
— Позволь с тобой не согласиться. Я познакомилась с ее «вкусно-букетным» бизнесом, и у меня создалось впечатление, что там все прочно и серьезно.
— Она сама не приложила к нему особых усилий. Идею бизнеса подсказал Ксении ее отец, дал денег на его развитие, первое время сам все контролировал, а потом уехал в Питер, у него там семья — молодая жена, дети. У нее поначалу было пять точек продаж, осталось только три, и те могут скоро загнуться. Так Федор сказал. Он считает, что ей надо было пойти на компромисс и потесниться, отдав часть помещений в субаренду. Но Ксения категорически воспротивилась этому, заявив, что у нее там целостный дизайн, который она не может нарушить.
— Я могу ее понять. Если часть павильона будет занимать пивоварня или маникюрный салон, то статус ее бутиков упадет. Лучше сократить их число, чем потесниться.
— Может статься, что и сокращать будет нечего, — со знанием дела произнес Венчик, будто разбирался во всех тонкостях ведения подобного бизнеса.
— А в каком направлении Ксения планирует развиваться? — полюбопытствовала я.
— Она собирается открыть сеть небольших магазинчиков экопродуктов. Федор попросил жену выяснить, с какими поставщиками она планирует работать. Вика побеседовала с ней по-дружески, та и не поняла, что ее тестируют. Оказалось, что никаких договоренностей с фермерами у Ксении нет. Она просто решила, что экопитание — это перспективное направление, поэтому фермеры сами будут ее искать, а не она — их. Семиточенко делает ставку опять-таки на оригинальное оформление этих магазинов, — Венчик усмехнулся одними уголками рта. Он снова рассуждал так, как будто сам разбирался во всех тонкостях малого бизнеса. Или Аякс повторял слово в слово то, что слышал от Федора?
— И дизайн этих магазинов разрабатывает Константин? — предположила я.
— С чего ты взяла? — удивился Аясов. — Это не его профиль. Костик пишет прекрасные картины, которые выставляются в галереях.
Я не стала разочаровывать Вениамина, увековеченного на одном из холстов кисти Константина Дерябкина в образе старца, бредущего по пустыне, что его автор не брезгует расписывать стены в кабаках.
— Скажи, а не заметил ли ты, чтобы Вика была чем-то с вечера расстроена или встревожена?
— Да, она была встревожена, и я даже знаю причину этой тревоги.
— А почему же ты до сих пор ничего мне об этом не говорил?
— Вика переживала, сможет ли она деликатно сказать Ксении, что Федор решил отказать ей в инвестициях.
— Выходит, Федор сознательно назначил Ксении встречу, а сам, не желая сказать ей в лицо, что ее бизнес-идея никуда не годится, взял и уехал в гольф-клуб, оставив жену отдуваться за все? — предположила я.
Венчик виновато потупил взор. Если принять во внимание то, что он был консультантом Бусыгина, то вывод о том, что Федор Петрович последовал именно его совету, напрашивался сам собой.
— Я не смог его отговорить, — признался Аякс. — У меня не нашлось подходящих слов. Федор часто обращался ко мне за разного рода советами. Вечером он пришел ко мне, рассказал, что Ксения хочет пустить его деньги на ветер, и спросил меня, как ему поступить в этой непростой ситуации. Я считал, что лучше всего сказать ей правду — об открытии нового бизнеса надо забыть. Бусыгин попросил меня это аргументировать. Я рассказал ему одну притчу, не буду тебя, Таня, томить ее пересказом. Она длинная и, вероятно, не слишком поучительная, раз до Федора не дошел ее смысл. Скажу тебе только то, в чем состояла мораль. Ксения сама не умеет лукавить, так что надо ответить ей тем же. Мне показалось, что Федор меня услышал, но, не увидев его за завтраком, я понял, что был накануне недостаточно убедительным. Если бы Бусыгин остался дома, то с Викой могло бы этого не произойти… В том, что случилось, отчасти есть моя вина.
Венчик обхватил голову руками, и мне даже показалось, что он беззвучно заплакал.
— Если кто-то имел достаточно веский мотив убить Викторию, он сделал бы это не в тот день, так в другой. Или она… Хотя, почерк скорее мужской, чем женский. В доме было еще двое мужчин — охранник Филипп и сосед Арсений.
